Баргрун тем временем вернулся к своему вопросу, с которого и начался наш диалог:
– Так что вас беспокоит, госпожа Призванная? Могут ли гномы в моем лице вам чем-то помочь? Вы не стесняйтесь! Хоть у нас и не принято откровенно говорить с почти незнакомыми на тему интимных проблем, но мы-то с вами друзья! А у меня шестеро взрослых дочерей! – И Баргрун поднял вверх указательный палец левой руки. Словно невежливо тыкал в небо или просил обратить на него внимание.
Я невольно благоговейно выдохнула:
– Шестеро дочерей… И вы их всех любите? А сыновья у вас есть?
Кажется, я невольно чем-то польстила смешному рыжеволосому гному. Он выпятил еще больше и без того бочкообразную грудь и задрал кверху подбородок. Правда, тут же споткнулся о не вовремя подвернувшийся корень и едва кубарем не укатился в кусты, но это была ерунда. Баргрун даже на ехидные эльфийские смешки за спиной не обратил никакого внимания. Кажется, ему было до крайности приятно мое любопытство и мое внимание:
– Я очень люблю своих девочек! Они у меня самые красивые и самые примерные гномки во всей Подгорной стране! Каждая из них принесет мне хороший выкуп, когда придет ее время уходить в семью мужа. Потому что все в Подгорной стране знают: лучших хозяек, чем девицы Рр`Пынрг среди гномих нет! Мы с женой правильно воспитали наших девочек! Каждый золотой мужа они смогут увеличить как минимум в два раза!
Если честно, то я настолько была ошарашена прочувствованной речью рыжеволосого коротышки, что забыла о том, что нужно дышать, во все глаза глядя на спутника. Гном же, кажется, принял мою реакцию за восхищение. Глаза его заблестели, щеки раздулись, а борода встопорщилась так, словно в нее попал электрический разряд.
– У меня и сыновья отличные, госпожа Призванная! Жаль, только что они у меня все пошли в мать и мою жену – совсем низкорослые. – Он горестно вздохнул, и я заподозрила, что если бы не рост, то неведомые сыновья уже были бы мне предложены в мужья. Я не ошиблась: – Лучшего супруга, госпожа Призванная, вам не найти! Любой из моих мальчиков тщательно и рачительно будет блюсти ваши интересы, госпожа Призванная! Но, увы, я вам по плечо ростом, а мои мальчики еще ниже меня… – Горестно закончил гном и засопел.
Мне было и смешно, и грустно. Грустно от того, что я не ошиблась. Каждый норовил меня застолбить на свой манер. Это хорошо, что Баргрун достаточно бесхитростный. А вот те же эльфы… Я представила остроухого красавчика с труднопроизносимым именем на месте рыжеволосого гнома и ужаснулась. Нет, к эльфам, если не получится отвертеться от поездки совсем, я поеду в последнюю очередь. Может, к тому времени найдется тот, кто возьмет на себя заботы по отпугиванию от моей персоны остроухих гордецов. И вообще, Мара мне обещала кого-то, кто мне поможет адаптироваться в этом мире! Где же он? Обещанный для призванной!
Проглотив рвущийся из горла смешок, я постаралась как можно теплее улыбнуться гному:
– Хороший хозяин и заботливый супруг – это первый пункт в моем списке добродетелей для будущего супруга. Баргрун, я не буду вам ничего обещать. Жизнь может сложиться по-всякому. Но, надеюсь, когда я приеду в ваш город, вы все же познакомите меня со своими сыновьями. Да и дочерьми тоже. Как минимум, я хотела бы пообщаться с теми, кем родители гордятся и кого так хорошо воспитали.
Баргрун расцвел словно майская роза:
– О да, госпожа Призванная! Ваше желание для меня закон! По прибытии в мой родной город, как только вы отдохнете от поездки, все мои дети будут представлены вам! Я вам клянусь!
Наблюдая за раздувшимся от гордости гномом и поглядывая себе под ноги, чтоб не споткнуться и не упасть, я не сразу обратила внимание на подозрительную тишину вокруг. Зато, когда заметила и оглянулась, то мне стало жутко. Что я, спрашивается, сделала не так? Почему все, даже разумный и степенный орк Шарранг, смотрят на меня с таким непередаваемым и неприкрытым голодом? Словно я машу куском свежего мяса перед стаей волков?
Глава 4
За разговором о детях гнома как-то сам собой забылся вопрос о том, что же меня беспокоит. А вскоре деревья впереди расступились, и мы вышли на новую поляну. Хотя, назвать это пространство поляной лично у меня язык не поворачивался. Стоило мне только сойти с тропы и обогнуть последние деревья, как моим глазам открылось пространство, величиной со школьный стадион. То тут, то там находились кучки животных. И только одну группу я могла уверенно назвать лошадьми. Еще одна группа похожих на лошадей существ была дымчато-прозрачной, струящейся. С прекрасными формами и хищными, щучьими мордами. Я не могла сходу вспомнить, как этих существ обзывали наши фэнтезисты. Но была уверена, что это транспорт остроухих гордецов. Поэтому постаралась спрятать от окружающих свой восторг. Нечего эльфам давать даже кроху преимущества. Но существа все равно были просто бесподобны! И я надеялась, что мне все-таки удастся познакомиться с ними поближе.
Вторая группа существ по моим подозрениям была пони и принадлежала гномам. Низкорослые косматые лошадки с короткими и мощными ногами мне напоминала советские грузовики в старых фильмах: не особо красивые, зато, если ухаживать, никогда не подведут. Все пони имели длинные светлые гривы и светлые подпалины на шкуре неравномерной формы. В голове вертелось, что такой окрас вроде бы называют пегим. Но за достоверность сведений я бы не поручилась.
Последней группой ездовых, как я подозревала, животных оказалась невообразимая смесь ящерицы, дракона и какого-то динозавра. Скорее всего, плотоядного. Так как одна из группы зверушек лениво повернула голову в мою сторону и зевнула. И тому, что я увидела в этой пасти, позавидовала бы и призовая пиранья.
Под дружный смех сопровождающих я испуганно шарахнулась в сторону от зубастой «лошадки». Как-то не хочется подаренный богиней второй шанс на счастье бездарно профукать в чьих-то зубах.
Ко мне посмеиваясь подошел Шарранг:
– Не бойтесь, госпожа Призванная! Завропахицелы не едят живых.
Меня передернуло от намека:
– Так себе утешение! Хотя, каким-нибудь наемным убийцам, наверное, выгодно их содержать. – Шарранг недоуменно уставился на меня, и я беспечно пояснила: – Вот заказали ему убить кого-нибудь, он заказ выполнил, а тело скормил своей лошадке. И зверушка сыта, и убийцу ни в чем обвинить не смогут. Как говорится, нет тела, нет дела.
Лицо Шарранга окаменело. Выступающая вперед челюсть с заметно выглядывающими из-под губ клыками затвердела и стала похожа на бульдожью. Глаза похолодели. Я растерялась. Что такого-то я сказала? Всего лишь пошутила по поводу предполагаемо полезных качеств их ездовых зверушек. И тут откуда-то из-за спины эльфийский голос надменно-ехидно пропел:
– Даже одно только предположение, что степные дикари могут стать благородными наемными профессионалами, смешно! Да кто ж их в приличный дом пустит-то?
Я не уловила в фразе остроухого ничего, кроме ядовитой насмешки и презрения. Но мне и этого хватило. Меня словно кто-то толкнул: я круто обернулась назад и, найдя глазами тесную группку со светлыми волосами и длинными, острыми ушами, прошипела:
– Это смотря какой смысл вкладывать в слово «приличный дом»! Если это эльфийский дом терпимости, то детям степи там действительно делать нечего! – Все взгляды скрестились на эльфах, и остроухие начали медленно багроветь. Я почти удовлетворилась такой реакцией, но в следующую секунду меня словно что-то толкнуло. И я добила платиновую банду: – А вот богиня Дара всегда будет рада детям степи. В отличие от эльфов. Не даром же меня встречают все народы. А не только остроухие блондины.
С языка рвалось слово «банда», но я в последний момент заменила его на «блондинов». Пока еще я не в том положении, чтоб так беспечно дразнить гусей.
Я отвернулась от остроухих, с чувством глубокого удовлетворения слушая, как они сокращают количество эмали на своих зубах, и нашла глазами Шарранга. Орк так и стоял поблизости от меня, и по степени окаменения напоминал памятник самому себе. Я осторожно приблизилась и дотронулась до его локтя:
