Вспышка!

Меня словно бы молнией прошило: от воткнутого в тощее туловище металла до самых пяток. Шумно схватив воздух, я не встал даже - я вскочил! Сердце рванулось из груди, наплевав на какой-либо вообще ритм, конечности обдало жаром, а в руке звонко загудел и завибрировал кинжал. И каждая клетка моего тела, каждый волосок и всякая капелька крови зазвенела ему в унисон!

На дне ямы, словно бы сделанный из верёвок, валялся потухший навсегда человек. Точнее тот, кто когда-то давно был человеком. Я глянул на него с брезгливостью и вдруг осознал: только что его Пламень стал моим.

Что бы это ни значило.

Никто больше не стрелял, и из ямы я выбирался уже под какое-то омерзительное чавканье, доносящееся из дальнего угла. Свет опять яростно моргал по всему ангару, превращая мир в чёртово слайд-шоу.

— Помоги!.. - совсем уж тонко, почти по-мышиному, жалобно пискнули оттуда.

Я разглядел только длинные женские ноги, скребущие обломанными шпильками стену. Нечто совсем уж бесформенное, хлюпающее несколькими беззубыми пастями, мерно и неотвратимо наползало на девушку, которая-то, видимо, и подстрелила тощего из пистолета. Оно поглощало бедняжку, заглатывало целиком, словно хренова анаконда!

Тварь не заметила моего приближения. Не ощущая ничего, кроме крайней степени отвращения, я занёс кинжал и со всей силы вонзил его в зловонное нечто. Но мерзкая плоть оказалась слишком податлива, и клинок вошёл внутрь целиком, с частью моей руки. Впрочем, неважно. Я точно знал, куда бил. Теперь - знал.

И раздувшийся слизняк лопнул! Его зловонные ошмётки разлетелись во все стороны, забрызгав ближайшие стены и металлические перекрытия потолка. Кинжал уже знакомо загудел, пуская по телу приятное покалывание и тепло - новая порция Пламени становилась моей!

Но ещё приятней было смотреть на девушку, благодарно обхватившую мою ногу обеими руками. Половина её блузы и бюстгальтера расползлись на нити от соприкосновения со слизью твари, обнажая пышную вздымающуюся грудь, частично покрытую замысловатым пунктиром татуировки.

Я проснулся дома, в собственной кровати. И долго сверлил взглядом потолок, пытаясь уложить в голове всю ту хрень, которая мне понаснилась. Надо же! Первый за столько времени сон, в котором я не падаю, и на тебе - кровь, кишки, чудовища! Да такой реалистичный, блин…

Стащив одеяло, я провёл ладонью по прессу и груди. Ничего. Ни тебе дыр от плотоядных пальцев, ни даже каких-нибудь элементарных ссадин - кожа как кожа. Я облегчённо выдохнул и посмеялся. Ну бывает же!..

Часы утверждали, что продрых я почти до полудня. Так долго я спал разве что после вечеринки у Кайрата, когда от количества выпитого, уже ближе к рассвету, едва доковылял от такси до квартиры. Ну и погудели мы тогда…

Кайрат… Имя сокурсника застряло в голове каким-то зазубренным гарпуном. Я спешно нашарил на тумбочке телефон, ткнул на иконку мессенджера, а следом и на его имя. Приподнялся, сел в кровати. И сглотнул, не понимая, как реагировать.

Все сообщения, которые мне “приснились”, присутствовали на телефоне в полном объёме. И текст, и все голосовые, которые мы друг другу отправляли. Даже два непринятых Кайратом вызова значились. Та-а-ак… А вот это уже… нездоровая тема.

Ладно. Всему можно найти объяснение. Сообщения от Кайрата реальны, это факт. Но ведь это не означает, что я действительно куда-то посреди ночи выходил. Я мог ведь и спать лечь вместо этого! Прочесть его сообщения и просто перевернуться на другой бок. Почему нет? Это бы всё объясняло.

С кухни донеслось шкворчание яиц. Мама готовила завтрак своим заспавшимся мужчинам: мне и приехавшему наверняка только под самое утро бате. Попутно наверняка мыла посуду и слушала радио. Она всегда включала подкасты по психологии, чем бы по дому ни занималась.

Я встал и потянулся, поймав себя на мысли, что делаю это осторожно, как бы ещё опасаясь, что тело возьмёт да и отзовётся на случайное движение болью. Быстро оделся и влез в домашние тапочки, взглядом поискал свою толстовку, в которой, как приснилось мне, сражался с этими… монстрами. Её нигде не было, и я смекнул, что мама успела её убрать в стирку. Обычное дело, чё. Она никогда не спрашивала меня о подобном. Какие-то вещи иной раз приходилось вызволять из преждевременной стирки прямо-таки с боем.

Когда я вышел из комнаты, то понял, что отец так и не приезжал. В противном случае его жутко старомодные, но очень удобные кожаные кроссы стояли бы у двери, и притом уже начищенные мамой до блеска. Значит, этот козлина-начальник опять о чём-то его попросил. Он добрый, мой батя. Безотказный. За переработки ему, конечно, платили, да вот разве оставленное на работе здоровье можно было компенсировать деньгами?..

— Ма-а-ам, с добрым утром! - крикнул я из ванной и поднял кран смесителя. Она что-то ответила, но слов из-за напора воды я не разобрал.

Из головы всё никак не выходил проклятый кошмар. Ну не припоминал я таких ярких и чётких деталей в других снах! И двое эти… я ведь каждое их слово повторил бы при надобности. Ну или почти каждое. Ещё “Лада” с номером “шесть-шесть-шесть”. А то, что я видел её у ТРЦ, тоже приснилось или всё-таки нет? И потом, странный кинжал, точнее, не сам он, а ощущение, с которым я вонзал его в “близнецов”. Это ж было наслаждение, чистое. Вот же чёрт, ведь если так прикинуть, то не каждая девушка дарила мне нечто подобное! Пусть их у меня было не так уж и много, но всё равно…

Бли-и-ин… Походу, с моей головой что-то всё-таки не так. Ну это же просто-напросто не нормально - настолько ярко запомнить чёртов сон! К психологу может обратиться? Или по этой части уже психиатр?..

Под конец я повернул кран до упора вправо, позволяя холодной воде остудить гудящий разум.

Вытирая волосы полотенцем, я пошёл на кухню. Всему же есть рациональное объяснение! Должно быть! Обязано! А иначе получается что, где-то в городе теперь есть забрызганный гнилостной слизью ангар, в одной из ям которого валяется получеловек-полуверёвка? Так что ли?

Я невесело усмехнулся.

Пока я умывался, мама с кухни уже ушла. И, судя по звуку ключей из тамбура, к соседке. Она часто ходила к ней, вместо того чтобы просто позвонить и спросить, что нужно. Ну, по-старинке. Зато на столе парила яичница с колбасой. Давно она мне её не готовила, кстати…

Едва я ткнул в завтрак вилкой, пиликнул телефон. Это была Ксюха, чему я вдруг обрадовался, как ребёнок. Но писала она вещи, которые быстро стащили улыбку с моего лица.

Сегодня ей тоже приснился кошмар. И притом, про меня. На вопрос “какой именно” она прислала два эмодзи: чёртика и жмурика с языком набок. Я не знал, как на это реагировать, и потому просто отправил смайлик с неуверенной улыбкой.

Точно. Ксюха! Можно же сначала с ней поговорить! Вот кому-кому, а Ксеносу-то я мог рассказать вообще всё. И как меня похитили, и как я дрался с какими-то нечеловеками, меняющими собственные тела во что-то несусветное. Ну и было бы преступлением забыть про полуголую соседку с нижнего этажа, под занавес весьма эротично сидевшую у моих ног. Пусть малость поревнует.

Я уже было отложил телефон, как вдруг до меня кое-что дошло. Стоять, а звонки? Ну ладно, сообщения от Кайрата я действительно мог просто прочесть уже перед самым сном. Или даже в полусне. Всякое бывает. Но… два звонка ему кто тогда сделал?

Первый же кусок колбасы, который я сунул в рот, оказался приличненько так подгоревшим. Удивившись, я перевернул остальные, но все они, включая и яйца, были сожжены почти до несъедобности. Я не помнил ни единого раза, чтобы мама оставила на столе испорченный завтрак или обед. Да она ведь работала старшим поваром в известной на весь город “Сковородке”!

Что-то случилось с отцом?.. Поэтому она вдруг вышла? Авария на дороге?

Голова загудела. Я нервно встал, намереваясь куда-то и зачем-то идти, но тут же сел обратно. Нужно было успокоиться. Подумать. С отцом наверняка всё в порядке, я просто себе накручиваю. А яичница всего-навсего не удалась. Пусть и первый раз за всю жизнь.