Рядом захрипел Тахори. Брайд увидел как змеящееся длинное существо сжимает кольцом шею Старшего на манер толстой удавки. Беспомощно замер, пытаясь понять что с этим можно сделать.

Сверкнуло оранжевыми искрами. Шеер стреги полоснул самым кончиком по «змее» на шее Тахори. Точно, выверенно. И тварь распалась в прах тут же. Брайд заметил тень страха в широко распахнутых жёлтых глазах Старшего и едва успел увернуться от очередной змеи, метящей уже в него самого.

И ту разорвала Тайлисс своим шеером. Оскалила в ухмылке белые зубы.

И всё кончилось также, как и началось. Внезапно. Медленно рассеивался дым, а туман в пропасти словно отползал ниже.

Змейка подошёл к краю и демонстративно сплюнул вниз. Покачал головой и повернулся к остальным.

— Все целы?

— Что это было? — спросил Брайд.

Маг картинно закатил глаза.

— Ты о гаргах или же о моей предусмотрительности? Если о последнем, то главное в таких переходах обезопасить себя от неразумных тварей, способных со страху прикончить тебя быстрее чем враги. И я не только о лошадях сейчас. Поэтому мне пришлось в своё время прикупить пару рецептиков у одного алхимика. Отвратительный тип, жадный, как тангатский ростовщик, но зелья у него отменные…

— Змейка!

— Гарги это были, — обиженно буркнул Риган. — Объяснений не будет, твари и твари, их тут в Пустых землях столько разных, замучаешься в списки вносить. Навредить могут только прикоснувшись. Обычно людей губят не они, а паника. Начинают дёргаться, руками махать, прыгать из стороны в сторону. Но вы молодцы, послушные. Знаменитая дисциплина Серпов?

— Отработал почти, — всё ещё хрипло бросил Тахори.

— Чего? — удивился Змейка.

— Паёк свой, говорю, почти отработал, маг.

Змейка широко улыбнулся и проворковал:

— Погоди, нелюдь, как до места доведу вас, ты ещё и дополнительное содержание мне захочешь назначить. Веришь?

Тахори оскалился ему в ответ, видимо, тоже улыбнулся. А Брайду отчего-то подумалось, что ему намного проще тут. В Пустых землях, в компании проходимцев и негодяяв. Дикая мысль. Но да, намного проще и легче.

— Долго ещё так идти? — спросил он Змейку.

— Долго-недолго, понятия неоднозначные, — загадочно ответил маг и двинулся вперёд.

Понемногу импровизированный мост начал расширяться. По-прежнему по обе стороны клубился туман над пропастью, но ощущение полной незащищённости понемногу уходило. Впереди показалась тёмная полоска. Лес?

— Сердцевина Огрызка, — пояснил ему Тахори. — Тоже пакостное местечко. Да тут всё пакостное. Нам бы её до темноты пройти, обычно мы лагерь ставили на краю сердцевины, там место удобное есть.

— Это я решу, удобное или нет, — буркнул ему в ответ Змейка.

— Само собой, — ухмыльнулся Старший. — Ты, я смотрю, очень любишь решать всё.

— А как же? Все любят. Недаром более всего каждый стремится именно к власти. От правителя страны до селянского мужика, который в своей семье желает волю над домочадцами иметь полную. Не так, скажешь? Я просто честный, не скрываю ничего. Прямота, друг мой, только украшает делового человека. А украшения лишними не бывают.

— Вот пустозвон, — сплюнул Тахори. — Честный он…

Змейка одарил его сияющей улыбкой. А Брайд обречённо подумал, что Серп-Легат с его приказами может провалиться вот в эту самую пропасть. Палачом для тех, кто сражался бок о бок с ним, эмиссар не станет никогда. Пусть Энфис сам ловит своего агента где хочет. Да и кто знает, чем вообще закончится этот поход? Может полягут тут все разом, а может, тот жрец поведает такое, что впору будет присоединиться к Ригану в бегстве.

Отчего-то Брайд знал, что ответы, которые даст ему Видящий, многое поменяют. Если не всё. Вот знал это. Добраться бы только до него поскорее.

Дорога уткнулась в лес. Как и всё тут, ненормальный совершенно. Деревья росли, казалось, прямо из камней, их массивные корни тянулись местами и по поверхности, ползли, как щупальца диковинных чудищ, сплетались и расходились вновь. И, как уже замечалось не раз в Пустых землях, были только деревья и разноцветные мхи. Ни травинки, ни куста.

А потом Брайд увидел то, что не хотел бы видеть никогда. Случайно приглядевшись вдруг к одному особенно замысловатому корню, он заметил, что глубокие борозды на коре напоминают ему что-то… знакомое. Сначала он принял это за игру теней и влияние усталости. Потом подумал, что чужак вновь решил потешить его иллюзиями. Но остановившаяся рядом Тайлисс шумно выдохнула и пробормотала:

— Демоны Предела… Тут что — лица?

Множество будто вырезанных в коре ликов, искажённых гримасами ужаса. Рельефных, выпуклых, страшных в своей реалистичности, как творение безумного скульптора.

— Да хватит пялиться! — гаркнул на них Тахори. — Удивляются они мерзости магической. Тут весь лес такой, а что это за дерьмо, никто не знает. Пошли, стемнеет скоро.

Брайд поспешно отвернулся и дальше уже старался поменьше вглядываться в переплетение корней и стволы деревьев, которым сейчас неровный сумеречный свет придал особенно зловещий вид. Надеялся только, что ночевать в таком лесу не придётся. Разве можно спать, ощущая мёртвые взгляды этих… посмертных масок. Хотелось бы верить, что посмертных, отгоняя дурное и ужасающее предположение о том, что Запретная магия в своей дикой пляске смешала живых людей и деревья.

Но из леса они вышли. На открытую, ровную по здешним меркам каменистую площадку на холме, с которого начинался спуск в темнеющую внизу долину.

Змейка деловито обошёл площадку, чуть ли не принюхиваясь, и махнул рукой.

— Тут встанем.

— Неужели? — скептически фыркнул Тахори. — Одобряешь место? Но как скажешь, проводник, как скажешь.

— Ирония тебе не к лицу, приятель. Ты не умеешь её носить.

Брайд долго не мог заставить себя лечь. Он боялся того, что, возможно, снова вторгнется в его разум. Во сне ли или в бреду. И вновь покажет что-то, что заставит поверить в невероятное и усомниться в незыблемом. Сидел нахохлившись до тех пор, пока даже неугомонные спорщики Змейка с Тахори не умолкли.

Тайлисс долго и пристально смотрела на него, потом осторожно, даже непривычно робко сказала:

— Хочешь я охранную печать на тебя попробую поставить? Хоть выспишься. Не знаю, правда, сработает ли, но позволь помочь.

Брайд покосился на неё и вздохнул.

— Да хоть клеймо поставь. Я уже на всё готов, чтобы от чужака избавиться. Даже ненадолго.

Заметно обрадованная его откровенностью стрега придвинулась ближе.

— Закрой глаза, проводник.

Брайд послушно опустил веки и открылся Силе Тайлисс. Отчего-то сейчас это было сделать очень легко, словно исчезла стена недоверия, выстроенная в последнее время. С чего бы? Неужели только потому, что перестал ждать от кого бы то ни было верности слову и долгу. Перестал, и легче теперь? Вот и Змейку готов отпустить, невзирая на приказ командира, помощь Тайлисс принимает, и не как проводник от эвоката, а как человек от человека. Ну или не совсем человека…

— Я на твоей стороне, Брайд, на твоей, — шептала стрега и её шёпот обжигал щёку. — Мы найдём жреца, узнаем, что сможем.

Она лжёт. Осознание ударило почти невыносимой болью.

Она и так знает.

Связка работает в обе стороны. Невозможно открыть, не открываясь самому. Неужели стрега об этом не догадывается? Что ложь, по крайней мере, Брайду видна со всей жесточайшей очевидностью. Или догадывается, но не смеет сказать словами, находясь под приказом Энфиса? И использует теперь связку, чтобы дать понять эмиссару именно это. Какая, к демонам, охранная печать?

— Благодарю, — сказал Брайд и улыбнулся. — Надеюсь, это поможет. Правда вот спать пока неохота. Расскажешь мне как учат эвокатов взаимодействовать в связке?

Слабая ответная улыбка Тайлисс, а более того, победный огонёк, загоревшийся в её зеленоватых глазах, подтвердили его догадку. И смутное чувство облегчения пришло на смену вспыхнувшему было гневу. Она врёт, но врать не желает.