Больше нет. Я не собираюсь идти на поводу у судьбы. Я сломаю её, уничтожу само понятие рока!

Тварь защёлкала хелицерами, задвигала челюстями, видимо вспомнив, как я обвёл её вокруг пальца. Улыбка пропала с морды, тело затряслось в яростном предвкушении! Я оскалился, пошёл боком, словно дуэлянт, крепко сжимая рукоять.

И в какой-то неощутимый, понятный лишь мне и твари момент, мы одновременно двинулись! Я кинулся в противоположную сторону, а она за мной! Впереди виднелась россыпь невольников, но у меня была чёткая цель! И теперь, когда я вдоволь насытился хищной энергией, мне хватит сил не оказаться в её пасти раньше времени!

«Я вижу тебя! Ты-то и нужен!» — думал я, смотря через арену на громадного слонида с белёсыми короткими бивнями.

Проносясь мимо травоядных, я словно создавал коридор, ведущий тварь в одном единственном направлении. А в конце этого коридора метался слонид, не зная, куда себя деть, ведь куда бы он ни двинулся, я стремился к нему. Его большие влажные глаза выпучились, он упёрся спиной в стену чётко у меня по курсу.

Неизвестно откуда, но я чётко знал, что слоны обладают исключительно плотной шкурой и плотными мышцами, особенно учитывая рабские нагрузки. И пусть его тело не бугрилось переплетениями мускулов, я знал, что скрывается за серой безволосой шкурой.

Я уже мог рассмотреть лопнувшие капилляры в испуганных глазах слонида, когда тихо прошептал: «Тебе придётся умереть, чтобы я продолжал жить…»

Он осознал, что деваться некуда, отпрянул от стены и ударил бивнями снизу вверх, желая перед смертью хотя бы расправиться с тем, кто привёл к нему тварь! Но я скользнул по песку, дёрнул головой, пропуская удар бивнем, и пролетел между его толстых ног.

— У-у-у-у-у!!! — взвыл слонид от гнева, махнул хоботом, пытаясь сбить летящую на него громадную сколопендру.

Но ловкость и реакция той были на недосягаемом для него уровне! Она легко увернулась и махом вонзила острые челюсти ему в брюхо!

— А-а-а-а-а!!! — ревел он, бил по ней ручищами, но те лишь напарывались на ядовитые спинные отростки.

А я оттолкнулся от стены, запрыгнул на широкую спину и с одного маху вонзил клинок по самую рукоять в толстую сонную артерию слонида! Провернул клинок, брызнула кровь, обагрив меня! Но я упёрся ногой в основание и выдернул клинок!

— СЕЙЧАС! — закричал я что есть мочи, одновременно с падением слонида.

И Енси, Дудок и Риса принялись рубить ноги твари! Я соскочил на песок, прокатившись в сторону! И за спиной раздалось! Бам! Туша бедолаги рухнула на тварь, придавив ту, не выпуская из-под себя, и изогнутые челюсти теперь играли роль крючков!

Я кинулся на помощь, ноги твари отлетали, разбрызгивая чёрную кровь! Её сочленения в отчаянном буйстве пытались сбить нас с ног, придавить телом, но мы уклонялись, отскакивали! Тварь вырвала голову из-под туши слона, обломав себе челюсти!

— Вот и всё, тварь! — бросил я и вложил всю энергию в один удар, наполнил ею каждый мускул, необходимый для удара.

Сталь со свистом рассекла воздух, взвив песок! И одним махом разрубила тварь пополам на стыке сочленений!

— ИИИ-ИИИИ!!! — по арене разлетелся истошный визг.

Её голова, с одной лапой и шокированными чёрными глазами, не умерла! Она перебирала последней хелицерой, тщетно пытаясь уползти! Я дёрнулся наперерез, встретился взглядом, и последнее, что она увидела перед смертью: остриё меча, вонзающееся в глаз!

Наконец, она затихла.

Руки тряслись! Виски пульсировали от напряжения! Я ничего не слышал, только своё дыхание, шум крови в жилах и бой сердца!

И тогда арена разорвалась от криков! Народ повскакивал со своих мест! По трибунам разлетелись визги и свист! Зверлинги бесновались в своём кровавом наслаждении! Они что-то кричали, но я не понимал…

Перед глазами всё плыло. Сознание рассеивалось. Я видел энергетические потоки, плывущие ко мне от поверженной твари и травоядного… Они коснулись меня, я покачивался, и в следующий миг…

Караван тянулся на много километров пыльной дороги. Повозки, забитые диковинными заморскими товарами, спокойно ехали по Змеиному тракту. Тот начинался в портовом городке Крат-Сион на самом юге континента и тянулся через всё герцогство, вплоть до молодого городка — Тирс-од-Зейна. Так далеко торговцы раньше не забирались. Но тамошний наместник оказался на редкость предприимчивым типом. Он разбрасывался деньгами и при том чётко знал, за что и сколько следует заплатить. А они же увозили из его владений неприлично громадное число Белых персиков. На этот товар всегда был покупатель, но только не в Империи Дигор.

К тому же, торговать тут было весьма выгодно и на удивление безопасно. Закон главенствовал в этих варварских (по мнению остального мира) землях. Да и если какая-то не особо смышлёная группа негодяев решит, что может безнаказанно забрать у торгашей их с трудом нажитое, их ждёт весьма болезненное разочарование. В этой стране вольных воинов, солдат удачи и просто авантюристов было, казалось, даже больше, чем пресловутых персиков. Они предлагали свои услуги в каждом городе и, в отличие от иных представителей данной профессии, на отказ клинком между лопаток не отвечали.

Торговцы, не так давно начавшие осваивать долгое время закрытую империю, весьма скупо распространялись о пребывании на её землях в других странах. Тут дело было как и в личной выгоде, так и в на удивление вездесущих её агентах и неприязни ближайших континентов. В общем, в основном сюда наведывались лишь определённые коммерческие представители, дома и торговые союзы. Так что все знали друг друга в лицо, тут же заводили между собой семьи, обретали друзей и любовников. И так на протяжении последних тридцати лет, с момента, как открылись границы, пусть и с весомыми ограничениями. И с тех прозвался караван: Хищные купцы. Он разросся, расползся и переродился в «Торговую Гильдию Клыков», получив индивидуальное право вести торговые сделки с империей Дигор.

И главой его стал ныне уже весьма преклонных лет крысид Ганс Фейнхут-Тардински. Но все звали его настоящим, данным при рождении именем — Биль. Неискушённым было весьма странно видеть на таком посту худородного крысёныша с видом, будто он только вчера вылез из подворотни, где сражался за плесневелый хлеб. Но причины такого решения были довольно прозрачными. Если не считать его природного таланта к коммерции, острого ума и крайней одарённости в сфере адаптации, была ещё одна важная причина. И она крылась в его особенном Даре…

— Ха-ха-ха! — гулко смеялся волкид Штрат, так, что казалось, раздувается тент, обтягивающий каркасную повозку. — Не! Гонишь! Правда было?

— Ага! — отвечал ему хорёкид с хитрыми глазёнками и сифилисным пятном на щеке. — Она улыбается, смотрю, зубов нет! А у меня-то уже штаны спущены… — Он сделал паузу, вновь повторяя ту же историю. — И тут я понимаю, что следующие полтора часа пройдут отлично!

— Ха-ха-ха! — разразился Штрат. — Твои истории — это что-то!

— Судя по пятну у тебя на щеке, — начал Алонсо, как всегда занятый своим дневником, — эта история и вправду имеет место быть. Жаль только, осталось тебе лет шесть.

— Да уж, приятель у тебя тот ещё весельчак… — проговорил хорёк, толкнув Штрата в бок.

— Что будет, если скрестить шутку и риторический вопрос? — спросил Алонсо, подняв клюв.

Хорёк и волк уставились на него непонимающе. Но Алонсо продолжил:

— Молоденькая стерлядь с годами превращается в опытную потаскумбрию.

Те вновь молчали, а мозг их отправился в далёкое приключение.

— Не смешно? Досадно. — Пожав плечами, он продолжил чиркать что-то в дневнике.

В этой повозке, помимо трёх прибившихся путников, заплативших изрядную монету, сидел и тот самый крысид Биль. С поседевшей шестью, оборванными усами и белёсыми шрамами, доставшимися многие года назад, он ничем не выделялся. Простой походный костюм из плотных штанов, льняной светлой рубахи и соломенной шляпы. Даже ноги были голыми, в мозолях и с въевшейся грязью. Нечего не выдавало в нём одного из богатейших зверлингов Большой земли.