Или почти все.

— Ее нет уже три дня, — я принялся рассуждать вслух. — Все тела раньше находили быстро, в тот же день или максимум на следующий. Правильно?

— Да, — подтвердила Маша.

— Так что или тело Тани еще не нашли, или это другой маньяк…

— Не самое реалистичное предположение, — прервала девушка ход моих мыслей.

— Или она еще жива, — я все-таки закончил. — Хотелось бы надеяться.

— В общем, еще раз спасибо тебе, Вадим, за идею. Я рассказала Олегу Дмитриевичу, это мой начальник, он тоже одобрил.

— Рад, что сумел помочь. И все же, Маша, а почему вы решили со мной поделиться своими мыслями? Не из благодарности же…

— Во-первых, все-таки из благодарности, — возразила девушка. — А во-вторых… я почему-то уверена, что ты и болтать не будешь, и сумеешь нам помочь. Ведь есть у тебя еще идеи?

Последний вопрос старшая Терешенко произнесла с хорошо угадываемой надеждой. Что ж, я не обману ее ожиданий.

— Есть.

И я рассказал ей о договоренности с радиостанцией, особенно подчеркнув мысль о втором слое, где мы разыгрываем перед маньяком спектакль.

— Неплохо, — ответила Маша. — Я бы даже сказала, это может сработать. Во всяком случае, если ты прав, и объем данных будет достаточным… Даже если маньяк не клюнет и не покажется, у нас хотя бы появится больше информации, больше зацепок.

— Попрошу журналистов позвонить вам, — предложил я, — чтобы вы поговорили напрямую, и не было бы испорченного телефона…

— Это просто отлично! Спасибо!

Мы попрощались, и я положил трубку. Теперь у меня не было никаких сомнений — предавать исчезновение Тани максимальной огласке не можно, а нужно. Все-таки информация — это сила. А биг дата особенно, на этом мы в будущем деньги делали.

— Я тут нашего изошника видел, — я посмотрел на Нику, которая весь наш разговор с ее сестрой прослушала молча. — Рассказал ему про Таню, думал, он поможет, раз она тоже художница. Увы, ничего не знает. Но просил держать его в курсе, сказал, что готов помочь.

— А ты разве не знал, что он при Союзе дружинником был? — улыбнулась Ника. — Мы тогда, правда, мелкие были. Но он в школьном отряде считался главным, мне мама рассказывала.

— Знал, — кивнул я. — Только подумал, что толку от этого нет. А ведь у него же связи какие-то остались, опять же походы, турклубы… Там народ деятельный.

Мои размышления прервал телефонный звонок.

— Каменев, слушаю.

— Вадим? — в трубке раздался мелодичный женский голос. Знакомый. — Я Дина Швец, диктор.

Старая школа! Не диджей, а диктор. Прям уважаю.

— Очень приятно, Дина. София с вами говорила?

— Да. Я думаю, мы сможем помочь. Сделаем красивую историю и будем надеяться, что это поможет найти Таню живой и здоровой.

— Это прекрасно, — я решил сразу прервать танцы с бубном. — Давайте к делу. По деньгам вас все устраивает?

— Да, все хорошо… — голос Дины был удивленным и даже немного растерянным.

— Теперь пару важных моментов. Я дам вам номер, позвоните сразу же после нашего разговора, вам все объяснят по технической стороне вопроса.

— Какого вопроса?

— Предлагаю вам идею нового для вашей радиостанции формата, — я улыбнулся. — С участием органов милиции и прокуратуры. Чтобы все по-серьезному.

— Об этом мне и расскажут по тому номеру, что вы мне дадите? — моя собеседница быстро схватила суть.

— Все так.

— Поняла, — подытожила Дина. — Я поговорю с редактором более предметно…

— Можете смело отправлять его ко мне, на все вопросы отвечу. И по деньгам тоже решим.

— Да, это лучше с редактором. Но поверьте: если схема работающая, мы найдем, как с вами рассчитаться.

Отлично! Я же специально не уточнил, кто кому будет должен. И если сейчас я пока еще проситель, который вписывается за пропавшую знакомую, то в случае успеха затеи моя роль станет ближе к продюсерской. Ну, или к шоураннерской, не помню, как там у них это правильно называется. Лишь бы основная задача была решена — найти Таню живой и здоровой…

— … Ее приметы у меня есть, — Дина как раз уточняла детали. — Что-то еще нужно добавить?

— Записывайте, — я ощутил поднимающуюся внутри злость. — В последний раз Таню видели в компании взрослого мужчины среднего возраста. Предположительно он мог ее похитить.

— Отлично, я записала. Ради этого даже сама задержусь на эфире, с редактором, даже не сомневайтесь, все скоро обсужу. До свидания, Вадим!

— Ты что, цирк из всего этого устраиваешь? — начала было Ника.

И опять зазвонил телефон, едва я успел положить трубку. Теперь это был Рожков — стало понятно по лаю собак на заднем плане. Видимо, по уличному таксофону звонит. Я поднял указательный палец, попросив Нику подождать с новыми обвинениями. Мол, потом объясню.

— Каменев? Это капитан Рожков. Увы, все плохо… Ингус взял след, но быстро его потерял. Как я и говорил, три дня прошло, слишком много времени, да и запахов тоже полно кругом.

— А я слышал, что собаки и через неделю след берут, — вырвалось у меня. — Или врут?

— Это если в деревне и чистом поле, где нет старых следов человека, которые будут отвлекать, — ответил Рожков. — В городе и бензином еще воняет, и народу много. Запах же не вечен. Это молекулы, они рассеиваются. Плюс влажность, ветер, температура, да много чего влияет.

— Аркадий Никитич, — я по-прежнему хватался за одну из ниточек, которая усиленно ускользала из рук. — Не хотелось бы бросать поиски… Вдруг в городе на что-то наткнемся, я знаю, где она часто бывала. Мы можем на вас рассчитывать?

— Можешь, — бросил тот. — Только я тебе прямо скажу — тут уже другая собака нужна и другие поиски. Знаешь, что такое ПЧ?

Пожарная часть, чуть было не ляпнул я. Но тут явно что-то другое.

— Поиск и обнаружение человеческих останков, — слова капитана проскребли как наждак. — Но если предположить, что девчонка еще жива… Нужно обойти весь район, опросить всех, кто мог что-то видеть. Буквально все прочесать, и никаких перерывов. Но люди нужны, Каменев. Я один с этим алкашом Калинычем ничего не сделаю. Дениска на дежурстве сегодня, он бы помог.

— Будут люди, Аркадий Никитич. Побудьте пока дома у телефона. Я все организую.

И тут же, не теряя времени, набрал следующий номер. Прости, Ника, снова не сейчас. Обвинения подождут.

— Семен Аркадьевич? Да, это Вадим Каменев. Семен Аркадьевич, нужна ваша помощь.

Время уже подходило к полуночи, но сна у меня по-прежнему не было ни в одном глазу. Да и какой там сон! Игровой клуб бурлил, фактически став маленьким штабом поисков. Клиенты по-прежнему участвовали в сборе, так что к этому времени мы точно уже вполовину окупили затраты на листовки.

С Никой мы уже съездили в отделение милиции, где девушка рассказала все, о чем вспомнила — как мы и договаривались. Развивать тему с «цирком» не стала, видимо, поняла, что погорячилась. Потому как буквально сразу же кто-то дозвонился в эфир и рассказал, что видел Таню на набережной. Было это, правда, еще неделю назад, и парень запомнил ее, так как девушка поразила его своей красотой. Увидел, постеснялся подойти, чтобы познакомиться… В общем, ценного ноль, как могло показаться. А вот нет — главное ведь, что людям не все равно, что они не остались в стороне, а уже звонят и помогают. Хотят помочь! Так что рано или поздно результат будет!

Сообщение о пропаже продолжали крутить, хотя смысла особого в нем уже не было — подробности знал весь город. Зато прибавились периодические вставки с промежуточными итогами, эдакая сводка с полей. Мол, продолжаются поиски, задействована милиция и добровольцы. Кое-кого из последних, кстати, действительно подтянул изошник Шляпников. Все-таки старые учителя — это страшная сила. В хорошем смысле. То, что он был дружинником в советское время, не так уж сильно на что-то влияло. А вот бывшие ученики, уважавшие талантливого педагога — то, что нужно. Он поднял, конечно, не всех, но кто-то откликнулся. И те, кому было уже далеко за тридцать, и вчерашние выпускники, в том числе мой класс. Ванька Слюсарев, о котором я при разговоре вскользь упомянул, что он рядом, Арам Кулиев, Хрип с Храпом, Витька Ющенко, Юрка Голоулин… Кто-то из наших знал студентов тархановки, те тоже принялись искать — так по цепочке и пошло. Вот она, теория шести рукопожатий, в действии. Главное, просто начать!