– А, точно, – кивает Ярослав и вытягивает мусорный пакет из большого пластикового контейнера. – Тогда идем, старушка, я тебя провожу. Вдруг дорогу перейти не сможешь без помощи бравого мальчугана.

Он, посмеиваясь, направляется к двери, а я ошарашенно кричу ему в спину:

– Эй! Что ты сказал, сопляк?! А ну повтори!

Закрыв студию и выбросив мусор, отправляемся в сторону моего дома. Короткая прогулка по вечернему городу и легкая беседа стирают следы недавнего невроза. Сама не замечаю, как мы оказываемся у моего подъезда, и я неловко переминаюсь с ноги на ногу.

– На чай сегодня звать не буду. Извини.

– Ничего, – равнодушно пожимает плечами Яр. – Я бы все равно отказался.

– Правда?

– Нет, – тихо смеется он, опустив взгляд.

Желтый свет фонарей смешивается с летними сумерками, и я нерешительно делаю крошечный шаг вперед, приподнимая тяжелые руки. Вчера ночью физические границы между мной и Ярославом были стерты подчистую, но сейчас я хочу сделать кое-что другое. Обнять его не как симпатичного парня, вызывающего во мне волны желания, а как парня, чудесным образом исцеляющего мою душу своей простотой и пониманием.

– Спасибо тебе, – шепчу я, целуя его в щеку.

Ярослав обнимает меня в ответ, и между нами ни искры страсти, ни капли порока. Совсем другой уровень. И даже слова больше не нужны, все и так ясно. Вокруг спокойно, тихо, как в пузыре, защищающем от всего мира.

– Иди отдыхай. Увидимся завтра на работе, – приглушенно говорит Ярослав и отступает, добродушно мне улыбаясь.

– До завтра, – эхом отвечаю я и разворачиваюсь к подъездной двери.

POV Ярослав

Новая рабочая неделя стремительно набирает обороты. В студии становится все больше людей, как мастеров, в команду которых возвращается из отпуска второй барбер Слава, так и клиентов, желающих преобразиться. Запись уплотняется, а благодаря акции на временные татуировки и роспись тела хной у нас теперь каждый день помимо бородатых мужиков тусуется еще и куча школьников. Не перестаю удивляться креативности Ясмины. Она заказала целую партию переводных долговременных татуировок по своим эскизам, которые после нанесения едва можно отличить от настоящих. А какие вензеля Яся рисует хной, просто закачаешься. Единственное, что меня немного расстраивает, – времени наедине у нас не так уж и много. После работы я обычно провожаю Ясмину домой, один раз мы ужинаем вместе, даже пытаемся начать смотреть детективный сериал, но уже через десять минут после начала серии рядом со мной раздается тихое сопение. И я понимаю, что дел и забот у Ясмины действительно много, управление бизнесом отнимает почти все силы, а требовать приоритета для своей персоны, как бы сильно ни хотелось, пока что мне не по чину. Мы ведь… друзья.

Пасмурная пятница начинается с мелкого противного дождя и всеобщей сонной хмурости. Слава пьет вторую чашку кофе, Инга дремлет в ожидании очередного клиента, и только Дэнчик расхаживает по студии в приподнятом настроении, читая фристайлом какой-то дурацкий рэп о ежиках, травке и гениталиях. Ясмина сегодня на посту администратора, поэтому сидит за стойкой у входа и вот уже сорок минут не отлипает от экрана ноутбука. Наблюдаю за ней издалека, пряча улыбку в сжатых губах. Яся безостановочно зевает, трет глаза костяшками пальцев и поправляет волосы, чуть более пушистые, чем всегда, из-за уличной влажности. Оливковая шелковая рубашка распахнута на груди, спрятанной под черным топом. Отворачиваюсь, но это едва ли спасает. Стоит хоть раз увидеть девушку обнаженной, как любая одежда на ней уже ничего толком не скрывает. Держусь еще какое-то время и все-таки шагаю к администраторской стойке.

– Хочешь кофе? – предлагаю я, наблюдая, как ловко летают длинные пальцы по клавиатуре.

– Нет, спасибо. У меня еще от предыдущего стакана тахикардия не прошла, – отвечает Яся, продолжая набирать текст, а затем сворачивает окно и открывает приложение с расписанием. – У тебя клиент через полчаса.

– Да, я помню. Все уже подготовил.

– Повторная запись, – прищуривается она, глядя в монитор. – Ангелина – надпись на бедре. Помнишь, что бил ей в прошлый раз?

– Такое забудешь, – хмыкаю я.

Яся поворачивает голову, и я мигом стираю с лица улыбку.

– Тату на груди, да? – уточняет она.

– Угу.

– Ясно.

Она вновь утыкается в ноутбук, а я облокачиваюсь на стойку с торца и наклоняюсь.

– Не говори, что ревнуешь, – произношу, понижая голос.

– П-ф-ф-ф… конечно, нет. – Яся нервно дергает плечом. – С чего бы?

– Не знаю. Ты выглядишь недовольной.

– Потому что не могу найти мастера по мужскому маникюру.

– Можем поставить циркулярную пилу посреди зала. Мужики оценят.

Уголки ее губ вздрагивают, а после на лице появляется веселая ухмылка. Ясмина поворачивается ко мне, медленно моргает, и я невольно задерживаю дыхание, попав в плен этих черных глаз. Возможно, мне только кажется, но она иногда так на меня смотрит, что поджилки трясутся. С каким-то благоговением, что ли. И в такие моменты я чувствую себя немыслимо важным и готовым на многое, если не на все, чтобы удержать этот взгляд.

– Твоя грудь, если что, нравится мне больше, – тихо говорю я.

Яся опускает ресницы и едва заметно мотает головой.

– И бедра тоже. И…

– Перестань, – просит она, но в тоне ни строгости, ни злости.

– А то что? Уволишь меня?

– Ты прямо нарываешься.

Наши взгляды вновь сталкиваются, и мышцы моего живота напрягаются. Ясмина приоткрывает губы, глотая вдох, в темноте ее глаз мерцает мистическое волнение. На этой неделе мы еще не использовали привилегии на максимум, и не знаю, как она, но я уже оголодал.

– Ну-у-у… – добавляю в голос больше беспечности, чтобы подкат не был таким уж явным. – Я бы не отказался от парочки увольнений.

– Да? – Яся иронично дергает бровью. – Приму это к сведению.

– Уж примите, шеф.

– Яр, я тебе сейчас… – тихо хихикает она, но тут ее обрывает уличный шум, ворвавшийся в студию.

– Здравствуйте! – Высокий голос бьет по ушам.

Яся мигом встает со стула, а я выпрямляюсь и вынужденно улыбаюсь клиентке. Что-то она рановато.

– Добрый день, Ангелина, – вежливо здоровается Ясмина. – Рады вас видеть.

– Ой, я немного пораньше. Это ведь ничего? – Ангелина грациозно подхватывает волнистые светлые волосы и перекидывает их за спину. – Привет, Ярослав!

– Привет, – отвечаю я, мельком рассматривая ее наряд: белый топ без бретелей, легкая расклешенная юбка и босоножки на высоченных каблуках. Эффектно, ничего не скажешь. – Все в порядке. Я как раз тебя ждал.

– Приятно слышать, – мелодично произносит Ангелина.

Искоса поглядываю на Ясмину, не упустив из вида то, как заостряются черты ее лица от стиснутых зубов. Она что, правда меня ревнует? Может, рассказать ей, на ком сосредоточены мои мысли последний месяц? Вот она удивится.

– Чай или кофе желаете? – спрашивает Ясмина, не выпадая из роли внимательного администратора.

– А холодный чай можно? Там такая духота, – отвечает Ангелина, обмахиваясь ладонями. – Как в парилке, честное слово.

– Да, сделаем. Принесу его в кабинет, если вы не против.

– Конечно! Я не из стеснительных.

Яся одобрительно улыбается ей, но что-то мне подсказывает, эта реакция не совсем искренняя. Попахивает пассивной агрессией.

– Ангелина, прошу за мной, – говорю я, решив увести клиентку с глаз Ясмины как можно скорее.

– Яр, я же говорила, ты можешь звать меня просто Геля. – Она подходит ко мне и по-свойски хлопает по плечу. – Мы ведь уже не чужие.

– Это точно.

– Тогда пошли. Будешь опять меня мучить.

– Постараюсь понежнее.

– Постарайся… – кокетливо повторяет она.

Колючие мурашки пронзают мои лопатки. Приглашающе взмахиваю рукой, пропуская Ангелину вперед, а сам шагаю следом, все еще чувствуя на себе тяжелый взгляд. Интересно, как Яся себе это объяснит? Как оправдает свой выпад? Ревность в целом для меня всегда была загадочным феноменом. Кто-то приписывает ей неуверенность, кто-то объясняет все нездоровой жадностью и жаждой контроля, а некоторые добавляют ее в список признаков сильных чувств. Я сам нечасто падал за эту грань. Как по мне, ревность – довольно деструктивная штука, но сейчас она как будто подсвечивает то, о чем говорить еще не время.