— У меня один брат, — хмыкнул император. — Да, я имел в виду его. Знаете что, барон — съездите в империю, поговорите с Оттоном. И ещё, пожалуй, вам стоит встретиться и с Дитрихом — с ним вы тоже знакомы, он вас примет.

— Именно так я поступлю, ваше величество, — ответил я, поблагодарив его лёгким поклоном.

Дверь, больше похожая на люк, тихо скрипнула, и в землянку ворвался свежий воздух, наполненный запахами вечернего леса. Марен вскочил, мгновенно сбросив с себя сонную одурь, и метнулся в угол. Он прижался к стене, готовый немедленно нанести удар, как только незваный гость покажется из двери.

— Марен, ты здесь? — раздался негромкий голос.

— Дядя Паком? — с удивлением переспросил тот.

— Да, это я, сынок, — в голосе явственно послышалась усмешка. — Старый дядя Паком. Ты же не станешь делать глупости?

— Не стану, дядя Паком, — Марен немного расслабился. — Входи.

Паком кин Дикт был старым другом Адмара, отца Марена. Правда, после смерти отца он не стал поддерживать отношения с братьями кин Стил, но всё же старый Паком был одним из немногих близких друзей семьи. Хотя время идёт, и люди меняются, так что Марен оставался по-прежнему настороже.

Паком не спеша спустился в землянку по короткой лесенке, окинул взглядом скудную обстановку и с неторопливой основательностью устроился на одном из чурбаков, заменяющих стулья.

— Откуда ты узнал про это место, дядя Паком? — хмуро спросил Марен.

— Я с твоим отцом дружил, помнишь? — усмехнулся тот. — Все норы Адмара я лучше тебя знаю. Вот эту конкретную нору я вместе с ним копал.

— Ну хорошо, это место ты знал. Но ты же сюда не просто так пришёл? Ты меня искал, так?

— Так, — согласился Паком. — Искал и нашёл.

— Ну вот он я, — Марен слегка стукнул себя рукой в грудь, словно показывая, где он есть.

Паком слегка улыбнулся — его словно забавляла эта встреча. Впрочем, долго играть в загадки он явно не собирался.

— Скажи мне, малой — зачем ты убиваешь наших? Троих точно убил ты, и четвёртый, наверное, тоже твой?

— Мой, — признался Марен.

— Так зачем?

— Мадена убили, дядя Паком, — сказал он неохотно.

— Вот как? — удивился тот. — Ну, я не удивлён. Братец твой ещё тем паскудником был, так что это рано или поздно должно было произойти. Хотя и ты немногим лучше. Говорил я Адмару, что он слишком вас распустил, но не хотел он меня слушать. А зря.

— Ты за этим сюда пришёл? — помрачнел Марен. — Чтобы мне это сказать?

— Да нет, не за этим, — пожал плечами Паком. — Так значит, ты утверждаешь, что это те четверо Мадена убивали? Или кто-то из них? Ответь мне.

— Я пока не нашёл убийцу, — неохотно признал тот.

— Но четверых наших ты всё равно убил, — утвердительно сказал Паком. — Которые в смерти твоего брата не виноваты.

— Мне пришлось. По доброй воле они бы мне ничего не рассказали. Ну а потом… от них уже мало что оставалось.

Паком понимающе покивал.

— Будешь и дальше убивать? — спросил он.

Марен неопределённо дёрнул плечом — мол, понимай, как знаешь. Паком усмехнулся и сказал:

— Синклит объявил, что ты стал безумцем и должен быть обезврежен. За твою голову объявлена награда. На завтра намечена большая облава, тебя будут искать. И найдут, Марен.

— А того, кто убил брата — его будут искать? — спросил тот, криво усмехнувшись.

— Нет, — улыбнулся ему Паком.

— То есть меня решили убить?

— Не только тебя, Марен. Семья Стил объявлена вне закона. Синклит решил, что гнилые побеги должны быть выкорчеваны. Прямо сейчас люди Синклита убивают всех ублюдков, что ты наплодил.

— Они меня не волнуют, — мотнул головой Марен. — Напложу ещё.

— Ты сначала выживи, — насмешливо заметил Паком.

— Что-то незаметно, что ты мне сочувствуешь, — прищурился Марен.

— Так я тебе и не сочувствую, — усмехнулся тот. — Я и сам буду на тебя охотиться.

— А зачем тогда ты меня предупредил? — изумился Марен.

— Адмар как-то оказал мне большую услугу, и я не успел вернуть долг до того, как он умер, — объяснил Паком. — Долг не такой уж большой, но он давил. Из-за этого долга я и покрывал несколько раз тебя с братом. И вот этим предупреждением я сейчас с твоим отцом рассчитался полностью. Долг погашен. Больше не жди от меня ничего, и если я встречу тебя завтра, то убью безо всякой жалости.

Марен резко напрягся и оценивающе посмотрел на Пакома. Тот, однако, пугаться не стал, а насмешливо ухмыльнулся. Марен расслабился и отвёл взгляд.

— Так-то, щенок, — презрительно сказал Паком, вставая с чурбака. — Ещё ты будешь на меня клыки скалить. Беги, пока можешь.

Хлопнула крышка люка, и Марен остался один.

— Милана, здравствуйте! — приветствовал я Бобровскую, заглянув в знакомую лаборантскую. — Рад вас видеть.

— Здравствуйте, Кеннер, — улыбнулась она в ответ. — Заходите, чайник вот-вот закипит.

— А я вас уже потерял, — заявил я, устраиваясь в своём привычном кресле. — Каждый раз прихожу сюда и каждый раз вижу объявление, что факультативное занятие откладывается.

— Я уезжала, — объяснила она, — и не успела вернуться к началу занятий. Поскольку мой факультатив не пользуется особой популярностью, деканат не стал сильно возмущаться. Надеюсь, что и вы меня простите.

— Да я вовсе не в претензии, — махнул я рукой. — Просто не знал, куда вы подевались, вот и беспокоился.

— Госпожа дала мне довольно сложное задание, — немного смущённо сказала она, — вот и пришлось задержаться. Но я ничего про это не могу рассказать, извините.

— Даже мысли не было что-то у вас выпытывать, — покачал головой я. — И так понятно, что без Морены дело не обошлось, а про неё лучше не знать ничего лишнего.

— И от кого я это слышу? — искренне засмеялась Милана.

— Ну, я же не стараюсь узнать что-то лишнее — только то, что она сама готова рассказать, — я слегка смутился. — И на стороне тоже не пытаюсь что-то про неё раскопать. Не хочу, чтобы это выглядело так, будто я лезу в её личную жизнь.

— При всём вашем любопытстве в тактичности вам не откажешь, — кивнула она, снова становясь серьёзной. — И это очень мудрое поведение, учитывая, о ком мы говорим. Хотя госпожа на удивление хорошо относится к смертным, с ней ни в коем случае нельзя забываться. Но довольно об этом — пора начинать занятия, раз уж все студенты здесь, — в этом месте она немного посмеялась.

— Я этого, наверное, так и не смогу понять, — покрутил я головой в недоумении. — Почему студенты сюда не ломятся? Ну пусть не все ломятся, но то, что сюда хожу только я один — это просто необъяснимо.

— А что ваша жена на эту тему говорит? — с любопытством спросила она.

— Моя жена совсем не пример, Милана, — укоризненно сказал я. — Вы рассматриваете нас как отдельных людей, а это неправильно. Вы смело можете считать, что она тоже к вам ходит.

— Пожалуй, вы правы, Кеннер, — признала она. — Лена действительно не пример, вас нельзя рассматривать отдельно. Могу даже предположить, что она тоже балуется с эссенцией, как и вы.

— Откуда вы узнали про эссенцию? — потрясённо спросил я. — Вам Морена про меня рассказала?

— Нет, госпожа мне ничего про вас не рассказывала, — покачала головой она. — Я сама вашу эссенцию вижу. Мой дар ведь как раз и состоит в том, что я вижу то, что обычные люди не видят. И в частности, я вижу не только то, что эссенция у вас есть, но и то, что вы её пытаетесь структурировать. Не очень дальновидное решение, по моему мнению.

— Мне просто приходится этим заниматься, — хмуро признался я.

— Не собираюсь допытываться о причинах, — подняла руки она. — Всего лишь высказала своё мнение. Я просто слышала, что эссенция опасна.

— Она опасна не сама по себе, а тем, что она сродни наркотику.

— Именно так, — кивнула она.

— Но знаете, Милана — с тех пор, как мы стали заниматься структурированием эссенции, мы начали гораздо лучше понимать Силу. Наше Владение улучшилось прямо скачком — и я вовсе не имею в виду какое-то использование эссенции. Дошло даже до того, что Генрих Менски заявил, что мы его переросли, а он по факту является очень сильным боевиком, причём Старшим.