— Что ж ты за человек-то такой, Константин? Я ведь полгода не мог их пристроить…

Свежий морозный воздух, легкий снежок, ветер ласкает лицо… Сколько там на термометре? Минус тридцать пять? Самое то для медитации!

Тем более, в снегу чуть теплее. Всё-таки, пока я медитировал, меня присыпало примерно по грудь, и солдаты, вооруженные лопатами, не стали меня расчищать. Так, вокруг всё убрали, а ко мне никто подходить не решается. Чувствуют исходящую от меня энергию и не рискуют понапрасну.

— Опа! — я приоткрыл один глаз и увидел Игоря. Он пробирался мимо бочком, пытаясь не привлекать моего внимания, но всё равно не смог пройти незамеченным. — А ну-ка, иди сюда! — подозвал его, и тот, вздохнув, направился ко мне.

— Командир, я тут просто шел в одно место, а так я тороплюсь… — замямлил Игорь.

— А мне кажется ты торопишься получить новое задание, — улыбнулся ему, — но это не проблема, как раз есть парочка на примете. Можешь в тыл врага высадиться, там всего-то поджечь танковый ангар надо. Или, например, почистить снег тут неподалеку… Буквально одно поле, и вместе со снегом почистить его от мин. Какое выберешь?

— Командир, ну я, и правда, пока занят! Мы же с Синим на полигоне сейчас, я просто за продлениями вернулся. Там уже палатку поставили, тренируемся вовсю! — воскликнул он.

— А, ну если так, то ладно, — вздохнул я. — Но смотри у меня, если что, задания как раз для тебя есть, знай об этом.

— Не верю, что говорю это, — усмехнулся Игорь, — но я, если честно, не против на задание сходить. Просто у меня пока энергетический запас не восстановился после прошлого. Да и, честно говоря, после позапрошлого он тоже восстановиться не успел, — развел он руками. — Даже не знаю, почему так. Раньше восстанавливался куда быстрее, такого никогда не было. Уже думаю, не заболел ли я? Надо будет врачам показаться и уточнить.

— Не надо никому показываться, — усмехнулся я. — Просто ты стал сильнее, и это абсолютно нормальный процесс.

— Да ну? Не может быть, — замотал головой Игорь. — Когда это я мог успеть?

— Всё, беги за своими продлениями… или за чем ты там бежал, — махнул на него рукой и закрыл глаза, продолжив свою медитацию.

Когда успел? Так в моем отряде все выкладываются на полную, потому и будут становиться со временем сильнее. Иначе быть не может. И пусть я не лекарь, чтобы ускорять развитие напрямую, но о способах правильного усиления знаю не понаслышке.

Хотя многие здесь считают, что личная сила в реальном бою не играет решающей роли, я согласен с этим лишь отчасти. В моем мире исход битвы решали самые сильные маги. Те, кто послабее, были, скорее, для массовки и использовались многими полководцами только ради того, чтобы хоть немного измотать поистине могущественных вражеских магов.

Но здесь всё происходит иначе, и война совершенно другая. Зачем оттачивать мастерство и тренировать техники, когда до ближнего боя может и не дойти? Многие солдаты тренируются лишь для того, чтобы использовать энергию для усиления себя. Влить энергию в мышцы и пробежать дольше, или создать покров, чтобы защититься от попадания мелких осколков. Больше пробежать, выжить после более серьезных травм, ускорить реакцию и так далее. Какой смысл оттачивать атакующие техники и тратить на них энергию, когда намного проще взять артефактные пули и использовать их вместо энергии.

Один толковый пулеметчик, у которого в магазине заправлено патронов на двести тысяч рублей, может выкосить сразу несколько отрядов довольно сильных Одаренных. Тогда как сражайся он своими техниками, одолеть удалось бы от силы пять человек, да и то, вряд ли. Так что лучше тратить энергию на себя, а это нужно не так часто.

— Вы Константин? — от размышлений и медитации меня отвлек молодой голос. Так что я открыл глаз и внимательно осмотрел наглеца. На вид лет двадцать, рядовой, стоит, переминается с ноги на ногу.

— Ты серьезно не видишь, что я Константин? — поднял я бровь, а тот сразу посмотрел на шевроны. Да уж, видать, совсем недавно здесь. Остальные-то меня прекрасно знают.

— Прошу прощения, товарищ лейтенант, не признал. Просто я очень спешил, так как вас срочно вызывают из штаба! — протараторил он и вытянулся по струнке.

— Понял, хорошо, — вздохнул я и поднялся на ноги. — Тогда в штаб пойду.

— Нет, товарищ лейтенант! — замотал он головой. — Не надо идти в штаб!

— Ты только что сказал, что меня туда вызывают, — нахмурился я. — Слушай, рядовой. А ты не хочешь ко мне в отряд вступить? Ты такой странный, что даже интересно.

— Не-не! Не надо, пожалуйста! — запротестовал он, а на моем лице появилась улыбка. Даже новички теперь знают, в какой отряд лучше не попадать. Раньше самым страшным был отряд капитана Радости, да и к Берсерку тоже никто не хотел идти. Теперь, вот, появился новый, самый страшный для новобранцев.

— Просто вы меня не так поняли, — продолжил новобранец. — Вам передали приказ из штаба и в нем говорится, что нужно срочно явиться в госпиталь.

— Неужели Кардиналов наконец в ящик сыграл? — удивился я. — Хотя нет, вроде бы я ввел ему не смертельную дозу… Или смертельную? Гм…

— П-прос-стите, — задрожал паренек. — Я могу идти?

— Да-да, иди! — махнул на него рукой. — Я тоже пойду.

Всю дорогу размышлял над тем, какую дозу снотворного ввел Кардиналову, и мог ли он действительно умереть от этого? По идее — нет. Но ведь всякое бывает, никто не застрахован.

А стоило мне зайти в госпиталь, как прямо в главном холле мне встретился Лежаков со своей свитой, состоящей из майоров и полковников. Те сурово посмотрели на меня, и один из них указал в мою сторону.

— Мы всё это время ждали только его? — нахмурился он.

— Верно, — кивнул генерал. — Проходи, Первый. Нужно кое-что тебе показать.

— М? Что такое? — я заозирался по сторонам.

— Тут дело по твоей части, — он направился в сторону лифта и, забившись внутрь, мы поднялись на какой-то этаж. Я даже не видел, какую кнопку они нажали, так как внутри было тесновато.

Гм… А чем тут пахнет? Знакомый запах…

И нет, это не кто-то из майоров испортил воздух в лифте. Просто, по мере приближения, я все явственнее осознавал, о чем меня сейчас попросят. Да, это действительно по моей части. Одно неприятно. Командование наконец осознало, что я в своей анкете не соврал.

Вскоре мы вышли из лифта, прошлись по больничному коридору, и встали у входа в одну из палат.

— Товарищ генерал, а вы уверены, что он справится? — уточнил кто-то из собравшихся.

— Не уверен, — помотал головой тот. — Но ты еще где-нибудь поблизости видишь демонологов? И я не вижу. А этот у нас есть.

— О, демонология — это по моей части! — радостно воскликнул я. — Где-то произошел прорыв демонов? Ведите скорее! Прямо сейчас и займусь!

— Не прорыв, а… Впрочем, пойдем, сам посмотришь, — вздохнул Лежаков и открыл дверь палаты.

Мой взгляд сразу упал на знакомую мне девушку. Кобра лежала на койке без сознания, вокруг нее расставлено пикающее и мигающее оборудование, на мониторах какие-то линии и цифры. Всё это неважно, ведь диагноз я поставил еще в лифте.

Всё тело девушки перемотано бинтами и даже половина лица закрыта окровавленными повязками. Но сейчас основная проблема совсем не в этом. Хирурги отработали как надо, лекари немного поправили ее физическое здоровье, вот только этого оказалось недостаточно.

Помимо Кобры, в палате присутствовали еще бойцы. Четверо таких же перемотанных бедолаг, но они были в сознании и сидели на одной из коек, общаясь и вспоминая произошедшее на последнем задании.

— Кто это их так отделал? — нахмурился я.

— На данный момент — это секретная информация, — отрезал один из майоров.

— Кобра со своим отрядом попала в засаду, — пробасил Лежаков. — Шесть человек убиты, а она попала в плен. Остальные, когда поняли это, сразу бросились ее спасать, и каким-то чудом им это даже удалось. Правда, удалось это лишь на третий день, а всё это время ее пытали. А во время спасения она получила несколько пуль прямо в сердце.