– Ты не правитель, ты трус.

Он не ожидал услышать это от меня, и с досадой в глазах отшатывается.

Мне все равно! Он предал все, чем я гордился! И лучше я умру в борьбе, чем стану таким, как он!

Я провожу тремя пальцами от горла к солнечному сплетению и рисую специальный знак в виде светила. Рисунок на плече реагирует на него и быстро покрывает мое тело и лицо. Теперь меня не так просто ранить!

Отец с удивлением смотрит на меня, в ужасе закрывает глаза и произносит: “Луна! Это все ты научила его этой мерзости!”

Вот чем отец считает наследие своего народа! Мерзостью!

Я грозно смотрю на него, подпрыгиваю и спиралью влетаю внутрь клетки.

Сирах уже беспомощно лежит и принимает судьбу, а Шилет, наконец, меняет мелодию, чтобы своими руками не разорвать договор с отцом. Он отчаянно хочет смерти Сираха, так что пытается избавиться от меня другим способом. Шилет разрушает клетку и заставляет песок бешено вращаться вокруг нас, чтобы снова откинуть меня подальше.

Я хватаю за руку Сираха, а другой быстро рисую несколько символов, чтобы подчинить песок своей воле и выстроить стену хотя бы на несколько секунд. Как только перед нами возникает преграда, я показываю Сираху древний знак аниби и киваю. Он понимает, что должен сделать, а я готовлюсь отвлечь Шилета.

Отпускаю руку воина и, как только стена разрушается под воздействием магии захватчика, отталкиваю Сираха и нападаю на врага. Шилет сбит с ног, а буря вокруг нас стихает, но правитель Альдежнисе не так прост. Пояс с его одеяния быстро стягивает мне руки по команде хозяина. И этого я не ожидал!

Их магия очень сильна, и теперь мне точно не выбраться, но Сирах сумел сбежать! Надеюсь, он сможет проникнуть в хранилище!

Все в недоумении осматривают зал, и, как только понимают, что воин исчез, переводят взгляд на меня.

– Куда он делся? – кричит Шилет.

Я не отвечаю и протягиваю стянутые руки в сторону отца:

– Тебе приятно видеть, как твой наследник стал заключенным?

– Закрой рот, мне противно видеть, как ты поддерживаешь нашего врага! – снова кричит отец.

– Как и мне.

– Найти его! – продолжает он. – И я сам его убью…

Шилет кивает ему, и пояс на моих руках поднимает меня вверх. Теперь я лечу, как сам правитель Альдженисе.

Он выходит первым, как победитель, и не собирается скрывать мое положение ото всех, поэтому выбирает самый длинный путь к космопорту. Он ведет к главным воротам, чтобы каждый житель видел то, что случилось со мной. Со всеми нами.

Мархат понимает, что союзник переходит грань, и снова пытается остановить его:

– Мы так не договаривались.

– Мы покажем им, что бывает, когда два союзника намереваются захватить весь мир. Енис слаб, и если бы Аскар поделился с ним оружием, как думаешь, он отказался бы?

Я слышу это и точно знаю ответ. Нет!

– Я бы отказался, – говорю и поворачиваюсь к Шилету, а затем ищу глазами отца, но его нет.

– Этого мы уже не узнаем…– протягивает Шилет и предугадывает следующий вопрос Мархата. – Мы приберемся здесь. Никто из этого отребья не раскроет рот.

– Вы же не убьете их? – говорю я.

– Нет. Они просто заснут…на время.

– Где отец?

– Увидишь.

Как только темнота сменяется ярким светом, передо мной открывается ужасающая картина. Повсюду корабли налетчиков, пыль и снующие воины Альдженисе. Они парят над планетой и звуковым оружием заставляют италунцев склониться или умереть. Оно действует избирательно, так что я ничего не слышу, но мне хватает одного взгляда на страдания моего народа, чтобы закричать от безысходности и гнева!

Под ногами сотни мертвых воинов с остатками голов. Я пролетаю над ними и не могу отвести взгляд. Я хочу запомнить этот страшный день, чтобы больше никогда не сделать главной ошибки своего отца.

Никому нельзя доверять! Никому! Даже своему союзнику!

Наша армия пала, и только жрецы на окраине Имитра все еще пытаются сдержать напор врага. Они создают песчаные карусели и вынуждают корабли подниматься выше. Туда, где их звуковое оружие не имеет такой мощи. Им удается изгнать около десятка, пока отец не приказывает им остановиться.

Он выходит в сопровождении воинов Альдженисе и при помощи какого-то прибора доводит приказ до каждого, кто еще оказывает сопротивление.

Жители в отчаянии смотрят на это и осыпают нас проклятиями! Нас, а не захватчиков! В толпе рядом со мной кто-то кричит:“Предатели! Да, покарает вас Темный Бог Демиан, да избавит наш народ от вашего семени Светлая Богиня Айна!”.

Я всегда хотел для них лучшей жизни, а в итоге из-за глупости отца, алчности Аскара и жажды власти Шилета иду, как пленник, и ничем не могу им помочь! Я даже не решаюсь возразить. Они правы, и каждое их слово ломает по одной опоре во мне до тех пор, пока не остается ничего, кроме ненависти. К себе, к Совету, к Флениону. Это чувство настолько разрывает меня, что я перестаю понимать, куда меня ведут. Я больше не слышу громких криков в мою сторону, не вижу потухших глаз своих воинов. Я хочу одного: найти Эдриана и убедиться, что мое сопротивление не напрасно!

Наконец, Шилет подводит меня к кораблю, а Мархат с опаской наблюдает со стороны. Я приближаюсь к открытому шлюзу, а Шилет готовится снять пояс, но нас останавливает возглас одного из воинов отца. Он бежит к нам с мешком в руке и кидает его к ногам Шилета.

– Что там? – спрашивает он, с любопытством склонившись к мешку.

– Подарок от правителя.

Даже ради этого Шилет не спускается. Он осторожно берет мешок и резким движением вытряхивает голову Сираха!

При виде его закрытых глаз и чернеющей кожи я впадаю в непреодолимый гнев. До этого дня я не знал, что способен на него, и что есть сила, которая перевернет все мои идеалы и желания в один миг!

Он не смог! Неужели отец позволил им сделать это? Неужели он своими руками уничтожил последнюю возможность избежать войны?

Ненависть! Бесконечная, слепая и безжалостная ко всему и всем снова охватывает меня. Она не имеет границ и касается даже той, что вскоре должна прибыть сюда и стать моей супругой. Лиа ни в чем не виновата, кроме одного: она дочь своего отца!

– Привези сюда Эдриана! – приказывает Шилет. – Мы получим от него и Аскара правду, и, если наши подозрения ложны, вы с Лией свяжете судьбы, мы возместим урон и забудем об этом недоразумении.

Забудем? Никогда!

– И как же вы будете добиваться правды? Пытать?

– У нас есть свои методы.

Шилет взмахивает рукой, будто призывает пояс к себе и освобождает меня. Но в моей голове застревает важный вопрос, и я хочу услышать на него ответ.

– Кто рассказал вам о том, что Аскар хочет связаться с этими водными монстрами?

Шилет загадочно улыбается, а его глаза скользят по мне, будто он не знает, что ответить, или думает о том, какая ложь будет звучать правдоподобнее.

Поразмыслив немного, он говорит:

– Шпионы. Уж вы, принц, не будете отрицать, что они есть на каждой планете, и ваши тоже снуют по просторам Альдженисе, чтобы выведать наши тайны.

Шпионы, значит? На Фленионе? Если они и есть, то должны быть очень близко, чтобы узнать подобное. Аскар не стал бы делиться этими планами с кем попало. Если только этот шпион не его доверенное лицо!

Я хочу возразить, потому что не знаю ничего о шпионах отца, но вдруг вижу в небе серый шар и замолкаю. Он взлетел со стороны гор, значит, Сирах смог обмануть врагов, и ценой жизни отправить сообщение Аскару.

Мой храбрый воин до конца был верен мне и Италуну, но какова цена! Правильно ли я поступил, поверив в невиновность Эдриана? Я не знаю. Но во мне крепнет ощущение, что с уходом Сираха здесь больше не осталось достойных защиты. Только падшие…

Отец настойчиво тянет меня за собой, а я сопротивляюсь, но быстро понимаю, что это бесполезно. Теперь я заключенная, какой была всегда, и несколько флена́ров4 в боевом снаряжении только обостряют это чувство.