— Простите, мы больше не будем! — поклонились эти шестеро.

— До общежития не дотерпеть? — весело спросил Дан.

Парни покаянно опустили головы. Дан с улыбкой закрыл дверь и повел Анджона в соседний класс.

— Такие хорошенькие, — удивился Анджон. — Все шестеро — как с картинки.

— В марте пришло очень много красивых, — ответил Дан. — В сеть просочились данные рекламных заработков наших артистов, к нам притащили всех милых детей. Не факт, конечно, что через год они все останутся.

— Ну да, одним желанием заработать три года стажировки не протянешь. Но комнаты у вас, конечно, шикарные. И душевые на этом же этаже?

— Да, но ими редко пользуются, — пояснил Дан. — Внизу этаж с залами побольше, там же располагаются раздевалки трейни. Так как таскать с собой одежду с этажа на этаж не очень удобно, большинство предпочитает подождать своей очереди.

— Даже окна с шикарным видом, — удивился Анджон, подходя к огромному окну.

Залы для практик действующих групп удивили Анджона еще больше. Большие помещения, много света, новая техника, все чисто и красиво.

Дан знал, что в плане бытового удобства Person нет равных. Много танцевальных залов, личные комнаты для практик и раздевалки рядом с танцклассами — все это придумали и ввели в обиход не они. Но только в Person музыкальные центры решили поменять во всех залах, потому что прежние нельзя было подключить к телефонам по вай-фай.

Анджон постоял немного у большого шкафа с наградами Pop Heroes — здесь только Грэмми и MTV VMA, плюс десаны этого года.

— Почему в этом коридоре? — удивился он. — Обычно такие вещи выставляют поближе к кабинету начальства…

— Потому что это наши награды, Канджи-ним посчитал, что у него в кабинете они будут выглядеть неуместно. Недавно сказал, что в следующем году их можно будет уже в мою студию перенести.

— Если бы мы выиграли Грэмми, то она бы стояла в кабинете Китэ, — грустно признался Анджон.

Дан тоже печально улыбнулся: о да, он знал это наверняка, ведь именно так Китэ поступил в его прошлом.

— Первое время сюда только что массовые экскурсии не водили, — продолжил Дан, направляясь к своей студии, — Сейчас желающих посмотреть на «настоящие Грэмми» уже почти нет, так что можно и убрать из коридора. К тому же, награду Flower хотят поставить в холле первого этажа.

— Чтобы сразу с порога всем было ясно, куда они попали? — уточнил Анджон с легкой иронией в голосе.

Дан кивнул. Грэмми — визитная карточка Person, наличием стольких статуэток самой престижной музыкальной премии Канджи продавливает немало нужных для индустрии изменений. Он ходил на собрания депутатов и упрямо добивался строгих, но справедливых законов для музыкальной индустрии. Как условия по продаже альбомов, например. А недавно он смог добиться привилегий для айдолов при поступлении в университеты на профессии, связанные с индустрией развлечений. В списке практически все специальности из сферы музыки и кино, там же — маркетинг, аналитика данных, PR и продюсирование. Это не позволит бывшим айдолам и трейни-неудачникам поступать совсем без экзаменов, но дает им возможность получить место в университете с низкими баллами, по сопроводительному письму и эссе. Этот закон приняли в апреле, но обсуждения начались еще зимой, до короновируса, так что большой мартовский набор трейни обусловлен еще и этой поправкой. Раньше трейни, запуская учебу, практически лишались возможности продолжить обучение, если не смогли дебютировать. Наличие привилегий при поступлении дает детям шанс жить нормальной жизнью даже в тех случаях, когда таланта не хватает. Есть и условия, разумеется. Стаж стажировки — не менее трех лет, нужны хотя бы удовлетворительные результаты Сунан, корейского экзамена, сопроводительное письмо от агентства. К тому же, такое обучение лишает права на стипендию, поэтому образование будет стоит очень дорого. Ну, и еще таких вот «привилегированных» могут отчислить после первого же семестра, если их результаты низкие, а учителя не видят в них стремления к учебе.

— Студия у тебя, конечно, шикарнейшая, — заметил Анджон, заходя внутрь.

— Если умеешь пользоваться кофеваркой, то вари себе кофе, если нет — в холодильнике есть напитки. Что хочешь?

— Что-нибудь холодное, — попросил Анджон.

Дан открыл перед ним холодильник, указывая на ровные ряды разных напитков. Анджон расхохотался, но выбрал одну из газировок.

— Тут все от Lotte, — заметил он. — Холодильник наполняют спонсоры?

— Вполне вероятно, — ответил Дан. — Я часто снимаю себя в процессе работы, банки мелькают в кадре сами собой, так что… если бы я предложил наносить логотипы на свою посуду, уже бы купил себе второй дом, наверное.

Анджон расхохотался и сел на диван. Дан взял пластиковую бутылку с апельсиновым соком и перелил его в стакан, потом уже сел рядом.

— И что же тебя беспокоит? — спросил Дан.

— Будущее, — ответил Анджон. — Хотел посоветоваться, потому что больше и не с кем.

Дан понимающе кивнул. Мало кто из айдолов в принципе может похвастаться связями с влиятельными людьми. А уж попросить совета насчет будущего — это еще сложнее. Даже Дан, и то со всем советуется с папой. А что делать, если члены семьи не могут похвастаться степенью юриспруденции?

— В ноябре мы уйдем из Ssag: контракт закончится, — продолжил Анджон. — И мы не знаем, куда уйти. Посоветуешь агентство?

Дан покачал головой:

— Ты ведь и сам понимаешь, что Person не сможет…

— Понимаю. Если вы будете владеть всей пятеркой самых популярных групп, вас загрызут. Нам просто не позволят заключить контракт, придумают какие-нибудь новые антимонопольные законы, специально для музыкальной индустрии. Мы обсуждали это с Конхи. Проситься к вам не стали бы.

Дан сочувствующе кивнул, а потом заговорил сам:

— Плохая новость в том, что никто из крупных и средних агентств не даст то, что вам нужно. Все будут требовать от вас коммерческого успеха сразу, ограничивать в выборе стилей, к тому же, не все реально готовы работать с международными рекламодателями, которые вам нужны.

Анджон тяжело вздохнул:

— Конхи сказал то же самое. Но у нас недостаточно средств для собственного агентства. И дело не столько в деньгах — хотя и их хватает максимум на пару альбомов. Дело еще и в кадрах. Где мы найдем весь стафф?

— Честно говоря, я кое-что подготовил, потому что примерно представлял, почему ты напросился ко мне в гости, — улыбнулся Дан.

Анджон немного смущенно улыбнулся: он не мог не понимать, что Дан легко угадает причину встречи.

— Ты что-то хочешь за это? — легко понял он причину молчания.

Дан кивнул. Он обсудил это с Джиёном. Расследование зашло в тупик. У них были лишь косвенные доказательства связей, но они не годились для суда. Person в расследовании помочь не могло, потому что артисты никогда не были внутри системы. Даже паренек из Hack’ores, которого Минхо вытаскивал из этой системы, не сможет рассказать ничего криминального. Нужен кто-то, кто знает чуть больше. И, скорее всего, парни из PDS — как раз такие люди.

— Да. Давай сначала я расскажу, что смогу дать вам, — сказал Дан, вставая с дивана. — Я знаю нескольких человек, которые помогут вам набрать штат для работы вашего агентства. И еще подскажу инвесторов. И дам выход на хорошее PR-агентство, чтобы смена названия группы прошла максимально гладко и выгодно для вас.

Дан подошел к шкафу у дальней стены. Открыл дверцу, убрал коробку, за которой расположен сейф, встроенный в стену. Ввел восьмизначный цифровой код, прикрывая его спиной от Анджона. На самом деле, ничего особенного в этом сейфе не лежит — несколько жестких дисков, заверенные копии некоторых документов, пять миллионов вон наличными, в обычном бумажном пакете.

[*Пять миллионов вон — где-то три с половиной-четыре тысячи долларов.* ]

А еще там лежит последний «выпуск» Папки. Дану прислали его по почте пару недель назад. Его-то Дан и достал. Ну и еще одну тоненькую папочку, с бумагами для Анджона.