— Держи. — Майкл протянул Жюстин бокал с недопитым вином.

Француженка схватила бокал и выплюнула в него тягучую белую жижу, а затем вытерла ладонью искривленные губы.

— Пей, — холодно сказал Майкл, видя неприязнь Жюстин.

— Майкл…

— Пей.

Жюстин, не выдавая обиды, холодно взглянула на Майкла и с надменным выражением лица залпом опрокинула содержимое.

— Усвоила?

— Да, — не по-французски сказала Жюстин.

— Все, мне надо побыть одному. — Майкл демонстративно щелкнул пальцами.

Жюстин гордо выпрямила спину и, фыркнув, медленно вышла из кабинета.

Женская туалетная комната, облицованная сиреневой керамической плиткой с золотистым вензельным бордюром по центру, к удивлению Эмили, была абсолютно пустой. Прикрывая снятой курткой мокрые от сквирта джинсы, она забежала в первую же кабинку и, суетливо закрывшись на щеколду, села на унитаз. «Ну что за свинья-то? — лихорадочно срывая туалетную бумагу и промакивая ею джинсы, подумала Эмили. — Я просто какой-то “краснокнижный” эталон журналистики. Первое же серьезное дело… Всего-то надо было посидеть и посмотреть, просто, блин, понаблюдать! Курица озабоченная…» — злилась она на себя, усердно вытирая следы своей недавней активности.

Моток за мотком, листок за листком, комок за комком. Эмили сосредоточенно продолжала свой ритуал, пока не услышала звонкий стук пробегающих мимо ее кабинки каблуков, который резко оборвался журчанием воды из-под крана и еле слышным плачем. Эмили осторожно приоткрыла дверцу и выглянула через щелочку. «Мэй! — тут же обрадовалась она, наблюдая, как филиппинка, всхлипывая, умывает грязное от засохшей спермы лицо. — Это же шанс все исправить!»

— Привет! — выкрикнула из кабинки журналистка.

Мэй повернулась и, осмотрев заплаканными глазами комнату, продолжила умываться.

— Я Эмили!

— Мэй, — равнодушно сказала филиппинка и плеснула воду из ладоней себе на лицо.

— Можешь помочь? — Эмили встала на унитаз и выглянула над дверцей туалетной кабинки.

— С чем? — спросила филиппинка, увидев в зеркале отражение торчащего лица.

— Может, зайдешь? — Эмили махнула рукой.

— Не смешно. — Мэй нахмурилась и повернулась к ней.

— Ну подойди же, я сейчас тебе открою, — сказала та и с грохотом слезла с унитаза. — Привет еще раз, — открыла дверь Эмили.

— Привет. — Мэй посмотрела на мусорное ведро, полное комочков туалетной бумаги.

— Поможешь посушить? — Эмили убрала прикрывающую джинсы куртку.

— Тебе подуть, что ли? — удивилась Мэй.

— Ты же работаешь тут? Может, фен есть? — кивнула на зеленый браслет Эмили.

— Тут розеток нет. Да и нельзя нам брать ничего в зал.

— Блин… И как теперь? — Эмили расстроенно села на унитаз.

— Как все, наверно. Тут каждый пятый обоссанный ходит, в чем трагедия-то?

— Это я пролила! — раскраснелась Эмили.

— Тем более, — равнодушно сказала Мэй.

— Я так не смогу… Неловко мне, в общем, — вновь раскатывая рулон туалетной бумаги, призналась Эмили.

— Могу руку подержать… Потрясешь спокойно, — кивнула в сторону сушилки Мэй.

— Гениально… — задумчиво протянула Эмили и, соскочив с унитаза, направилась за Мэй.

Оттянув руками джинсы под потоки горячего воздуха, Эмили облегченно вздохнула. Приятный теплый ветерок проникал через промокшую ткань и заботливо согревал.

— А ты тут давно?

Мэй тяжело вздохнула.

— Шесть лет, четыре месяца и девять дней, — с грустью ответила филиппинка.

— Почему не уйдешь?

— Мне все нравится. С чего ты взяла, что я уйти хочу?

— Э-э-эм. Ну, ты так дни посчитала, что…

— Нет. Это не так, — перебила Мэй и краем глаза посмотрела на камеру в углу.

— Нас не слышно. — Заметив камеру, Эмили показала взглядом на ревущую сушилку. — Слушай, может, расскажешь мне, как тут все работает? Кто такой Нино? Кто такие нимфы? — тихо продолжила она.

— Откуда… откуда ты его знаешь?! — растерялась Мэй.

— Нино? Так я видела все. Рядом же стояла. — Эмили наклонилась к Мэй. — Поэтому и спрашиваю, помочь хочу вам.

— Не с чем тут помогать. Не лезь лучше не в свое дело.

— Мне просто информация нужна. Любая. И я даю тебе слово, помогу, — настаивала Эмили, а затем резко обернулась на раздавшийся у входа грохот.

Еле стоящая на ногах девушка, цепляясь за все возможное, кое-как проковыляла мимо и, так и не дойдя до унитаза, принялась выплескивать содержимое желудка на пол.

— Извини, мне пора. — Мэй с отвращением посмотрела на фонтанирующую вином и устрицами девушку. — Найди меня в воскресенье, — шепнула на ухо Эмили она и спешно вышла из туалетной комнаты.

— Постой! — прокричала Эмили уже закрывшей за собой дверь Мэй.

«Какое, блин, воскресенье? Я с синим-то браслетом умудрилась вляпаться во все, что можно было, а что будет, когда его заберут? Ну его к черту… Сейчас буду действовать. Похожу по клубу и поищу других, наверняка кто-то более разговорчив будет. Не могу же я отсюда с пустыми руками уйти. Просто не могу», — подумала Эмили в надежде хоть каким-то успехом смыть недавний позор со своей совести и, убедившись, что джинсы просохли, под громкие рыки перебравшей алкоголя девушки вышла из туалетной комнаты.

На часах было четыре утра, а Эмили так и продолжала безуспешно слоняться по клубу в поисках сговорчивых нимф. Сон накатывал все сильнее, и раздосадованная своей неудачей журналистка все же решила поехать домой. Пройдя мимо фонтана и вновь восхитившись красотой Афродиты, она вышла к арке, у которой стоял тот самый охранник из комнаты с вентилятором.

— Минуту, — вытянул руку вперед Луис.

Эмили остановилась и с испугом посмотрела на него.

— Браслет, — протянул ладонь охранник.

Эмили спокойно сняла браслет и вложила его в руку охранника.

— Все?

Охранник безразлично кивнул и отошел в сторону, пропуская измотанную и полусонную Эмили к выходу.

Теплый свет газовых фонарей уютными кругами расходился по грязным лужицам. На улице моросил ледяной дождь, а холодный ветер пронизывал Эмили насквозь и будто гнал прочь от клуба. Заставлял быстрее уйти. «Такси надо, наверно, поймать», — подумала журналистка и, поежившись, подошла к краю тротуара.

— Ce sera mieux avec un parapluie (С зонтом будет лучше), — подкравшись сзади, сказала Жюстин и раскрыла над головой Эмили зонт.

— Да чтоб… — снова вздрогнула от неожиданности Эмили.

Стройная француженка в черном кожаном плаще по щиколотку стояла позади нее и приятно улыбалась.

— Что? Опять? — подняла брови Жюстин и по-доброму рассмеялась.

— Да ты как тень, блин! Можешь так больше не делать? — рассердилась Эмили.

— Non, — спокойно произнесла Жюстин.

— И я не знаю французского.

— Да тут никто его не знает.

— Тогда зачем ты на нем говоришь?

— Поэтому и говорю, — подмигнула Жюстин.

Тихо подъехавший роскошный «Бентли» голубыми фарами осветил стоящую под зонтиком контрастную пару: высокую статную леди и съежившуюся от холода Эмили, что была ростом ей по плечо.

— Мэм, — вышел из автомобиля и открыл заднюю дверь водитель.

— Спасибо, Маркус, — ласково отозвалась Жюстин. — Прошу. — Она указала на открытую дверь.

— Куда? Постой… Это за мной, что ли? — удивилась Эмили.

— Oui. — Жюстин, улыбаясь, кивнула.

— Я на такси, если честно, собиралась. Наверно, сама доеду, — уже тряслась от холода Эмили.

— Плата за мою бестактность… — положила руку на ее плечо француженка. — За вторую.

— И нельзя отказаться, да?

— Нельзя.

Эмили глубоко вздохнула и посмотрела на пустую дорогу, на безлюдный тротуар.

— Спасибо, — сев на заднее сидение, произнесла она.

— Не спеши. — Жюстин протянула ей запечатанный конверт и желтый браслет. — Поздравляю, теперь ты полноправный член клуба.

— Член клуба?

— Там все написано. И чуть не забыла… — Жюстин склонилась к уху Эмили. — Между нами, девочками, носи лучше линзы. Окуляры, подруга, вообще не твое.

Эмили смущенно приложила пальцы к дужке очков.