В таком состоянии меня и нашла соседка тетя Шура.

-Алис, там дверь нараспашку. А ты чего-то на полу-то? Застудишь себе все. Вставай-ка давай. нечего рассиживаться. Да ты чего молчишь-то? - переспросила она уже громче.

-Бабушка умерла, - произнесла я.

И в этот миг поверила, что дорогого мне человека больше нет. Что я больше не услышу ее голос, не почувствую ее руки. Она больше никогда не разбудит меня в школу. Больше никогда этого не будет.

Я заплакала. Сначала по щекам текли молчаливые слезы. А потом я, не таясь и не стесняясь, рыдала на плече тети Шуры.

Она гладила меня шершавой, натруженной рукой по голове и приговаривала:

-Горе-то какое, Алиска! Горе...

Потом накапала мне чего-то. По-моему, корвалола. И уложила.

А на следующий день мы с ней стали готовить похороны. Наверное, если бы не она, я бы забилась под одеяло, не зная, как мне быть. И что вообще нужно делать. Тетя Шура говорила мне, что делать. Я, как зомби, делала. Я не люблю вспоминать те несколько дней. Бабушку я похоронила достойно. И, стоя у ее могилы, я окончательно осознала - теперь я взрослая. Почти все сбережения ушли на организацию похорон. Нужно будет платить за квартиру, покупать продукты и одежду, лекарства. На все это нужны деньги. Мне придется пойти работать.

И нет необходимости оставаться в элитной школе, где я подвергалась издевательствам. На следующий день после похорон я пошла и забрала свои документы оттуда. Никого из знакомых не встретила. Учителя отводили глаза, неискренне мне сочувствуя. Вопросов о том, что я буду делать дальше, мне никто не задавал.

Документы я отнесла в ближайшую к моему дому школу. Одиннадцатый класс необходимо закончить. Осталось не так уже много. А с той базой, которая у меня имелась, я рассчитывала на неплохие результаты ЭГЕ. С ними, возможно, у меня получится поступить куда-то на бюджетное место. Во всяком случае мне хотелось в это верить.

Я чувствовала себя как пловец, у которого сил плыть - нет, а плыть надо. Со школой вопрос я решила, оставалась работа. Тут на выручку мне пришла снова тетя Шура. Ее племянница работала в кафе, там нужна была посудомойка.Не зная, куда можно еще устроится, я согласилась. Работа была тяжелой, на ногах. К концу смены болело все тело. Платили немного, но достаточно, чтобы заплатить за квартиру и купить кое-какие продукты.

В таком полусне прошло несколько недель. На улице значительно потеплело. Все вокруг радостно встречало весну. Кажется, мне одной было не до радости. Заболела одна из официанток. И меня поставили вместо нее. У меня получалось плохо. Особенно вечером. Было много пьяных, которых я боялась до жути. Несколько раз я колола тарелки. Приходилось выслушивать, что у меня руки растут из жопы. Да и много других неприятных вещей. Больше всего мне хотелось в такие моменты развернуться и уйти. Нет, даже не уйти, убежать оттуда. Но этого я не могла себе позволить. Кто бы стал оплачивать счета?

Поэтому терпела. Даже плакать себе не позволяла. Потом уже дома, вцепившись зубами в подушку.

-У тебя посетители за 8 столом. Шевелись давай, Савельева. Что ты вечно, как сонная муха? - окрик администратора привел к тому, что я поспешила к столу, даже не глядя, кто там сидит.

И очень, зря. Потому что там устроились Харламов и Панков.

Если бы кто-то знал, как мне хотелось в этот момент исчезнуть. Ведь понятно, что пришли они сюда из-за меня. Это заведение - не их уровня. они здесь воды побрезгуют выпить.

Но у нищих нет выбора. Я подошла к столу, натужно улыбнулась и достаточно ровно поинтересовалась:

-Добрый вечер! Что будете заказывать?

Вот теперь у меня была возможность рассмотреть Бориса лучше. Он осунулся, под глазами залегли тени. Смотрел на меня, не улыбаясь и ничего не говоря.

В отличие от Панкова.

-Добрый, Алиска, добрый! Как мы рады тебя видеть! И наконец-то ты на своем месте.

Алиса. Прошлое

Я ожидала, что Борис тоже сделает какое-то замечание, но вместо этого он перевел недовольный взгляд на Харитона.

-Шел бы ты отсюда, - услышала я и вовсе неожиданную вещь.

- Что так? - не успокаивался Панков, явно нарываясь.

Зачем он вообще сюда заявился? Я заметила, как лихорадочно блестят глаза у парня. Он пьяный? Но запаха алкоголя я не чувствовала. Или под чем-то? Это было б неудивительно. Вседозволенность и свободные финансы редко идут впрок.

-Романтик тебе порчу? Уж извини, - продолжил он ёрничать, -Алис!

Мое имя Харитон произнес громко, сделав это специально. Я вздрогнула и вопросительно посмотрела на него.

-Дай ты ему уже! А то Борька уже весь извелся, бедный. Он и отвалит.

Сказано это было громко. На нас стали таращиться с других столиков. С противоположного конца зала к нам спешила администратор. Жар опалил лицо и уши. Мне захотелось провалиться сквозь землю. И никогда не видеть ни одного из этих придурков.

-И мне заодно тоже дай, малышка. Я заплачу, - из соседнего столика к нам, покачиваясь шел пьяный мужик лет сорока.

Я боролась с желанием разреветься. Плакать было нельзя, нужно было звать охрану, потому что мужик шел от такой же, как сам, пьяной компании, которая поддержала его одобрительным улюлюканьем.

Не знаю, что бы произошло дальше, если бы возле меня не оказалась администратор. Девушке было лет 27. Звали ее Лиза, но несмотря на нежное имя характер у нее был круче, чем у некоторых мужиков.

-Мужчина, сядьте! - рявкнула она сначала. Но потом на ее лице появилась смягчающая улыбка, - Вы ведь не захотите закончить такой чудесный вечер в ближайшем "обезьяннике"?

Мужчины собрались смотреть какой-то матч, поэтому тот, который шел к нам, приостановился и призадумался.

-Да, винтики вашего мозга заработали в нужном направлении, - не унималась администратор, - Я не думаю, что там предусмотрен показ матча.

-Да ты! - мужик, видимо, решил, что не так ему и нужен этот матч.

Он двинулся прямиком на Лизу. Где же эта охрана, когда она нужна?!

- Сеня, уймись! - вдруг раздалось за нашими спинами.

От их столика к нам подошел мужчина. В строгом, деловом костюме. Он отличался от тех, с кем проводил время.

Лиза, увидев его, заметно побледнела. В его глазах мне тоже почудилось узнавание. Но в следующее мгновение оно стало непроницаемым.

-Ты зачем девчонок пугаешь? Ладно, эти молодые шалопаи. У них ума кот наплакал. А ты-то куда лезешь? - с этими словами он увел мужчину обратно за столик. бросив на прощание какой-то непонятный взгляд на администратора.

Лиза тоже быстро взяла себя в руки и запела:

-Молодые люди, если вы желаете сделать заказ...

Что нужно было сделать в этом случае, осталось неизвестным, потому что Борис коротко рыкнул:

-Не желаем! - и, схватив упирающегося Харитона за шиворот, поволок его к выходу, ощутимо подталкивая его в спину.

Я перевела дыхание. Если бы завязалась драка, я могла бы остаться без работы, даже без такой. Что тогда делать, не представляю. Вовсе не так просто трудоустроиться, как кажется.

-Кто это такие? - строго спросила Лиза, когда мы после случившегося оказались в служебном помещении.

-Бывшие одноклассники.

-Надеюсь, ты понимаешь, что могло бы произойти, - тихо добавила она.

-Я не знаю, зачем они приходили. Им нечего тут делать. У них очень состоятельные родители, - начала оправдываться я.

-Сама к ним больше не суйся. Зови кого-то из девчонок. В следующий раз так может не повезти. Ни тебе. Ни мне. А мне сына кормить надо.

Я кивнула. Не мне одной приходится трудно. Легкая жизнь обходит таких, как мы, стороной.

Остаток смены прошел спокойно. Даже подвыпившая компания, в которой отдыхал тот мужчина, который собирался ко мне приставать, вела себя пристойно. Я думала, Харламов вернется. Каждый раз вздрагивала, когда входили посетители. Но его не было. И я успокоилась. Собираясь домой после работы, я уже ничего не чувствовала, кроме усталости и дикого желания спать. На часах было полвторого ночи, а мне еще надо дойти до дома, хоть здесь и недалеко, минут пятнадцать пешком. В утром мне нужно встать в семь, чтобы успеть в школу. Радовало, что осталось всего чуть этой каторги. Иначе не знаю, как я выдержу все это.