Замираю, затем открываю глаза и оглядываюсь. По ощущениям, тарабанят прямо по моей двери. Кто это может быть? Администратор? У них в гостинице что, дрочить запрещено? Выключаю воду и выхожу из душевой кабины, ступая на полотенце, лежащее на полу. Другое, побольше, оборачиваю вокруг бедер и направляюсь к двери, по которой снова стучат.

– Да? – произношу я, прислушиваясь к происходящему в общем коридоре.

– Обслуживание номеров, – прилетает приглушенный ответ.

Теряюсь на долю секунды, решив, что поймал шизу. Может, я поскользнулся в ванной и лежу сейчас там с пробитым черепом? Иначе как еще объяснить то, чей голос я только что услышал? Онемевшими пальцами поворачиваю защелку и распахиваю дверь. Моргаю раз, еще один, но мираж не исчезает. Довольная Ясмина стоит на пороге и улыбается мне. Слишком довольная. Даже можно сказать – пугающе довольная. Что у нее за прикол вламываться ко мне без предупреждения? Не то чтобы я был сильно против, просто… все никак не научусь спокойно на такое реагировать.

– Привет, – произношу я, голос едва заметно тускнеет.

– Привет, – отвечает она, оглядывая меня с головы до ног. – Я снова не вовремя?

– Совсем нет.

«Даже наоборот, учитывая, чем я только что занимался», – добавляю мысленно.

– Я войду?

– Конечно, – встряхиваю головой и отступаю.

Яся заходит в номер, осматривается и, бросив сумку на тумбочку, садится на край кровати. Упирается ладонями в матрас по обе стороны от своих бедер и наклоняется вперед. На ней простая белая футболка и широкие джинсовые шорты до колен, и все равно она выглядит нарядной и очень красивой. Темные волосы растрепаны ветром, щеки румяные, а глаза лукаво блестят, намекая, что шалость еще не удалась, но уже в процессе исполнения. И что на этот раз? Я заинтригован.

Отворачиваюсь и закрываю дверь. По моей спине стекают капли воды, кожа покрывается мурашками. Так на сообщения мне еще не отвечали. И это определенно лучше переписки, но и опаснее тоже. Эту поездку для Ясмины вряд ли можно назвать веселой. Лицом к лицу с прошлой жизнью. Кто знает, как сильно на нее влияет здешняя обстановка? Хочет ли она вернуться? Скучает? Жалеет?

– Я тебя из душа вытащила? – спрашивает Яся вполне расслабленно. – Можешь закончить, я подожду.

– Да я… – на мгновение прикрываю глаза, стараясь усмирить похоть, и поворачиваюсь к ней лицом, – уже закончил. Сейчас только оденусь и…

– Не стоит, – перебивает она и манит меня пальцем. – Лучше подойди.

Настороженно прищуриваюсь, потому что Ясмина ведет себя как-то уж чересчур раскованно. Где подвох? Она дразнится? А может, просто невинно шутит? Ее взгляд опускается к моему животу, и ток прошибает солнечное сплетение, оставляя после себя горящие искры, скатывающиеся по торсу. Нет, на шутку не очень похоже.

– Ясь, ты пьяна? – усмехаюсь я, не найдя других объяснений ее игривому настроению.

– Нет.

– Мне вот так не кажется.

– А разве это на что-то влияет? – В ее голосе звучит вызов, а в глазах пылает какой-то странный азарт. – Ты идешь или нет?

Я бы даже побежал, но что-то в ее поведении меня все-таки настораживает. Это снова месть бывшему? Попытка утереть ему нос, забыться и отвлечься? Развлечение и не более? Понимаю, что сам выбрал для себя эту роль, прошел пробы и согласился на спектакль, но сейчас она отчего-то становится невыносимо тесной и в какой-то мере даже мерзкой.

– Да прекрати ты уже… – с вымученным смехом говорит Ясмина. – Что ты там снова обдумываешь? Пытаешься понять, как поступил бы благородный рыцарь? Споришь с честью? Просчитываешь последствия?

Кожа на моем лбу натягивается, брови ползут вверх. Она сказала это с таким пренебрежением, что у меня нет слов. Будто я для себя все это делаю, а не для нее.

– Слушай, Яр, – цедит Ясмина, – или снимай доспехи, или… я лучше пойду.

– Это что, ультиматум? – пораженно спрашиваю я.

Она пожимает плечами, давая понять, что тверда в своих намерениях, но объяснять ничего не собирается. Сжимаю зубы от злости и с трудом сглатываю. Я не понимаю, чего она от меня хочет. Что ей нужно? Кто?! Образ, что столько лет служил мне верой и правдой, почти никогда не подводил и был моей главной опорой, вдруг теряет всякий смысл. Быть добрым, чутким, понимающим. Эгоизм на минимум, принятие на максимум. И что теперь? Зачем он мне, если девушка, с которой я хочу быть, говорит мне такое?

– Ясно, – сухо произносит Ясмина и встает, подняв руки ладонями вперед. – Извини, что побеспокоила.

Она направляется к двери, а я закусываю щеку изнутри, чувствуя, как бешено пульсируют вены на шее от участившегося стука сердца. Боковым зрением замечаю, как изящная рука тянется к дверной ручке, а после слышу призрачный лязг и грохот. Прощайте, доспехи. Похоже, здесь вы не нужны. Догоняю Ясю за пару порывистых шагов. Круто разворачиваю, схватив за предплечье, а второй рукой обхватываю шею с задней стороны, чтобы впиться в губы. Поцелуй распаляет тело всего за мгновение, по комнате разлетаются горящие щепки. Повсюду огонь и дым, а в моих руках единственное, благодаря чему получается дышать.

– Прости, – сбивчиво шепчет Яся. – Я всего лишь… я… если ты не рад меня видеть…

– Что за бред? – прижимаю ее к себе крепче. – Просто я не хочу, чтобы ты потом обо всем этом жалела.

– И не буду. Я выпила всего пару бокалов вина. Честно. Я не на грани нервного срыва, не в истерике. И я не шла к тебе с намерением трахнуть…

– Да? – усмехаюсь в ее шею. – А с каким тогда шла?

– Просто соскучилась. – Она проводит ногтями по моей голове, покачиваясь и сильнее отклоняясь назад. – А тут ты… в полотенце после душа… ну я и… а ты… со своим вонючим рыцарством…

Если бы я был кем-то вроде Флеша, то сейчас использовал бы свою суперсилу, чтобы незаметно для Яси убежать на окраину города и заорать во все горло о том, какой я дебил.

– Прости… – шепчу я, медленно отстраняясь.

Ясмина берет в ладони мое лицо, заглядывая в глаза, и улыбается так чисто и искренне, что у меня дрожит каждый орган в теле.

– Похоже, мы друг друга переберегли, – хихикает она.

– Лучше «пере», чем «недо».

– Согласна, – произносит Яся и проводит ладонями по моей шее и плечам, а затем закрывает глаза и прижимается носом к моей ключице. – Боже, ты так вкусно пахнешь.

Ее руки все ниже, поглаживают мои ребра и бока. Пальцы забираются под полотенце.

– Ясь…

– Ну что? Ты себя видел? Мечта нимфоманки.

– Ничего себе комплимент.

– А кого мне стесняться?

– У тебя ведь еще… – хрипло говорю я, пока ее губы скользят по моей коже.

– Но у тебя ведь месячных нет.

– Это… – зарываюсь пальцами в ее волосы, массируя кожу головы, – это будет нечестно.

– Кто-то мне говорил, что мы не соревнуемся.

– Так и есть.

– Яр, неужели тебе так трудно просто расслабиться рядом со мной?

Она отклоняется, оказавшись со мной лицом к лицу. Расслабиться нетрудно, а вот принять, что все это скоротечно…

– Я сегодня была очень примерной девочкой, – продолжает Яся с радостной гордостью. – Не поверишь, даже бывшему счастья искренне пожелала. И мне сейчас так хочется сделать что-то такое… ну, понимаешь… – Она морщит нос и тянет меня за собой, отступая спиной к кровати.

– И ты выбрала минет? – с сомнением уточняю я.

– Ну вот опять! – возмущенно кричит она, вновь вспыхивая. – Что ты все ковыряешься? Тут нет никакой подмены желаний. Нет сублимации и прочей фигни. Яр, я обожаю всей душой твою осознанность и разумность. Клянусь! Это прекрасные качества, но… черт тебя дери! Выключай иногда свою умную голову, она мешает тебе жить! Ты не можешь все и всех контролировать. Позволь людям принимать решения самостоятельно, представь себе, некоторые из них на это способны. И сократи уже немного зону своей ответственности, иначе от тебя самого скоро ничего не останется!

Моя челюсть медленно опускается, в горле сухо. Я в очередной раз не знаю, что сказать. В груди вместо спички загорается бенгальский огонек, и эти же искрящиеся всполохи света я вижу в черных глазах напротив. Поднимаю руки в смиренном жесте капитуляции, и Ясмина расплывается в довольной кошачьей улыбке.