– Думаю, я могу вам помочь, – проговорил ее собеседник, рассеянно посматривая на яркие краски заката.

– Помочь? Но как? – удивленно поинтересовалась Соня.

– Об этом мы с вами поговорим потом, а для начала... Расскажите-ка мне о так называемом даре, который был присущ женщинам вашего рода.

– Странно, почему вы спрашиваете меня об этом?

Она и в самом деле была сбита с толку. Соне случалось рассказывать о своих прабабках – она гордилась родством с одной из основательниц рода, Любавой, которую в свое время едва не сожгли на костре как ведьму. И с прекрасной Анастасией, попавшей в плен к татаро-монголам и ставшей женой монгольского нукера. Но обычно рассказы о предках заводила сама Софья. Еще ни разу никто ее о том не просил, да еще так настойчиво.

– Потому что я чувствую: в вас заключена большая сила. Только вы не умеете ей найти применения, а точнее, дать ей выход, потому что не знаете себя так, как знает совершенный человек.

– Совершенный! – со смехом повторила Соня. – Много ли вы видели совершенных людей?

– По крайней мере близких к совершенству видел, – без улыбки сказал Арно де Мулен.

– Простите, моя веселость, наверное, не ко времени, – повинилась Соня. – Но где все же такие люди проживают?

– На Тибете.

– Это такое место на земле, о котором мало кто знает? – сказала она. – Что-то вроде земного рая?

– Нет, моя дорогая, Тибет – это суровый край. Это горы на краю земли, и в них живут люди, которым ведомы божественные откровения. Тибетские монахи много знают и многое умеют, и нет им равных по мудрости на всей земле.

– И вы у них учились?

Арно де Мулен помедлил, но проговорил с сожалением:

– Нет, я был в одном из монастырей с тайной миссией и вынужден был задержаться, потому что как раз в это время сошла с гор снежная лавина и отрезала нам путь обратно...

– Но вы воспользовались вынужденной задержкой и вкусили с древа мудрости, – нетерпеливо затеребила его Соня.

– Я попросил у ламы разрешения посидеть в сторонке, пока он учил нескольких монахов простым, как он считал, премудростям. Но благодаря полученным ненароком знаниям я мог бы помочь вам высвободить вашу силу, научить ею пользоваться.

– И вы думаете, что для открытия, – она запнулась, – во мне того же дара, которым были наделены мои прабабки, достаточно всего лишь нескольких уроков неизвестных мне людей?

– Пойдемте со мной, Софи, – проговорил он, не отвечая на ее вопрос.

И сам пошел впереди, со свечой в руке, открывая одну за другой несколько дверей. Открыл наконец последнюю дверь, и перед Соней предстали шкафы с книгами во всю стену.

– Эти книги прочитаны мной с возможным прилежанием, а вот здесь, – он подвел ее к небольшому бюро, на котором стояла чернильница, лежали несколько гусиных перьев и исписанные листы бумаги, – и моя будущая книга. Как раз в ней я описываю действия, могущие способствовать духовному совершенствованию человека. Те занятия в тибетском монастыре явились для меня откровением, подтолкнули меня к поиску и изучению всех книг, какие только можно было найти, дабы из них по крупицам собрать вековую мудрость людей всей земли...

– Хозяин! – услыхали они голос Жюстена. – Хозяин!

– Если бы мне не приходилось отвлекаться на суетное... – вздохнул Арно де Мулен и крикнул: – Здесь мы, в библиотеке!

– Мсье Арно, я все узнал!

Жюстен, запыхавшийся и красный от чрезмерного волнения, появился на пороге комнаты и размахивал руками, как будто хотел привлечь к себе еще больше внимания.

– Сядь, Жюстен, переведи дух, – мягко сказал старый рыцарь, – а мы пока побеседуем с Софи о более высоких материях, чем те, что тебя подобным образом взволновали.

– Но высокие материи не помогут вам задержать корабль, который с минуты на минуту собирается отчалить от берега.

– Ну хорошо, Софи, разговор мы отложим. Послушаем пока Жюстена, что он узнал.

– Та женщина, о которой говорила мадемуазель Софи, на судне, на «Эфенди». Про мужчину не знаю, его могли спрятать где-нибудь в трюме или запереть в какой-нибудь каюте, а она точно на судне, Хосе ее видел!

– Это какой Хосе, – спокойно поинтересовался Мулен, – Лири?

– Он самый, мсье. Капитан нанял его привести в порядок плиту на камбузе, которая пострадала от шторма. То ли мачта на нее упала, то ли еще что... В общем, он там работал и эту женщину на камбузе видел. Лицо у нее, говорил, только странное, все в пятнах, и рука перевязана.

– Это Мари! – в волнении закричала Соня. – А пятна у нее... пройдут. Моряки ее избили, когда она пыталась меня защитить.

– Странно, что вы не услышали, как похитили ваших друзей, – покачал головой де Мулен.

– Я уже думала об этом, – покраснела Соня. – Наверное, они подплыли к тому деревянному причалу, возле которого стоит этот самый «Эфенди», и решили осмотреться, а потому пока меня не будить. Но когда они отошли от лодки, их уже ждали. Закрыли рты и утащили на свое судно.

– Я потому расспрашиваю вас так подробно, чтобы ничего не перепутать и не покарать невиновных...

– Покарать, но как? – вскричала Соня. – Неужели, сидя здесь, в вашем доме, мы можем как-то повлиять...

– Ну почему обязательно в доме? Мы можем повлиять, поднявшись в некий бастион.

– Но я не видела здесь никаких бастионов, – продолжала настаивать Соня.

От волнения, кажется, она стала вести себя самым неподобающим образом. Забыла о правилах приличия и разве что не подпрыгивает на месте от нетерпения. Сколько раз говорила покойная матушка: «Поспешишь, людей насмешишь». А брат еще и добавлял: «Не спеши, коза, все волки твои будут!»

– Сейчас увидите. Жюстен, поскольку паранджа, как и чадра, отменяется, подыщи мадемуазель какую-нибудь мужскую одежду, чтобы не мешала ей идти по подземному переходу и подниматься на смотровую площадку. Думаю, у нас есть еще немного времени, чтобы добраться до нее.

Арно де Мулен переменился на глазах. Сейчас это был бравый, подтянутый военный, который даже в обычной одежде выглядел командиром, и ему хотелось подчиняться. Немало вопросов вертелось на языке у Сони, но она лишь пошла вслед за Жюстеном, решив, что успеет всем им найти объяснение.

Наверное, это был старый, то есть прорытый давным-давно подземный ход, который совсем недавно расширили, укрепили и теперь им пользовались, потому что шли они по дорожке, усыпанной песком, и факелы, используемые для освещения, были воткнуты в специальные кольца на всем их пути. Причем один легко зажигался от другого – значит, содержались факелы в порядке.

Проход был достаточно высокий, так что шли по нему в полный рост, и Соня, как оказалось, зря настраивала себя на то, что в подземелье будет сыро, темно и страшно... Первое посещение замка де Баррасов, теперь принадлежавшего ей, хорошо помнилось, а здесь всякие мысли о крысах или привидениях даже не приходили на ум.

Не успела она оглянуться, как подземный ход подошел к лестнице, тоже укрепленной и достаточно ухоженной, чтобы ступеньки у нее были в целости и сохранности, и она поднялась вместе с сопровождающими ее мужчинами на обещанную смотровую площадку.

Как раз в этом месте берег был наиболее высок, так что отсюда хорошо просматривалась часть моря, вдававшаяся в берег небольшой удобной бухтой. Как раз на берегу ее и раскинулся рыбачий поселок. Теперь с высоты было видно, что он довольно большой. В нем даже имелась небольшая, мощенная ракушечником улица, вдоль которой стояли три каменных дома и чуть поодаль от них – небольшой, но красивый костел.

Вся смотровая площадка была вымощена булыжником, а на небольшом пятачке ближе к морю Соня заметила вкопанные прямо в землю две большие пушки. Чуть поодаль под небольшим навесом лежала груда ядер, такие же в огромном количестве виднелись через приоткрытую дверь каменного сарая. То есть Соня подозревала, что назывался он как-нибудь по-другому. Например, арсенал.

Огораживалась площадка тоже каменной стенкой, из небольшой ниши в которой старый рыцарь вынул подзорную трубу и направил ее в сторону причала.