– И как ты? Ясь, если тебе нужно с кем-то поговорить… – Жанна участливо заглядывает мне в глаза. – Мы давно не общались, но можем встретиться как-нибудь…

– Я в порядке, – отрезаю сухо, и с лица Жанны вдруг сходят все краски наивной жизнерадостности.

Она отворачивается, закусив нижнюю губу, поджимает тонкие пальцы на руках и неспокойно дергает шеей. Приглядываюсь внимательнее и вижу уже совсем не дурочку.

– Осуждай меня сколько хочешь, ты не первая, – мрачно произносит Жанна и вновь смотрит на меня воинственно и серьезно. – Но если ты думаешь, что я буду оправдываться за собственное счастье, то ошибаешься.

Не нахожусь с ответом, получив точный удар под дых, а Жанна быстро возвращает себе беззаботную маску, глядя поверх моего плеча.

– Школьные годы вспоминаете? – рядом раздается насмешливый голос Ярослава, и я чувствую его крепкую грудь, прижимающуюся к моей спине.

– Типа того, – оживленно отвечает ему Жанна. – Ярик, твой тост… это было чудесно. Правда. Твой отец, конечно, не скажет тебе лично, но, поверь, для него все это очень важно. Понимаю, у нас все непросто, но еще раз спасибо, что пришел. Я… мне так… мы…

– Жанна, – добродушно обрывает ее вымученный монолог Ярослав, – не стоит. У меня к тебе нет никаких претензий и никаких обид.

Ее глаза блестят, а подбородок морщится, и я в очередной раз поражаюсь умению Ярослава найти ровно те слова, которые, как тот распиаренный сверхпрочный скотч, залепят любую пробоину. Так точно и тонко, что не прикопаешься. Жанна хочет прощения и одобрения от сына Леши только для себя, чтобы было слаще спать на дорогих простынях рядом с мужчиной, которого она забрала с прилавка уже купленных кем-то товаров. Похоже, совесть у нее все-таки есть. Не то чтобы это заставило меня оправдать ее, но факт остается фактом.

– Спасибо, – лопочет она. – Спасибо тебе.

– Пожалуйста, – произносит Яр, и его рука скользит по моей, обхватывая ладонь.

Делаю глубокий вдох, мысли проясняются. Мы так привыкли клеймить всех неугодных и неудобных, что забываем о таком простом и важном. Каждый человек стремится лишь к одному – к счастью, а иногда пути к нему ведут через такие дебри, что страшно представить. Так, может, Ярослав прав? Какой смысл лезть в чужие дебри, когда у тебя впереди свои? Зачем становиться для кого-то злодеем, если можно стать всего лишь эпизодическим персонажем, сосредоточившись на своей истории? Алексею уже не вернуть того времени с сыном, что он пропустил, даже если Жанна бросит его в следующую секунду. Упущенные возможности навсегда остаются пустой точкой на отрезке времени. Нельзя вернуться, нельзя закрасить. Да и нужно ли? Не всегда.

– Ну, – встряхивает волосами Жанна и часто моргает, чтобы просушить ресницы, – мне пора возвращаться к гостям.

– Жанна, – останавливаю ее я, сжав руку Ярослава еще сильнее, ведь то, что я собираюсь сказать, совсем не для нее, а только для него. – Никаких осуждений. Если ты счастлива, это прекрасно.

Она кивает, улыбнувшись мне с благодарностью и облегчением, и уходит, вернув себе облик веселой куклы. Поворачиваю голову, чувствую запах сигаретного дыма и терпкого виски, а еще вижу тихую безмятежность в зеленых глазах.

– Быть хорошей и понимающей так скучно. Как ты с этим живешь?

– Ищу развлечения в другом, – отвечает он, прижавшись ко мне чуточку теснее. – Ты отлично сыграла. Спасибо.

– Может, я искренне. Как и ты.

Дьявольская ухмылка растягивает его губы, лишь подтверждая, что мы с ним – неплохая команда. Алексей хотел порадовать молодую суженую, и мы с Яром это устроили, подарив ей немного лживого принятия. Хорошо, что Жанна все такая же дурочка. Сегодня она наверняка будет упорно благодарить своего любимого, а он в свою очередь вернет сыну машину и не откажется от остальных плюшек, которые пообещал. Это победа.

– Может… – мой шепот становится жарче, ведь лицо Ярослава так близко, а крепкие бедра упираются в мою поясницу, – уйдем отсюда?

– Уже? Мы еще не пробовали торт.

– Ты хочешь торт? – уточняю недоверчиво.

– Угу, – лукаво улыбается Яр и облизывает губы. – А еще дядя Ваня меня ждет, да и Эрика танец обещала.

– А как же я?

– С тобой тоже потанцую, если будешь хорошо себя вести.

– Эй! Я отлично себя веду!

– Ну разумеется, моя игрушечная защитница. Половина гостей завтра загнется от твоих проклятий, – смеется он, перехватывая мою руку, и тащит за собой обратно в банкетный зал.

– Так им и надо, – бурчу я, а после не могу сдержать улыбки, потому что мне нравится роль злой колдуньи, если дело касается тех, кто мне важен.

Время переползает за полночь. Большая часть гостей собирается по домам, и наша компания тоже решает покинуть торжество, быстро распрощавшись с хозяевами. Минуем банкетный зал и отходим к дороге, где уже ждет одно из двух заказанных такси. Принимаю крепкие объятия от отца и трепетные – от матери, а после закатываю глаза, наблюдая, как папа трясет руку Ярослава, бурно прощаясь.

– Я так рад был познакомиться, Ярик!

– И я тоже, дядь Вань!

– Отлично посидели!

– Согласен!

– Приходи как-нибудь в гости!

– Обязательно!

– И если что-то будет нужно, звони, не стесняйся!

– Конечно! И вы тоже!

– Да-да, как надумаю набить себе татуировку, сразу к тебе! – хохочет папа, дергая Ярослава за руку, и обнимает, с силой хлопая его по спине.

Эти двое за последние три часа так сроднились, что я теперь даже не знаю, как их разлепить. Разве что нам с мамой нужно взять по бутылке виски для приманки и пойти в разные стороны. Умоляюще смотрю на нее, и она тут же вступает в бой.

– Вань, садись уже. Водитель ждет. – Ее тон не терпит возражений, и папа наконец отпускает Ярослава и посылает мне воздушный поцелуй, прежде чем забраться на заднее сиденье машины.

– Доброй ночи, дети, – говорит мама, отступая к двери автомобиля, и смотрит на нас по очереди так, как может только она – обнимая сердце и успокаивая душу.

Машу на прощание, а Ярослав подает ей руку, помогая сесть, и закрывает дверь. Такси отъезжает, оставляя нас вдвоем, и Яр достает мобильный из заднего кармана брюк.

– Твое тоже скоро будет, – бормочет он, слегка покачиваясь.

– Ты хотел сказать – наше, – поправляю, шагая к нему.

– Сегодня мне лучше пойти домой.

Он смотрит вниз на темный асфальт. За спиной слышатся звуки музыки, а мое сердце бьется все тише, потому что я натыкаюсь на незримую преграду между нами, которой не было еще пару минут назад.

– Яр…

– Все нормально, – перебивает он, смазанно моргая. – Мне просто нужно проветриться.

– Дай-ка сюда. – Я забираю у него телефон.

– Ясь…

– Ш-ш-ш… – отмахиваюсь, меняя адрес в приложении. – Окно тебе открою, вот и проветришься.

– Но…

– Без «но». Хочешь домой – отвезу домой. Ты не пойдешь пешком, тем более один.

Он широко распахивает глаза, подняв голову, но не успевает ничего возразить, потому что свет фар его ослепляет. Обхватываю Ярослава, заставляя отойти от края тротуара, и с трудом удерживаю нас обоих на ногах. Я знала, что он пьян, но не понимала насколько. Хотя удивительного здесь мало, он пил наравне с папой, а его на моей памяти еще никто не сумел переплюнуть в количестве принятого на грудь. Довожу Ярослава до машины и, прижимая его к своему боку, открываю дверь.

– Не упрямься. Доставлю в лучшем виде.

– Ясь, я в хлам. Не стоит тебе на это смотреть.

– Ты стесняешься меня, что ли? – удивленно спрашиваю я.

– Не хочу разочаровать, – произносит он серьезно, и я чудом сдерживаюсь, чтобы не поцеловать его прямо сейчас на глазах у остатков друзей и знакомых его отца.

– Это невозможно, – отвечаю без тени сомнений. – Будь хорошим мальчиком и дай мне о тебе позаботиться.

– Я весь вечер был хорошим мальчиком.

– Значит, еще десять минут потерпишь, а потом можешь быть каким угодно.