Все это время Таня была не одна, если не считать самого маньяка. Но толку-то? Оказывается, у него тут целая маленькая тюрьма, а не одиночная камера. Еще и подпольный невольничий швейный цех.

— Ты знаешь, как отключить ток? — с надеждой спросила Таня.

— У-у, — помотала головой женщина. — Ы-э!

А потом показала на замок, который поначалу не заметила Таня. Да… Если и отключить электричество, надо еще ключом поработать. Которого ни у нее, ни у этой швеи точно нет.

— Танюша! — раздался веселый голос. — Я дома! Где ты? Танюша?

Звуки доносились слишком хорошо и разборчиво, а значит, он открыл люк! Открыл и сейчас поймет, что она попыталась сбежать. И тогда что? Убьет?

Немая зашаталась, лицо ее перекосило от ужаса. Из глаз брызнули слезы, она заорала, закрыла руками рот, выронив платье… Фух, не на решетку! Физик из Тани был никакой, но она понимала, что ткань могла вспыхнуть. И тогда они обе с этой странной швеей могли задохнуться в дыму. Впрочем, как разница, если все равно помирать…

— Где ты? — голос его впервые звучал недовольно. — Выходи, не прячься! А-а, ты проломила фанеру! Черт, не успел заделать!

Вот и все. Он увидел сдвинутый книжный стеллаж, а дальше вывод напрашивается сам собой.

— Таня, вернись в комнату, я все объясню, — он вновь говорил мягко и спокойно. — Это все для твоей же безопасности…

— Электричество тоже? — не выдержав, крикнула она. — И немая женщина, которую ты держишь в гараже, это тоже для моей безопасности?

— Я все объясню…

— Не надо! — Таня почувствовала, как ее накрывает страх, сменяющийся гадливостью и отвращением. — Ты… ты чудовище! Я ненавижу тебя!

— Ненавидишь? — голос как будто дрогнул. — Но разве я это заслужил?

Услышав это, Таня словно бы захлебнулась. Она хватала ртом воздух, чувствуя, будто грудь сдавливает огромный невидимый удав. Человек, убивший невинных девчонок, тот, кто держит двух человек взаперти. Не заслужил⁈

— Иди сюда…

Так он тоже еще ни разу не говорил. Требовательным тоном, не терпящим возражений.

— Иди сюда! Подойди!

Теперь он рычал, словно загнанный зверь. Опасный, жестокий, безжалостный.

— Хорошо, я сам к тебе приду.

От этих слов и голоса, которым они были произнесены, у Тани мороз прошел по коже. Монстр тяжело дышал, он словно бы распалялся, что-то при этом приговаривал, но разобрать уже было невозможно.

А потом раздался требовательный стук в дверь. Далекий, но ясный.

— Сиди тихо!

Но Таня не собиралась этого делать, она резво добежала до проломанного отверстия, непрерывно крича, перелезла через острые царапающиеся края фанеры, зацепилась за что-то, грохнулась.

— Спасите! Спасите! Спасите!

В горле саднило от громкого крика, у Тани звенело в ушах. Он все-таки успел захлопнуть люк в погреб, но в следующий миг снова раздался стук в дверь.

— Кто там?

— Гражданин Шляпников? — уверенный мужской голос.

— Да, это я! Что вам нужно?

— Откройте, милиция!

— Милиция? Что происходит? — воскликнул он, и в голосе послышался липкий страх. — Я же сказал, эта сволочь убила мою ученицу… В этом вопрос?

— Откройте, у нас пара вопросов по поискам другой девушки. Извините за беспокойство, у нас разрешение от прокурора.

— Я… нет, сегодня никак.

— Тогда нам придется зайти без приглашения.

Входная дверь громыхнула, но выдержала. Таня слушала это все и плакала, не могла остановиться. Все происходящее казалось дурным сном. А если они не смогут открыть дверь? Смогут! Но он может запереть подпол, накрыть ковриком… Или просто убьет ее, поняв, что уже нечего терять!

В следующую секунду громыхнуло так, что Таня даже в своей подземной темнице вздрогнуло. Ее похититель вскрикнул, и тут же наверху все наполнилось шумом голосов и топотом множества ног.

— Как вы смеете вламываться ко мне в дом⁈

Таня бросилась к лестнице, буквально взлетев на нее, и, держась одной рукой за перекладину, второй принялась долбить по люку. И кричала, кричала, кричала, уже просто на одной ноте, без слов.

— Открой погреб, сука!

В голосе говорящего послышалась неприкрытая угроза, и в следующий миг крышка люка буквально подлетела вверх, пуская в тюрьму свет и чистый воздух.

Новокаменск шумел. Нет, даже не так. Новокаменcк пылал, громыхал и разрывался на части! Таню нашли живой. Ее и еще какую-то женщину в полувменяемом состоянии, дальше я уже не слушал, когда Маша сказала главное. А уже вскоре об этом узнали все — в маленьком городе такие новости разносятся быстро. Особенно когда к старому деревянному дому на одной из соседних улиц слетаются машины милиции, прокуратуры, скорой и даже внутренних войск.

— Шляпников… — протянул Дюс. — Просто в голове не укладывается.

Он все еще не верил. Да и никто не верил! Но факты говорили сами за себя. Мы разобрали текучку, проверили работу залов и теперь сидели в кафе. Посетителей было мало, телевизор бормотал на комфортной громкости — раннее утро пятницы не особо располагает к раздолбайскому времяпрепровождению. Поэтому мы могли спокойно поговорить. Случившееся требовало хоть какого-то обсуждения, потому что никто ничего не понимал.

— Согласен, — закивал Саня. — Просто жопа. Его же все на руках носили.

— А помните, он девчонок как рисовал? — добавил Илюха. — Они же от восторга визжали!

— Да и нам он нравился, парни, согласитесь, — я покачал головой. — Хороший мужик, к которому всегда можно было подойти с проблемой. И перед директрисой нас выгораживал.

— Это когда мы карбид перед школой взрывали? — хохотнул Дюс, но получилось все равно грустно.

— Ага, — кивнул я. — Да и вообще…

— Как вспомню, сразу противно становится, — Саня раздул ноздри. — Просто сволочь… Животное.

— Нет, дружище, — решительно заявил Озик. — Я, конечно, с вами не учился, этого мужика знать не знаю… Но не сравнивай его с животными. Ты их этим оскорбляешь. Ни волки, ни медведи, ни кто-то еще не убивает ради удовольствия. А этот…

Чувствовалось, что он хотел сплюнуть, но удержался, потому что был в кафе и за столом. А вообще, Озик посерьезнел. Пока стоял на входе в видеосалон дяди, был расслабленным, жил как попало, главное, удовольствие получать. Но теперь вот и в нашу компанию влился, и первым забил тревогу по Тане.

— Он ведь ко мне вчера подходил, — мне тоже было от чего содрогнуться. — Помощь свою предлагал, прекрасно зная о том, что мы ищем ту, кого он держит в подвале. И ведь людей поднял!

— А когда он на этого ханурика начал орать, — Валерка, долго молчавший, сделал шумный глоток, — у меня аж сердце в пятки ушло! Думаю, ни фига себе мужика кроет!

— Ага, а сам в несколько раз больше девчонок убил, мразь, — Саня треснул кулаком по столу. — Двуличная сволочь!

— Таню жалко, — глядя перед собой, проговорил Дюс. — Такое перенести… Сколько она у него в подвале сидела? Дня три или четыре? Много!

— А восстанавливаться от этого еще больше будет. Всю жизнь, — вздохнул Илюха. — Она же в больнице сейчас?

— Да, в неврологии, — подтвердил я. — Первое время ее лучше не трогать, а вот потом нужно будет нанести поддерживающий визит.

— А когда? — нетерпеливо спросил Озик. Дай ему волю, он бы уже сейчас мчался в палату. Но нельзя, Маша сразу оговорила, что врачи к Тане не пустят никого.

— Я уточню и скажу. Дня два точно нет. Ее сейчас активно и лечат, и опрашивают. Не позавидуешь.

— А что за баба-то с ней была? — вспомнил Саня. — Какая-то ненормальная, платья шила…

— Разбираются, — я пожал плечами. — То ли родственница его, то ли еще кто… Не факт, что ненормальная. Вроде глухонемая просто. Да и как тут, с другой стороны, в своем уме остаться… Следакам и журналистам работы на годы вперед. В одном маленьком городке сразу двух маньяков поймали. Причем одного даже с частной тюрьмой.

— Просто шиза, — Дюс потер виски. — Я думал, такое только в кино бывает. Вот зачем? Зачем он так делал? Как это вообще?..