Я не успела ничего сделать, да и не могла, замерев от страха. И в ужасе наблюдая, как от приближающейся фигуры ко мне тянутся возникшие из воздуха темные нити. Они искрили и потрескивали, словно оголенные электрические провода, и будто бы разрывали пространство на неровные лоскуты.

— Цель обнаружена. Произвожу захват.

Далекий потусторонний голос раздался из-под капюшона ворвавшегося ко мне человека. Да и человека ли?! Внезапно меня словно ударило электрическим разрядом. Я в шоке посмотрела на окружившие меня темные нити и словно издалека услышала:

— Активирую перемещение.

Мир взорвался красками, а потом мое измученное сознание погрузилось во тьму.

«Кап. Кап. Кап.»

Я поморщилась, разбуженная падающими мне прямо на лоб холодными каплями. Веки сильно дрожали, но все же подчинились моей воле и с трудом приоткрылись, чтобы я смогла увидеть живописную картину предрассветного неба. Светло-лазурный небосклон рассекали перья розоватых и лимонных полупрозрачных облаков. А прямо надо мной раскинулось изумрудное кружево ветвей очень высоких деревьев с какой-то причудливой кроной. Их узорчатые листья, по форме похожие на кленовые, украшала золотистая каемка первых солнечных лучей. Неизвестные мне птицы заливались бодрыми руладами и искусными распевами, на некоторое время ошеломив своим утренним концертом.

Впечатленная этим зрелищем, я не сразу обратила внимание, что весьма ощутимо продрогла. Более того, не имею ничего против природных красот и прогулок на свежем воздухе, но почему я просыпаюсь среди этой самой природы, а не в своей уютной кровати?!

Медленно поднявшись, я отметила головокружение и легкую боль в правой стопе, но моим вниманием вновь полностью завладела окружающая обстановка. Я оказалась в каком-то странном лесу. Почему странном? Во-первых, я еще ни разу не видела деревьев с подобной плоской кроной, по форме больше всего напоминающей огромный зонтик. И уж точно в России таких видов не водилось. Во-вторых, изумрудные листья деревьев и необычного серо-синего оттенка мягкий ковер травы прямо-таки кричали о самом настоящем лете или поздней весне. Как это возможно, если немногим ранее я готовилась к празднованию Нового года самой настоящей зимой?!

Обалдело хлопая глазами, я запахнула потуже воротник своего пушистого домашнего халата, а в следующий миг не сдержала тихого вскрика. Моими тапочками в виде кроликов я наступила в красную густую лужу, запах которой не оставлял сомнений, — это была кровь. С замирающим сердцем пройдя вперед, я оказалась на небольшой полянке, окруженной все теми же странными деревьями-зонтиками. И здесь уже мало что напоминало умиротворенную картину рассвета в лесу. Повсюду разбросаны поврежденные сумки, одежда и что-то очень напоминающее человеческие кости. Кусты поломаны, трава и стволы деревьев разъедают темные подпалины, словно здесь недавно был пожар. А сверху всю эту картину покрывает сверкающая алмазная пыль, которая тонкими струйками летает и в воздухе, подчиняясь движениям утреннего ветерка.

Беззвучно открыв и закрыв рот, я так и не нашлась, что сказать, и осторожно двинулась к противоположному краю полянки, стараясь не наступать больше в кровь и на кости. Мое внимание привлекла лежащая на земле фигурка русоволосой девушки в длинном зеленом платье.

— Эй, ты в порядке? — тихонько позвала я, приблизившись. Но в следующий миг невольно отступила на пару шагов.

Девушка лежала навзничь в луже крови, раскинув руки и устремив полное боли и страха лицо в небо. Ее пустые карие глаза были широко распахнуты, а рот приоткрыт в крике. Эта картина так потрясла меня, что ноги сами подкосились, и я опустилась на землю рядом с трупом. Мне еще никогда не приходилось вживую видеть умерших людей, тем более погибших такой страшной, насильственной смертью. А то, что это было убийство, я не сомневалась. В груди мертвой девушки зияла огромная темная рана, покрытая той же странной сверкающей пылью и даже маленькими, размером с рисовое зернышко, камешками, похожими на алмазы.

— Эй, кто-нибудь, можно мне проснуться? — жалобно прошептала я, сама не знаю к кому обращаясь.

Спустя несколько минут ко мне все же вернулось самообладание, и я подскочила на ноги, подозрительно заозиравшись. Неизвестно, как далеко ушли те, кто совершил подобное, и они могут еще вернуться, потому я должна скорее покинуть это место. Взгляд случайно упал на раскрытую рядом с девушкой сумочку, из которой рассыпались разные женские мелочи, бесчисленные и, разумеется, жизненно необходимые. Среди безделушек, вроде расчески или пудры, выделялась поблескивающая вензелями маленькая синяя книжка. Подняв краем рукава, чтобы не оставлять отпечатков, и раскрыв ее, я обнаружила внутри всего три странички: на первой написаны всего несколько строк, а остальные листы были почти пустыми. И все слова на совершенно непонятном языке. Я никогда не претендовала на звание полиглота, но совершенно точно уверена, что таких букв нет ни в одном из известных мне языков.

Наклонившись, чтобы вернуть книжку на место, я заметила слабое свечение из руки мертвой девушки. Не скажу, что мне не было любопытно, но трогать труп я точно не хотела. Однако, словно неведомая сила притягивала меня, и я почти бессознательно разжала холодные пальцы девушки. Они поддались совершенно легко, словно на них не действовало свойственное трупам окоченение, раскрыв на ладони небольшую подвеску из синего камушка на золотой цепочке. Не понимая, что творю, я медленно поднесла руку и взяла подвеску, с такой силой сжав ее в своей ладони, что кожа поцарапалась в кровь одной слишком острой гранью камня.

В следующий миг мир взорвался искрами, а тело и душу затопила чужая боль. Я чувствовала пережитое хозяйкой подвески перед ее смертью. Эта девушка внезапно показалась мне родной, частью семьи, а ее чувства я переживала как свои собственные. После этого боль отошла, и в мое сознание осторожно постучалась чужая воля, моля о помощи и отмщении. И я не могла отказать, всеми уголками своей души чувствуя, что так будет правильно. Легкий порыв благодарности коснулся моего сердца, и я ненадолго отключилась.

──────── • ✤ • ────────

Ошалело открыв глаза и тут же вскочив на ноги, я резко огляделась. Я все еще нахожусь на странной поляне, а судя по положению солнца, сознание меня покинуло не более, чем на полчаса. Рука моя все еще сжимала подвеску, которая уже больше не светилась и казалась совершенно обычной. Не до конца уверенная, зачем, но я надела ее на себя, а затем вновь подняла синюю книжицу, на сей раз четко разобрав на обложке замысловато выведенную букву «Б». Открыв первую странницу и пробежав глазами по строкам, не сдержала грустной усмешки.

— Айрис, значит. Айрис Бэнуа. Покойся с миром, подруга.

После произошедшего только что я почему-то чувствовала странную родственную связь с погибшей девушкой. И потому мои следующие действия казались особенно кощунственными: дрожащими руками я осторожно вытянула из-под ее головы темный плащ с капюшоном, к счастью, почти не запачканный кровью, и накинула на себя. Потом методично осмотрела содержимое сумки. Кроме кольца-печатки с тем же вензелем буквы «Б» и нескольких листов документов, а также конверта с письмом, я ничего важного не обнаружила. Бегло пробежавшись глазами по документам, я узнала, что Айрис Бэнуа направлялась в город Эльфхэйм, где должна была пройти вступительные испытания в некой Академии техномагических наук и искусств.

— Кажется, у меня совсем крыша едет, — покачала я головой, меж тем пряча подобранное кольцо и бумаги во внутренний карман плаща.

Уже собираясь покинуть страшное место, я невольно зацепилась взглядом за обувь на покойнице. Несколько раз переведя взгляд с ее кожаных полусапожек на свои измазанные в крови тапки-кролики, я почувствовала себя особенно мерзко и едва не дала самой себе подзатыльник. Ну уж нет, до такого я не опущусь. Не оглядываясь более, покинула злосчастную полянку.