— В Блэкстоуне мне выдавали и большие суммы, что за вздор! — возмутилась мисс Хукридж.

— Это правило действует только в Скримвотер, уважаемый клиент. Человек женщина больше склонен к необдуманным поступка в неспокойное время, поэтому руководство банка решило ввести подобное ограничение.

Мисс Хукридж сжала кулаки, весь мир ополчился против нее. Девушке оставалось только попросить помощи у мистера Уиндела. Тот стоял рядом с самодовольной улыбкой, ожидая ее действий. Мисс Хукридж опустила взгляд вниз, чтобы не видеть неприятной картины. Вновь перед глазами девушки сверкали начищенные пуговицы форменного сюртука, свет падал таким образом, что на этих пузатых застежках отражался подбородок и рот мистера Уиндела. От чего самодовольная улыбка мужчины множилась.

— Я могу помочь, Хизер, — радостно проговорил он. Мисс Хукридж почувствовала, как внутри мистера Уиндела полыхнуло чувство похожее на ликование. — Чек на пятьдесят голданов, за услугу я заберу двадцать. Вы согласны:?

— Вы для этого зашли со мной в банк. Вы знали о новых правилах? — глухо спросила девушка, в очередной раз поражаясь людской корысти и подлости.

— Изначально я решил Вас проводить, но, увидев банк Хиксов, понял, что без моей помощи Вам не обойтись, — мисс Хукридж не чувствовала, чтобы мистер Уиндел жалел о своих словах. Наоборот внутри него проскальзывали вспышки гордости собой, а еще ее дар уловил отголоски жалости к ней, будто перед ним стояла некая глупышка, которую все норовят обмануть. Все бы ничего, но именно так Хизер себя и чувствовала. Скримвотер будто нарочно ставил ее в ситуации из которых, чтобы выбраться, приходилось платить то свободой, то гордостью, а в данный момент деньгами.

— Договорились, мистер Уиндел. — Мисс Хукридж не видела смысла торговаться, он мог легко забрать себе все деньги. И будто услышав ее мысли мужчина проговорил:

— Вам очень повезло, Хизер, что Вы встретили меня! Вас легко могли обокрасть! — мистер Уиндел с удовольствием отсчитал двадцать голданов, пододвинув оставшиеся девушке.

Мисс Хукридж невольно испытала чувство брезгливости к этому… человечешке. Именно так она ощущала его. Подлость и жадность — вот, что таилось в душе мистера Уиндела, но девушка не смела ничего сказать, боясь, что тот заберет и оставшиеся тридцать голданов на глазах у всех посетителей банка, не постеснявшись залезть ей в карманы платья.

— Мисс Хукридж, какая удивительная встреча! — голос Кристофера Гардиана раздался у нее за спиной.

Мысленно Хизер себя успела похвалить, так как даже не вздрогнула, услышав его. Но она понимала, что причина заключала не в ее железных нервах, а в обыкновенной усталости. Поэтому оборачиваться мисс Хукридж не спешила, в надежде, что кузен Рейнарда поймет, что ему не рады.

— Хизер, Вы знаете этих людей? — строго спросил ее мистер Уиндел.

— Мистер Уиндел, мне пора, — решительно произнесла девушка, и подхватив подол развернулась в сторону мистера Гардиана. Кристофер стоял, закрывая ей выход из банка.

— Вы не ответили на вопрос, Хизер, — недовольно проговорил мистер Уиндел и даже осмелился придержать ее за локоток.

— Что Вы себе позволяете? — процедила мисс Хукридж и попыталась освободиться из захвата.

— Руку убрал, мистер, — приказал мистер Гардиан.

— Хизер, моя невеста! — возмутился мистер Уиндел.

Мисс Хукридж только тяжело вздохнула, этот осел пытался устроить сцену. Хизер не знала какую реакцию он ожидал от Кристофера, но тот неожиданно расхохотался.

— А Вы, морковка, без дела не сидели! Рейнард обрел рога, не женившись! — от восторга он даже пару раз хлопнул в ладоши, будто аплодируя ей.

— Хизер, о чем говорит этот человек? — потребовал ответа мистер Уиндел, и хорошенько тряхнул ее.

— Ты все еще не убрал руку, мистер. В третий раз я повторять не стану, а всего лишь ее сломаю, — вежливо предупредил мистер Гардиан.

— Джентльмены! Я стал невольным свидетелем вашего конфликта, поэтому не могу не вмешаться, — произнес человек, стоящий рядом с Кристофером. И только сейчас Хизер обратила на него внимание. Похоже он пришел в банк вместе с кузеном Рейнарда.

— Да, точно! Морковка, познакомься, это доктор Элджернон Гейт.

Мужчина приподнял в приветствии головной убор, а мисс Хукридж вежливо кивнула. Неожиданно пальцы мистера Уиндела разжались, и он шагнул вперед со словами:

— Мистер Гейт, я наслышан о ваших успехах в традиционной медицине! Возможно, это будет весьма нескромно с моей стороны, но я бы хотел посетить Ваш кабинет в Грингарден.

Мисс Хукридж, впрочем и мистер Гардиан, по ее ощущениям были поражены неожиданным заявлением мистера Уиндела. Он непросто повел себя невоспитанно, он нарушил неписанные правила. У докторов и целителей запись велась только через секретарей, личные просьбы в повседневной жизни считались чем-то вульгарным.

Но мистер Гейт ничуть не изменился в лице. Он все так же благодушно улыбался, не пытаясь поставить на место наглеца. Даже в эмоциях у этого человека не проскальзывало ни одной негативной искры. Мисс Хукридж про себя отметила, что он был полной противоположностью Кристоферу, как черное и белое. Даже внешне подобное различие бросалось в глаза. Кристофер предпочитал одежду в темных тонах, а мистер Гейт блистал в светло-бежевом сюртуке и брюках. Единственное, что выдавало в нем непростого человека — это острый взгляд бледно-голубых глаз и знакомство с кузеном Рейнарда.

— У меня свободный прием всех желающих, — спокойно ответил мистер Гейт.

— У Вас запись на три недели вперед! — возмутился Уиндел.

— Сезон, — равнодушно бросил доктор Гейт.

— Морковка, где ты нашла этого клоуна? — неожиданно спросил Кристофер.

— Позвольте! — возмутился мистер Уиндел.

— Не позволю! И что ты мне сделаешь, мистер? — издевался мистер Гардиан.

Возможно, этот инцидент закончился бы весьма печально, не появись в банке новое действующие лицо, которому мисс Хукридж, к своему удивлению, очень обрадовалась.

— Рейнард! — Хизер сама не ожидала, что выкрикнет имя горе жениха на весь зал, но его общество для нее оказалось гораздо предпочтительней, чем безумный кузен Кристофер, безучастный доктор Гейт и самодовольный вор Уиндел.

— Как вы, Хизер? — участливо спросил Рейнард. Мисс Хукридж ранее ни разу не слышала от него подобного тона. Это было странно и неожиданно приятно, потому что они всегда общались между собой со скрытой злобой и раздражением. Будучи заложниками секрета семьи Гардианов их насильно связали словом мистера Энджелстоуна и завещанием покойного хранителя саквояжа Чарльза. От бессилия и невозможности что-то изменить, они срывались друг на друга. И теперь мисс Хукридж впервые услышала в голосе навязанного жениха искреннюю заботу, да и дар эмпата говорил, что ей это не показалось.

— Страшно и тоскливо, — честно призналась девушка. Сейчас она сидела в гостиной дома Рейнарда и пытались осмыслить прошедший день. В руках мисс Хукридж комкала белоснежный носовой платок, борясь с желанием не только вытереть слезы, но и очистить нос. Но, находясь под пристальным взглядом мистера Гардиана, Хизер не могла позволить себе столь не эстетичный жест. Женщина всегда должна быть обаятельна и элегантна, даже в минуты слабости или болезни, тем более в глазах мужчин. Это наставление в свое время ей дала миссис Коллинз, которая до сих пор строго соблюдала его.

— Страшно — это понятно и объяснимо, но почему тоскливо? — удивился маг. Хизер успела уловить исходящее от него чувство тревоги, пока Рейнард не закрылся магическим щитом.

— Мне, кажется, что весь мой мир рушится, — призналась мисс Хукридж. — От этого на душе тоскливо и горько. — Когда Хизер произнесла это вслух, то ей захотелось вновь расплакаться и пожалеть себя. В движении, сначала в салоне мадам Элмерз, а потом в банке Хиксов, она не замечала, что устала, как физически, так и эмоционально, но теперь на нее навалилось всё разом. — Стоит мне только ни о чем не думать, как перед глазами появляются манекены. Ожившие куклы танцуют, танцуют и убивают! Убивают и танцуют!