Я ощутил тепло у на груди, жар нарастал, впивался в плоть.

— Аа-ай! — я сорвал с себя балахон и увидел, как опаляется шерсть выше солнечного сплетения, — А-а-арх! — вскрикнул я от боли, и она медленно рассеялась, оставив на своём месте выезженный шрам в форме пятиконечной звезды, вписанной в круг.

— Мой языческий демон всё ещё помнит вкус твоей крови, хе-хе! Он у меня вообще тот ещё извращенец! Так что, будешь плохо себя вести, он укусит за бочок! Будто серенький волчок! Ха-ха! Звучит весело! — он зашагал дальше, — Приведи себя в порядок, скоро к тебе нагрянут гости.

Гости? Мне уже не нравится.

И гости действительно вскоре явились. Я к тому времени уже валялся на кипе тряпья, раздумывая над всем произошедшем. О Рисе: странной зайчихе, вообще не такой покорной, как ей следует быть. Точнее, не так, она знала, как пользоваться данным ей телом. И, похоже, неплохо это умела… А ведь язык у неё был хорош. Но иметь такую на своей стороне может быть полезным и в той же мере опасным. Похоже, одному мне никак не обойтись, по крайней мере на данный момент.

— И что же это значит… — думал я, трогая моментально зарубцевавшийся шрам на груди. — Он кажется очень знакомым. Словно я уже видел такой знак, хотя мне постоянно мерещится такое. И воспоминания больше не являются. Почему они прекратились в один момент?

К счастью, у меня была роскошь для сумасшедшего, чёткое понимание, что разговоры с самим собой не являются истинно таковыми. Ведь мне иногда отвечали.

«Это… Декс…» — проговорил Черныш.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, но теперь он решил молчать. — Ты мог бы помогать мне побольше, разве тебе не надо, чтобы я пришёл на эту твою Небесную гору?

«Ты слаб… Помогать я… не могу больше… Пробуждение… после него…» — ответил он.

— Пробуждение говоришь… До него ещё надо дожить, а перспективы выглядят как бубон на лбу любовницы наутро после бурной ночи.

Послышался шум из коридора, но не с той стороны, куда ушли гиениды. И он был куда плотнее, интенсивнее. Топот, много лап, чёткий и ровный.

«А вот и гости, значица…» — подумал я и встал, ожидая встречи.

Первыми показались надзиратели, не меньше шести прошли мимо решётки. Эти были крупными, с серьёзными мордами не в пример тем трём крысам. За ними вышли заляпанные кровью, хромающие и цепляющиеся друг за друга зайцы. Насчитал пару десятков, большинство крупные, с жестокими, неумолимыми мордами. Насчитал пару женщин, не сильно отличавшихся от Рисы — таких же грубых, крепких.

«Выживает сильнейший» — подумал я, глядя на них, — «И похоже, мне может быть не просто, если так продолжится».

Стальная дверь отворилась.

— Заходим по одному! Быстро! — рявкнул надзиратель-лев, он был не таким, как все, шерсть чёрная, а на кончике хвоста кисточка.

Невольники заходили с хмурыми мордами. Кровь капала на пол. По комнате разлился тяжёлый железный запах, вонь кислого пота и животного тела. Не самые приятные ароматы.

Я неосознанно решил нюхнуть свою шкурку. И тут же одёрнулся!

— Ох, чёрт! Ну и дерьмово же я пахну! Аж в голову ударило!

А вошедшие невольники уставились на меня как на пришельца. За их спинами хлопнула сталь, провернулся ключ.

— Через пару часов принесут еду! А пока займитесь перевязками, вам ещё завтра биться! — бросил чёрный лев.

Надзиратели разошлись по разным сторонам. А я молча таращился на новеньких в моей почти ставшей родной камере.

— Чего вылупились? — спросил я, вовсе не желая идти на конфликт, но начинать диалог пора было. Просто «привет» звучало бы слишком тупо.

Вперёд вышел высокий зайцид, широкий, с мощными конечностями, данными ему с рождения, такое сразу видно. У него бугрились уши, а один глаз косил в сторону.

— Меня Бат звать! — представился он на удивление подходящим голосом, басовитым и при этом немного наивным.

— Моё имя — Декс, — ответил я без задней мысли.

— Декс, значит?

— Именно так, слышал обо мне?

«Похоже, слухи таки дошли до заячьих ушек… Хорошо, очень даже» — подумал я.

— Слышал.

Он без предупреждения сорвался ко мне, и я только и успел, что прикрыть голову перед ударом громадным кулачищем!

Его кулак влетел в меня, руки втемяшились в лицо под давлением удара! Спиной я приложился в стену, но голову удержать сумел. Он тут же отправил другую руку ко мне, громадную, будто медвежью лапу.

Медленно! Я пустил энергию по каналам, по связкам и мышцам, тем, что помогали в движении и гибкости. Кулак приближался, но я пригнулся, скользнул по полу, словно хорёк. Он дёрнул другую руку вбок, пытаясь схватить меня, но я выставил ногу за его и одним ловким движением оказался за его спиной.

Я отправил всё, что было, в мышцы спины и ног, немного в руки. Обволок энергией позвоночник, укрепляя, и замкнул руки вокруг его живота.

— ААА-АРХ!!! — от натуги закричал я.

И дёрнул громадное тело вверх, почувствовал баланс и опрокинулся назад, изгибая спину. Позвоночник трещал от веса, ноги дрожали! Но тело гигантского зайца по дуге отправилось прямиком в каменный пол!

Ба-бам! Всё вокруг сотряслось! Зайцы отскочили в стороны! А мой противник лежал на хладном камне с раскроенной черепушкой в судорожных конвульсиях! Я, не теряя ни секунды, перевалился вбок, вскочил и занял угол, готовясь к новому нападению. Их было много, но в углу меня смогут одновременно атаковать не больше двух!

— Давайте, животные, нападайте! — крикнул я, ведомый буйством крови и адреналина.

— Герх! — вскрикнула какая-то зайчиха с оторванным ухом и перевязанной головой, бросившись к амбалу, — Ты убил его! Герх! Нет!

— Я лишь ответил на его не самое радушное приветствие! — ответил я, сжимая кулаки.

— Нет! Герх! Герх! — продолжала она, по её щекам текли слёзы, а из-под балахона выпирал живот.

«Беременная… Б**ть! Этого ещё не хватало!» — подумал я, опуская руки, другие смотрели на меня с опаской, — «Похоже, они не слишком хотят оказаться на месте Герха».

Всё ещё начеку, я медленно пошёл к громиле.

— Уйди! Не подходи к нему! — кричала женщина.

— Да заткнись ты! Он первым напал! И не будет с ним ничего! — крикнул я, — Поднимите ему ноги, это увеличит приток крови к мозгу. И перевяжите голову, тряпок тут много. У него максимум сотрясение, шея выглядит нормально, не сломана.

Они посмотрели на меня с сомнением, но затем один, со странно-золотистыми глазами, подошёл и приподнял ноги, а другой, с короткими ушами, принялся перевязывать голову.

«Странная картина выходит… — подумал я, смотря на этих четверых, — Каждый из них сильно отличался от общей массы зайцев. И очень напоминает мне… Декса, Литу, Алема и Фирса».

— Зачем он вообще на меня кинулся? Я его даже не знаю! — бросил я.

Заговорил тот, что с золотистыми глазами, взгляд у него был пронзительный, а голос до жути ровный и спокойный, почти равнодушный:

— Мы еле выжили на арене. Нас заставили сражаться. С копытными. Буйволиды. Олениды. Зубриды. Сайгакиды. Много. Разные, — он говорил обрывисто, делая паузу перед каждым предложением, — Наместник сказал. Оружие нам не давать. Благодарить за это. Доблестного зайцида — Декса.

Тут влез короткоухий, с высоким, визгливым голосом:

— Из-за тебя, мать твою, нам пришлось отбирать оружие! Голыми, сука, руками! Ублюдок, мразь! — с подёргивающимся глазом бросался он.

Кулаки сжались, я сделал шаг. Позволять так с собой разговаривать я не намерен! Они быстро узнают, кто в доме папочка!

Но золотоглавый встал, рукой преградил путь и сказал:

— Дудок. Говорит так. Не злись. Всегда так говорит. Поверь. Не со зла.

«Что за цирк уродов? — подумал я, — Один говорит будто слабоумный, другой кидается оскорблениями через слово. Беременная и косоглазый гигант. Неужели мы для остальных также выглядели?»

Но думать об этом было уже бессмысленно. Из всего барака осталась лишь Риса. Которую я ни разу и не видел. А этих всех сходу настроили против меня. Не очень удачное стечение обстоятельств. В любом случае, мне стоит завести тут парочку соратников. Если я планирую сбежать, то лишь моих сил может не хватить.