Написав в ответ, чтобы Кайл готовил кубок, Стив притворился спящим.

— Мили! Мили! — В комнату со слезами влетела Оливия.

— Какого хера? — изображая крепкий сон, пробурчал под одеялом Стив. — Оливия?

— Мне нужно поговорить с Мили! — Девушка громко заревела.

— Да спит она, не разбудишь ее щас… — Стив кивнул на почти допитую бутылку виски.

Оливия начала рыдать еще громче.

— Да что с тобой не так? — Стив укутался в одеяло и подошел к Оливии.

— Ты не поймешь! — Оливия бросилась рыдать в его плечо.

— Слюни твои вытирать я тоже не буду. Рассказывай давай.

Оливия как можно детальнее и не стесняясь в выражениях описала то, что чувствует к Джейсону, который, как оказалось, просто наговорил Салли лишнего, приревновав ее к другому, и в качестве жеста примирения уже купил им билеты на Гавайи.

— И что я теперь должна? Даже Мили вон потрахалась! А я? Я так и буду, видимо, до старости ходить никому не нужная. — Оливия крепко сжала в объятиях Стива, который кое-как держал прикрывающее тело одеяло.

— Оливия, да перестань уже! — Стив отошел на шаг назад. — Ты посмотри на себя! Секс! Огонь! Я клянусь, если бы не Мили, то мы бы с тобой…

— Вранье-е-е! — еще сильнее разревелась еле стоящая на ногах Оливия и, пытаясь вытереть слезы одеялом, сорвала его со Стива.

— Ох ты ж. — Шмыгая носом, она посмотрела на внушительных размеров член.

— Оливия, блядь! — развел руки в стороны Стив. — Какого хера ты творишь?

— Вот это торпеда… — Оливия склонила голову в сторону. — Повезло же… — Она завистливо посмотрела на Эмили.

— Слушай, а вы прям подруги-подруги? — Стив вопросительно поднял бровь кверху.

— Мы как сестры!

— Да я к тому… — Стив явно искал нужные слова. — Она ведь до утра точно не проснется, а ты, как я вижу, можешь и глупостей наворотить в таком состоянии, поэтому… — Он покрутил член рукой.

— На что ты намекаешь, скотина?! — Оливия резко шагнула к Стиву и крепко схватила его член.

— Прос… — Тот судорожно вцепился в запястье Оливии. — Подумал, что должен ее заменить, она вряд ли себе потом простит, если с тобой чего случится, так же?

— Ну допустим, — сделала невозмутимое лицо Оливия.

— Ну так проблему мы твою знаем, а инструмент, который ее решает, можно сказать, сейчас в твоих руках, детка.

— Продолжай… — Оливия, ведомая алкоголем и обломом с Джейсоном, подошла ближе.

Сон Эмили был крепок и глубок, но выпитая алкогольная жидкость давала о себе знать все сильнее. Рвалась наружу. Влекомая этим сильнейшим порывом, она невольно проснулась. Еле слышные стоны подруги и тяжелое дыхание Стива в тот момент показались ей дурным сном. Сном, который спустя мгновения разлетелся вдребезги и похоронил под острыми осколками весь ее мир. Будущее, где они со Стивом растили детей и клялись быть неразлучными до смерти. В тот момент исчезло все, а время попросту остановилось. Увидеть, как на члене любимого скачет лучшая подруга, – такое повергло бы в шок любого, а Эмили… Эмили это чуть не убило.

Как только она поняла, осознала происходящее, то тут же спрыгнула с кровати и, схватив вещи, умчалась в ванную. Утопая в водопаде слез и разбитых идеалов, она как можно скорее оделась и, не обращая внимания на предателей, что с извинениями стучались в закрытую дверь, покинула дом через окно. Вылезла на крышу под ним и, соскользнув с нее, упала. Чудом ничего не сломав, Эмили побежала домой. Дорога сливалась со слезами, а мозг до сих пор отказывался вспоминать этот полный боли и разочарования путь. И теперь единственное, что осталось после, — это рана… Незажившая рана от когда-то чистой и светлой любви.

Эмили вновь устало закрыла глаза и с головой погрузилась под воду. В это мгновение ей захотелось не всплывать никогда. Утонуть. Ведь как она сейчас ни старалась, все равно не могла… не могла понять Билла, простить его. Да даже обвинить себя в том, что его не послушала и виновата сама, тоже не могла. Ничего не получалось. Старая рана вновь зазияла, но с уже более мрачными и горькими красками, отбивая напрочь все желание когда-либо видеть Билла и возвращаться в клуб. Но тот ужас, те пытки, что она уже тут прошла, не должны были стать напрасными. Это она тоже четко понимала и, решив все же найти Мэй, резко вынырнула.

Часы показывали три часа ночи. Высушив волосы, Эмили грустно посмотрела на себя в зеркало и, поправив съехавшую на глаза челку, глубоко вздохнула, а затем вышла в атриум. Но он был уже другой. Иной. Она не могла поверить в то, что все эти люди, все до единого, большинство из которых недавно лишь танцевали, сейчас находились в настоящем животном экстазе и без тени стеснения предавались яростной похоти. Яркие вспышки неона и долбящая по полу музыка агрессивно смешивались со стонами мерцающих во тьме тел. Они переплетались между собой в необузданной страсти и претворяли в жизнь все, даже самые смелые позы Камасутры.

Через клубы дыма Эмили осторожно просочилась между лежащими на полу нимфами, что жадно принимали в себя члены, как выразилась Жюстин, пердунов. Аккуратно обошла полную даму, знакомую ей из телевизора служащую министерства юстиции, которая, к удивлению Эмили, каким-то образом принимала в себя сразу три здоровенных члена сатиров. Протиснулась боком мимо супружеской пары, наблюдающей за изменой друг друга, и обогнула эффектную брюнетку с белым браслетом. Она стояла на коленях со стаканом спермы в руках и по очереди насасывала дряхлым старикам, а затем полученный от оргазмов продукт с наслаждением выпивала.

Это зрелище библейского Вавилона не просто шокировало, оно превращалось в оживший кошмар. Сейчас Эмили как никогда благодарила Жюстин. Если бы не синий браслет, то ей бы точно пришлось до закрытия клуба сидеть в ванной и напрочь забыть обо всех перспективах найти Мэй. Мэй, которую она так и не могла опознать среди этого, как сейчас ей казалось, отвратительного рассадника обнаженных тел.

Озадаченно побродив среди сорняков из некогда порядочных гостей клуба и обильно вспотев от затрудняющей дыхание жары, Эмили поднялась по лестнице на второй этаж. Богато украшенный в античном стиле коридор с бордовыми, до пола шторами вдоль стен, большие массивные двери, красный бархатный ковер и резная позолоченная дверь с буквой «М», что виднелась впереди, поистине впечатляли.

Быстро оглядевшись, Эмили прошла вперед и дернула за ручку первую дверь — закрыто. Долго не думая, она пошла дальше и в безуспешных попытках открыть остальные заметила поворот.

Огромная овальная гостиная была со вкусом обставлена красными бархатными диванами, деревянными книжными шкафами, а по центру на бежевом круглом ковре высился накрытый золотым сервизом стол. За ним красовалось арочное, с готической разноцветной мозаикой окно, по бокам которого висели плотные, как в коридоре, шторы. Эмили робко шагнула внутрь и с любопытством остановилась у оригиналов книг маркиза де Сада.

«Кто бы сомневался?» — подумала она, вспоминая его рассказы. Не сказать, что Эмили являлась поклонницей эротики, скорее детективов, но в университете ее заставляли читать все, даже это, мотивируя тем, что хороший журналист должен быть всесторонне развит и знать любую классику от и до.

Громкий щелчок моментально вернул ее из студенческих воспоминаний. Он явно доносился из дальнего шкафа и побуждал тут же искать укрытие. Быстро подбежав к окну, она без раздумий нырнула за красную штору и, стараясь дышать как можно тише, буквально затаилась.

— Так и сказала? — Эмили услышала голос француженки из открывшегося потайного входа в книжном шкафу.

— Sí, — сипло раздалось испанское «да». — Говорит, что новенькая подошла в прошлый раз и попросилась понаблюдать за сексом с ней. С вьетнамкой этой, — протяжно продолжил мужчина средних лет с подкрученными вверх усами и черными кудрявыми волосами.

— Филиппинка она. Ладно, спрошу Эмили сама, проверю заодно, — осматривая комнату, задумчиво произнесла Жюстин.

— А с ней что делать?

— В «Ривер-Касл» отвези. Там надежно. Пусть стажерок поучит, пока не выяснишь, кто скопировал список, — оперлась на стол Жюстин.