Матерь идет следом и взглядом просит меня не беспокоиться, но я не могу.

Как же мы сможем улететь, когда отец ни на секунду не спускает с нас глаз?

Италун обречен. Пока армия чужеземцев захватывает нашу столицу Ими́тр, я стою здесь вместе с главным виновником этого бедствия!

Захватчики прилетели сюда, чтобы спрятаться, как пустынные змеи, и нанести удар в спину любого, кто посмеет воспротивиться. Но я не собираюсь смотреть на это! Отец, конечно, попытается меня остановить. Не удивлюсь, если он сам занесет меч над моей головой, как только поймет, что я задумал. Правитель настолько жалок, что готов рисковать всем ради сиюминутной выгоды. А остальные нет. Они не допустят, чтобы Италун начал реальную борьбу, вопреки желанию отца из-за моей смерти. Многие недовольны его решениями, поэтому эти трусы не убьют меня, чтоб не вызвать волнений. А заодно получить Эдриана.

Время на исходе. Если кто-то из правящей семьи Флениона станет заложником здесь или пострадает, Аскар, без сомнений, призовет сюда все силы, и Италун превратится в поле битвы. А я – в главного предателя его сына. Совет сделал это специально, чтобы оставить свои планеты в безопасности и поставить под удар чужой народ. Когда-нибудь они договорятся и прекратят распри, но что они оставят после себя, кроме пепла?

Фленионцы не должны покинуть свой дом. Тогда ловушка не сработает, а Эдриан, наконец, вернется, когда узнает о том, что здесь творится. Он слишком долго избегал ответственности! Я не верю, что он пошел на поводу у Аскара и вдруг возжелал величия! Но его место здесь. Не пренебреги он своим долгом, все могло бы быть иначе! И мой народ был бы в безопасности! Я точно знаю, что должен предпринять!

До прихода технологий Флениона у нас был свой способ передачи посланий с помощью ани́би. Эта капсула из особого металла с полостью внутри. В ней можно спрятать послание, и его прочтет только тот, кому оно предназначено. Аниби очень быстрый. Ему нужно несколько минут, чтобы набрать скорость и стать невидимым. Этот способ – отголосок древней магии, но много лет хранилище запечатано по приказу отца. Открыть его под силу только жрецу или воину, владеющему магией нашего народа. Подданые не ослушаются приказа, но я не из их числа! Я будущий правитель, и должен оставаться им, чтобы ни случилось!

Отец всегда пренебрегал нашей магией. Он считал ее уделом жрецов, а не воинов, поэтому не позволял обучать меня. Но я думаю, что дело в Аскаре. Правитель слишком рьяно перенимал все, что тот давал ему, и превратил Италун в грязную смесь традиций и новых технологий. Однако моя мать тайно приводила ко мне учителей, и я пытался повторять за ними. Это было непросто, но я сумел овладеть некоторыми техниками до того, как она слегла с неизвестной болезнью. Правитель даже не знает об этом.

Кроме меня, магией владеет только один воин – Сирах. Самый искусный и бесстрашный из всех, кого я встречал. Его мать была жрицей, но он выбрал путь моего защитника. И я подвел его, как и всех, потому что в последнее время интересовался только рисунком на плече, и не замечал, как в голове отца зреет заговор. Надеюсь, что Сирах еще жив.

Воины отца встают рядом с ним и исполняют приказ: “Не нападать!”. Шилет улыбается, подлетает ко мне и кивает в сторону выхода. Я поднимаюсь по ступеням и уже готовлюсь скрыться в узких туннелях подземелья, как вдруг из темноты вылетает Сирах. Рисунок покрывает все его тело, значит, он готов к бою. У остальных воинов начертание защищает только грудь, и руки, что делает их крайне уязвимыми. Таковы традиции, и они вынуждают мужчин, вступивших на путь защитников, тренироваться день и ночь.

Сирах отталкивается босыми ногами от стены и в несколько прыжков достигает Шилета. Правитель Альдженисе не успевает среагировать, как лезвие ритуального ножа оказывается у его горла.

Клинок сделан из заговоренного песка. Если тот дернется, останется без головы, а его тело превратится в груду мелких камней.

Сирах убирает с лица длинные волосы и шипит, крепко сжав клинок в руке:

– Принц, Льебо, они захватили Имитр. Я готов уничтожить их одного за другим, только отдайте приказ.

– Как ты посмел напасть на правителя Альдженисе? – яростно кричит отец и кивает своим воинам, чтобы они освободили Шилета.

Бесполезно. Никто в здравом рассудке не станет нападать на воина с такой силой! Поэтому их отваги хватает только на то, чтобы с опаской сделать пару шагов в его сторону.

Но Шилет не боится. Он продолжает улыбаться, словно все рассчитал и сверкает белыми глазами:

– Если хотите развязать войну, начинайте.

– Вы ее уже развязали, – продолжает шипеть Сира́х. – Вы уничтожили или пленили половину нашей армии. Это война!

– Они оказали сопротивление, вопреки приказу правителя – спокойно произносит Шилет. – Сделай это. Моя дочь примет управление на себя, как и дети всех, кто здесь находится. А ваша жертва будет напрасной и приведет к еще большему напряжению.

Никто не вмешивается, а Мархат и вовсе отходит подальше и прячет книгу под накидкой. У его народа нет особого дара, чтобы защитить себя. Не говоря о правителе Плаата. Кулак армии захватчиков состоит из воинов Альдженисе. И это еще одна причина, по которой Италун не должен вести себя с членами Совета, как загнанный в угол песчаный скорпион. Мы способны противостоять им, и однажды я это докажу!

Но еще не время. Шилет прав, их убийство ничего не даст, а только посеет еще больше хаоса. Но появление Сираха очень кстати. Теперь я знаю, кто доберется до хранилища и отправит аниби, пока я отвлекаю остальных.

– Сирах, оставь его, – приказываю я и разрываюсь на куски от его непонимающего взгляда.

Он не знает, что я задумал, но верит мне, как было всегда, и опускает лезвие. Шилет сразу отлетает подальше и трет горло, а воин встает на одно колено и протягивает мне оружие в знак верности. Я делаю вид, что хочу забрать клинок, и склоняюсь над ним, но, прежде чем я успеваю тихо произнести: “Аниби”, Шилет производит ответный удар.

Он достает тонкую золотистую трубку и начинает играть на ней. Звуковая волна быстро достигает нас и откидывает друг от друга, но ему этого мало. Глаза Шилета горят ненавистью и жаждой покарать зарвавшегося воина. Как только я падаю на другом конце зала, он меняет мелодию и заставляет пески, что успели осыпаться с потолка во время вторжения, подняться и выстроить вокруг него и Сираха подобие клетки.

Звук способен изменять состояние материи, так что Сираху не удается разрушить ее даже с помощью ритуального ножа. Лезвие вязнет в песке, а это значит, что он должен воспользоваться магией, чтобы выбраться. И он пытается, но не успевает, потому что Шилет снова меняет мелодию и заставляет всех нас вздрогнуть. Она настолько режет слух, что, кажется, голова вот-вот взорвется.

А что же чувствует Сирах, если даже я не в состоянии подняться?

Я вижу его сквозь пелену сознания. Он лежит на полу и отчаянно кричит от боли, схватившись за голову, как и мы все.

Захватчик видит, что воздействие звука распространилось даже на нас, и взмахивает трубкой, чтобы волна не выходила за границы клетки.

Жажда мщения Шилета производит впечатление на остальных правителей. Мархат с ужасом наблюдает за тем, как его союзник мучает воина павшей армии, и не одобряет его методы:

– Шилет, это слишком! – кричит он. – Мы пришли сюда не для войны, а чтобы узнать правду!

– И мы узнаем! Какой бы она ни была…– хрипит правитель Альдженисе и продолжает пытку.

Отец вторит Шилету, подбегает ко мне и тащит в сторону выхода:

– Идем, тебе нужно найти Эдриана! Как можно скорее!

– Я не могу так поступить с лучшим воином! Он был предан мне, а я просто брошу его?

– Он предатель!

– Нет, это я буду предателем, если сделаю это, да еще на глазах у других воинов. Какой же я правитель после этого? Кто будет уважать меня и пойдет за мной?

– Ты ослушаешься меня? – кричит отец и снова дергает меня за руку.