— Это еще что за... — послышался сдавленный голос кота. — Ты об этом не предупреждала!

— Не предупреждала о чем? — вытирая бегущие из закрытых глаз слезы, просипела я.

— Что ты у нас с бонусом. Ладно, не отвлекайся и держи сознание открытым. Надо скорее закругляться.

И боль словно стала сильнее, вспышки замелькали ярче, пока одна внезапно не заискрила так сильно, что я испугалась. Вдруг это шаровая молния у нас тут наколдовалась? Но после этого все пропало, а кулон быстро остыл, хотя явно оставил небольшой ожог.

— Уже все? — приоткрыла один глаз, ощущая отголоски боли и морщась.

Дайн сидел напротив со вздыбившейся шерстью, по которой пробегали маленькие искры тока, и дрожал.

— Ну почему именно электро элементаль, а? — простонал он. — Признавайся, что еще за пассажира ты подсадила в свое сознание?!

— Не понимаю, о чем ты, — искренне призналась я.

Пристально вглядевшись в мои глаза, котик тяжело вздохнул и поднялся из выгоревшего алхимического круга. Линии еще недавно ярко-малиновые теперь стали угольно черными и даже немного пахли горелым.

— Надеюсь, нам удастся все смыть, — поднялась я, гадая, какое средство поможет избавиться от гари.

— Не волнуйся, это просто исправить.

И Дайн взмахнул лапкой, активируя свою магию, которая легким золотистым облачком пролетела по поверхности пола, идеально стерев черный круг.

— Отлично! А что насчет нашей связи, сработало?

Прислушавшись к ощущениям, я ничего особого не почувствовала.

— Не уверен до конца. Лучше всего нам будет сейчас поспать, потому что именно во сне наши сознания будут максимально открыты. Тогда, если связь действительно активировалась, она полностью закрепиться и мы окажемся в общем сне.

— Так чего же мы ждем? — устремилась я в комнату. Поспать или поесть меня никогда почти не приходилось упрашивать, даже в детстве.

──────── • ✤ • ────────

— Как результаты, госпожа? — с волнением вглядывалась в мое лицо Софи.

— Кажется, сдала. Наверное. Скорее всего. Слушай, проводи меня присесть куда-нибудь на свежем воздухе, пожалуйста, и принеси воды. Похоже, я сильно переволновалась, и теперь меня мутит.

— Да-да, конечно! — тут же засуетилась компаньонка, однако, не переставая сверкать радостной улыбкой. — Вы большая молодец. Уверена, вы точно поступите.

Оставив меня с Дайном на ближайшей к корпусу, где проходил экзамен, скамье, Софи убежала искать мне воду.

— Ты как? — прохрипел фамильяр.

— Паршиво, — призналась, откинувшись на изогнутую ажурную спинку скамьи.

Мы немного помолчали, давая себе отдых. Наша авантюра, кажется, удалась. Вчера мы попытались активировать связь, а затем уснули, давая ей закрепиться. Проспали мы до самого прихода Софи, разбудившей нас настойчивым стуком в дверь. Оказалось, что уже начались сумерки и было время подавать ужин, который нам уже принесли к номеру.

Ели молча, каждый думая о своем. Софи поспешно жевала салат из каких-то неопознаваемых овощей, явно проголодавшись после такой длительной прогулки. Кстати, на мой вопрос, где она побывала, компаньонка почему-то постаралась сразу перевести тему, смеясь рассказывая о том, как заглянула в один из бутиков, где продают шляпки, чтобы подобрать мне одну. И как там за широкополую новинку в этом сезоне боролись совсем не по-аристократически две юные леди. За ее болтовней, пусть и не сразу, но я внезапно заметила покрасневшие от слез глаза девушки, но в душу лезть не стала. Захочет — сама расскажет.

А вот мы с Дайном молчали совсем по другой причине, усиленно пряча от неловкости глаза в тарелках. Фамильяр даже специально спиной к нам сел, чтобы не встречаться со мной взглядом. Дело в том, что наша связь действительно смогла усилиться до такой степени, что мы можем мысленно разговаривать друг с другом, но это причиняет ощутимый дискомфорт. Если мы связываемся мысленно больше, чем минут на десять, наши головы начинают кружиться и затем болеть, а к горлу подкатывает тошнота. Но хуже было то, что мы действительно оказались в общем сне, когда уснули после ритуала. И там обнаружили друг перед другом наши потаенные страхи и желания, что было невероятно стыдно, особенно Дайну. А еще мы узнали некоторые секреты друг друга, например, я теперь знала полное имя котика. Оказывается, на самом деле его зовут Дайринн, но он запретил мне когда-либо называть его таким образом. Что узнал фамильяр обо мне, так и не сказал, но в тот вечер я несколько раз ловила его сочувственные взгляды.

И вот, прибыв сегодня на заключительный экзамен, мы с ним осуществили свою задумку. И, похоже, вполне успешно. На всех экзаменах в аудиториях установлены специальные артефакты, предназначенные сразу отреагировать, если кто-то из поступающих мухлюет с помощью магии, так что списать практически невозможно. От обычных же шпаргалок тоже проку не будет, вопросы попадаются случайные и по такому обширному набору тем, что проще прихватить с собой сразу целую библиотеку. Зато эти артефакты не способны засечь мыслесвязь между хозяином и фамильяром, потому что это настолько редкое явление, что вероятность подобной махинации со стороны абитуриентов меньше одного процента. Вот и не настраивают артефакты на обнаружение подобных способов списывания.

В этот раз экзамен проходил в четвертом корпусе: длинное серо-голубое здание с белой минималистичной лепниной и высокими окнами расположилось на севере за главным корпусом. Здесь было пару десятков больших аудиторий, в которых находились лишь длинные ряды небольших столов со стульями, где и расположились сдающие. Задания в этот раз все были письменные, заполнялись в заранее выданные бланки: открыть может лишь поступающий, которому этот бланк и предназначен, он же должен оставить свою печать в конце листа, а затем вновь запечатать. Проверять заранее отобранные преподаватели будут, выбирая блинки случайным образом. Так что вроде как и блата не должно быть, как такового, но судя по услышанным мной перешептываниям ребят, все не так идеально, как кажется на первый взгляд.

Так вот, сидят в аудитории только абитуриенты, выполняя задание, а вот экзаменаторы ходят меж рядов, как бы невзначай сканируя нас артефактами. Ощущения были хуже, чем когда я сдавала ЕГЭ, честное слово. Там хоть над душой не сопели и подозрительно светящимися камнями перед носом не махали.

Входить мне повезло одной из первых, не зря я сильно заранее прибыла на место экзамена, потому имея возможность выбора, села у окна. Наша аудитория находилась на первом этаже, и я прекрасно видела сквозь большие окна аккуратный розарий и притаившуюся среди цветущих кустов скамеечку. Там меня ожидала Софи с Дайном. Затем, когда начался экзамен, а один из магистров впервые прошел мимо меня с артефактом, я постаралась максимально успокоиться, выдохнула и осторожно активировала мыслесвязь, обращаясь к фамильяру.

— “Дайн, слышишь меня?”

— “Да. Тебя не обнаружили?”

Экзаменатор на миг затормозил у моего стола, заставив сердце пропустить удар от испуга, а затем двинулся дальше, также останавливаясь рядом с каждым абитуриентом.

— “Нет, все в порядке. Хотя эти надсмотрщики здорово нервируют. Итак первый вопрос: Напишите название цветка, принимающего багровый оттенок в период с трех до шести часов ночи. Отметьте место его произрастания.”

— “Ламбания это. Пиши, что преимущественно встречается в северных регионах нашего материка Асарны. Особенно много этих цветов растет в Ривельском княжестве.”

Послушно записав в бланк все услышанное, я перешла к новому вопросу.

— “Теперь такое: Перечислите первых десять правителей, сменившихся на престоле Астурии после окончания Второго великого противостояния. Хм, слушай, что за каша в голове у того, кто составлял эти вопросы? В следующем задании требуют назвать водоем, отмеченный Всемогущим, а также его местонахождение и правила взаимодействия. Что за странный экзамен?”