— Не дурите, Грей! — а вот и грозный голос лорда Оукмана. — Предлагаю, начать с переговоров.

Странно было слышать подобные слова от человека, придерживающегося правила силы.

— И кто же будет их вести? — в вопросе могильщика звучала неприкрытая издевка.

— Уж явно не Вы, — усмехнулся Его сиятельство. — У Вас дипломатии, как у топора, то есть её полное отсутствие.

— Зато ваше остроумие разит на повал, — не остался в долгу Грей, который не мог уступить магу ни дюйма.

Не знаю, как у остальных, но у меня сложилось стойкое ощущение того, что наши предводители забыли, где находились. Я ловил взгляды рабочих, в них отражалось такое же недоумение, как и у меня. Народ зашептался.

— Анку, спроси, что они хотят от нас, — наконец-то в ситуацию вмешался Рамзи. Его зычный голос перекрыл все остальные.

— Мистер Рамзи, этот вопрос не имеет ответа или ответ на него очевиден. Это все равно, что спросить почему небо голубое, а облака белые, — в своей излюбленной манере ответил Анку. То, как он это произнёс, выдавала его злорадство. Хоть я стоял вдалеке, но могу поспорить, что он улыбался, демонстрируя свою черную пасть.

За столь откровенное хамство в обычной ситуации Анку бы отхватил плетей, с аборигенами здесь не церемонились. В тот момент он прошёл по краю, и спас его страх людей. Никто не желал спровоцировать нападение племени. Прямая агрессия к их переметнувшемуся собрату добром бы не закончилась.

— Хорошо. Что нам делать? — очень вежливым тоном спросил Рамзи, ему явно это далось с огромным трудом.

— Сдаться на милость Королеве змей, — просветил нас Танцующий Анку. — Её ничтожный слуга, так и поступит, — почтительно произнёс он, а, после что-то прошипев на своём языке, опустился на колени. В толпе аборигенов раздались смешки, явно его шаг не оценили.

— Лорд Оукман, чего же Вы ждете? Пока нас здесь нашпигуют стрелами? — Рамзи не стал искать посредника для переговоров, решив потоком убрать проблему.

— Вы мне приказывать не имеете права, Рамзи, — хмыкнул тот в ответ. — Вы мне вообще ничего сделать не сможете. Мало того ни один проводник не применит магию без моего прямого приказа, — громко произнёс он, предупреждая своих птенцов.

Пока они припирались, к Танцующему Анку тихонько присоединился мистер Мортон. Он как-то бочком протиснулся среди людей и опустился на колени, подражая аборигену, даже его излюбленная корзинка была где-то забыта.

— Всецело вверяю себя госпоже, — радостно проговорил он.

— Мистер Мортон, что Вы вытворяете? — возмутился могильщик. Устранитель попытался поднять ученого, но тот отчаянно сопротивлялся. От гнева перекошенное лицо Брайса исказилось еще сильнее.

— Уберите руки, Грей! — ругался он на устранителя. — Это мой путь! Не трогайте меня!

— Оставьте его, Томас, — еле сдерживая смех, проговорил лорд Оукман. — Старик Мортон все-таки повредился рассудком. Этого стоило ожидать, ведь уже не мальчик, а лезет туда, где ему не место.

Молодые проводники поддержали Его сиятельство угодливыми смешками. Юные аристократы всегда участвовали в спорах между ученым и магом на стороне последнего, всячески стараясь унизить мистера Мортона. Удивительно, но преподобный Бейли и люди из Ордена ещё не издали ни одного звука. Чего они ждали? Я был уверен, что это неспроста.

— Уго, — тихонько обратился я к химере, которая сидела у меня на плече. — Спрячься где-нибудь, боюсь добром дело не закончится и нам придётся навестить здешнюю королеву. Незаметно следуй за нами, и если мне понадобится помощь сделай все, что в твоих силах.

Мартышка понятливо кивнула и ловко соскочила с моего плечами. Через пару секунд, я потерял его из виду в густой растительности. Кто ж мог знать, что попрошу помощи у маленького паршивца. Мы связаны, и потому он сделает, как я сказал. Погибну я, он отправится вслед за мной через пару дней от сильнейшего истощения. Механические части тела перестанут функционировать без подпитки потока, и тело отвергнет инородные объекты.

— Господа, предлагаю сдаться в плен, — неожиданно высказался лорд Оукман. — Мы все равно хотели посмотреть на владычицу джунглей, почему бы не упростить задачу. Нас приведут к ней, — на подобное предложение люди, мягко говоря, не знали, как реагировать. Если смотреть правде в глаза, то сдаваться в плен некой мифический твари — это все равно что сыграть в лотерею со смертью. Никто не желал ставить на кон свою жизнь. Естественно, когда первая реакция прошла, чуть не начался банальный мордобой. То, что против них маги, рабочие даже не задумались, возмутительное предложение Его сиятельства прорвало последний барьер, и всё недовольство людей вырвалось на свободу.

— Чернь, — пренебрежительно бросил лорд Оукман, усилив свой голос потоком, — ещё один шаг и от вас останется лишь пепел.

Не знаю, как остальные, но страха я не испытал. Во-первых, к магу не лез, чтобы попасть под заклятие, а, во-вторых, у меня появилось чувство омерзения. Такой поступок вполне в духе старой аристократии Тетиса, а самое неприятное, что обычным людям очень сложность потом доказать вину проводника. Так что на мелкие шалости пользователей потока повсеместно закрывали глаза.

Развиться ситуации не дал преподобный Бейли, который смело вылез вперёд со словами:

— Лорд Оукман пошутил, он не применит магию против своих же. Мы можем решить дело миром и между собой, и с коренными жителями Южного материка.

Преподобный Бейли показал свою лисью натуру, даже аборигенов красивом словом обозвал. Никого не обидел!

— Заткнись, Бейли, — Рамзи растерял свою тактичность. — Ты здесь выступаешь за шута, а лорд Оукман забыл, где находится.

— Пусть надо мной смеются, но я сохраню жизни людей. Мало того, я поддерживаю предложение лорда Оукмана. Нам в любом случае в ту сторону, а коренные жители знают тайные тропы. Мы быстрее доберёмся до цели, если сдадимся в плен. И я не хочу никого пугать, но если мы окажем сопротивление, то погибнем. Вспомним несчастный Новый свет! Укрепленный город пал под напитком племен! — пытался убедить людей преподобный.

У меня сложилось впечатление, что он не меньше лорда жаждал общения с Королевой змей. Молодцы! Вроде играют за разные команды, но к цели идут четко. Старшего инспектора Льюиса Ломана слышно не было, он тихо со стороны наблюдал за событиями.

Полагаю к этому все и шло. Ни магам, ни Короне, ни Церкви не нужно было новое поселение, они хотели увидеть ламию. И вот, когда цель так близко, решили упростить себе путешествие с помощью коренных жителей. До сих пор слова Бейли из головы не вылетели. Коренные жители! Позднее они назовут себя потомками шентау, а для «злых людей» они шети — воины джунглей.

Местные, радостно скалясь, взяли нас в плен, отобрав оружие, припасы, механизмы и артефакты, а на магов одели кожаные ошейники. Думаю, именно в тот момент птенцы Его сиятельства и заволновались, но старший проводник казался безмятежным и довольным. Несколько из них попытались что-то сделать, но среди шети тоже имелись умельцы, обладающие даром. Бунт пленных был подавлен еще до его начала.

В одном, конечно, лорд Оукман не ошибся. Мы, действительно очень быстро добрались до поселения аборигенов. Оказывается не только фэнтезийные эльфы могут использовать тайные тропы, но и люди. Поток по их желанию искажал реальность, сминая расстояние в гармошку и сокращая путь.

Поселение шети представляло из себя море лачуг в кронах деревьев, а по центру располагалась пирамида. Чем-то она походила на строение, которые оставили нам майя на Земле. Если говорить дальше об их укладе, то и вера в богов природы, являлась неотъемлемой частью жизни аборигенов. Та же ламия — это воплощение земли, значит по джунглях были раскиданы и другие полулюди, обладающие необычайными способностями в управление потоком. Еще я помнил, что майя практиковали кровавые жертвоприношения, и слова преподобного Бейли все крутились у меня в голове. Он заметил, что не все накопители и проводники вернутся в Тишатлу. Опять же он так рвался сюда. Зачем? Возможно Церковь не только хотела остановить Схождение, но и заключить кровавую сделку. Лорд Оукман тоже не страдал человеколюбием, поэтому я уверен, что молодые маги — это его плата за некую услугу. Льюис Ломан — человек Короны, он не упустит шанса получить выгоду для нее. Что же касалось Белоручки, то тут я терялся в догадках. Он мог желать получить что-то для себя, но и не оставить ни с чем «Колесо прогресса».