– Та-ак… Похоже, не зря я с тобой сотрудничать начал. Рассказывай. – заинтересовался Чарльз. – Ты что-то важное услышала? Это касается Гильдии приключенцев?

– Не знаю пока. Но… сам посмотри. – ответила Мурка и повернула лист агенту.

Чарльз пододвинул его ближе к себе и начал вчитываться в строки:

Долой такую шаткую власть!

Один правитель продался нечисти!

Второй забыл о народе!

А третий отнял власть силой у второго!

Мы и сами можем жить! Без указки сверху! Без всех этих интриг и борьбы за трон!

Поднимись народ Кронхельда!

Поднимись на борьбу за свою свободу от монархов!

– Это что вообще такое?.. – голос Чарльза наполнился беспокойством.

– Не знаю. Кто-то пытается поднять народ на борьбу с Арделланом. – ответила Мурка, отрицательно качнув головой. – И листовки с подобными текстами стали появляться месяц назад в самых… глухих районах Кронхельда, я бы сказала.

– Значит, кто-то тут революцию решил организовать… – задумался Чарльз.

– И, похоже, заменить монархию чем-то другим… – добавила Мурка.

– Это мне совсем не нравится… Кто это может быть?

– Пока непонятно.

– Попробуешь узнать что-нибудь по этому поводу среди членов вашей Гильдии?

– Конечно. – ответила Мурка.

– Начинай как можно скорее. – попросил Чарльз. – А мне, похоже, нужно срочно во дворец. Надо предупредить Арделлана об этой опасности.

Агент встал из-за стола, кивнул Мурке и поспешил прочь. А сама она спрятала эту бумагу в карман своих штанов, чтобы никто не подумал, будто она как-то причастна к появлению этих листовок в городе.

Чарльз так спешил прервать, возможно уже начавшийся, сон Арделлана, что забыл предложить Мурке прийти на бал во дворец после праздника встречи лета. Эта писательница и авантюристка, а в прошлом морячка, воровка и участница похода Пендалиана, была далеко не последним жителем Кронхельда, так что вполне могла там присутствовать. Осталось только попросить Арделлана написать приглашение и ей.

По дороге он пытался вспомнить, произошли ли какие-нибудь события в то же время, когда, по словам Мурки, начали появляться эти листовки. Но на ум ничего не приходило.

Арделлан на следующий день, как и планировал, отправился в загородный особняк, где находился под стражей его брат Эдмонд. И Арделлану, побеспокоенному ночью визитом Чарльза, который попал в покои наследника через балкон, было о чём с братом поговорить.

Старший наследник понимал, что раз на листовках были призывы к борьбе с королевской властью, то их не могли распространить власть имущие. Во всяком случае, это не кто-то из королевской семьи, и уж точно не высокородные дворяне, чья власть при свержении народом правителя тоже могла бы пошатнуться.

Оставалось только понять, кто мог руководить созданием и распространением этих листовок. Либо кто-то из числа простых горожан, либо те дворяне, кто оказался в немилости у Арделлана. Но второй вариант сразу отпал, потому что, никто, даже самый бедный дворянин, не станет убеждать народ в свержении законной власти, ведь и сам рискует попасть под удар, как минимум, своей прислуги.

Значит, нужно было усилить наблюдение за горожанами. И иностранцами. Так Арделлан и решил, пока карета катилась по дороге на юг от Кронхельда, в сторону родового поместья королевской семьи.

А Эдмонда нужно было просто проведать на всякий случай. Вдруг это он додумался подбивать народ на свержение Арделлана?

Хотя он точно бы не стал оскорблять ещё и себя в этих листовках. Слишком уж самовлюблённый.

И вскоре карета остановилась у ограды особняка. Как только наследник вышел и направился к воротам, а за ним последовал небольшой отряд гвардейцев, которые сопровождали его в дороге, двери особняка открылись, и к воротам поспешил кто-то из числа прислуги.

Человек открыл ворота перед Арделланом и ждал, пока наследник и весь отряд пройдут на территорию особняка.

Перед двухэтажным зданием расположился парк с каменными тропинками и высокими деревьями, чья тень полностью укрывала пространство поблизости.

Слуга закрыл дверь и, поклонившись, поприветствовал Арделлана.

– Чем обязаны вашему прибытию? – вежливо спросил человек.

– Я к Эдмонду. Поговорить надо. – ответил Арделлан и сразу направился к колоннам особняка, скрывавшим деревянные двери, которые были украшены металлическими накладками, образовывавшими изображение дуба.

– Но он не в особняке, ваше высочество! – сообщил вслед слуга.

– А где же? – спросил Арделлан.

– В парке за домом. В беседке чай пьёт после завтрака. – сообщил слуга.

– Проводишь?

– Всенепременно. – поклонился слуга и пошёл вперёд Арделлана. – Идите за мной!

Арделлан бывал на заднем дворе родового поместья лишь несколько раз, да и то в детстве, до потери титула и изгнания из Кронхельда. Хотя, большой парк, спрятанный за особняком, трудно было назвать задним двором.

За прошедшие месяцы наследник, наверно, посетил это место чаще, чем за остальную часть прожитой жизни. Но Арделлан заходил только в дом, и только для бесед с братом, а не для прогулок по парку.

Слуга повёл наследника и гвардейцев вдоль северной стены особняка и вывел в парк. Здесь, казалось, свободного пространства было больше. Всё потому, что деревья в основном были высажены вдоль высокой ограды по периметру парка и вдоль немногочисленных дорожек. Остальное пространство занимали кустики и низкая трава. Одна из дорожек вела к беседке ровной восьмиугольной формы, где находился Эдмонд и кто-то ещё. Компанию лишённому власти брату Арделлана составлял старший слуга – старый, благородного вида, человек, следивший за особняком ещё в годы, когда Гилатор не был стариком и лишь начинал завоевания.

И, похоже, они там не бездельничали. Попивая чай из фарфоровых чашек, Эдмонд и старший слуга склонились над какой-то бумагой и что-то оживлённо обсуждали.

Арделлан уже успел подумать, что они изучают – или сами пишут – одну из тех листовок, обнаруженных Чарльзом и кем-то из его помощников.

По мере приближения к беседке, Арделлан заметил, что компанию его брату составляет не только старший слуга, но и несколько простых домочадцев – пажей и горничных. Оказался здесь и граф Метьен, член Совета левой руки, ответственный в этой части королевства за медицину, санитарию и всё, что с этим связано. Он и сам был опытным лекарем и когда-то в молодости спас Кронхельд и окрестности от какой-то заразы, придумав способ борьбы с ней. И даже сейчас, с появляющейся на висках и бороде сединой, он мог спасти любого человека от любой болезни. Возраст на нём совсем не сказывался, кроме как внешне.

Всех этих людей Арделлан увидел не сразу – часть из них скрывала декоративная деревянная решётка, установленная в нескольких местах беседки между несущими балками.

Гвардейцы за спиной Арделлана тихо положили руки на рукояти мечей, словно готовые по первому слову старшего наследника применить оружие и арестовать всю эту компашку.

Когда Арделлан уже находился в паре десятков метров от беседки, Эдмонд, наконец, его увидел и замер.

Все остальные мгновенно отвлеклись от своего занятия и повскакивали с мест, чтобы поклониться и поприветствовать старшего наследника.

– Доброе утро тебе… – с опаской произнёс Эдмонд. – Ты и сегодня, в этот хороший тёплый день, решил поиздеваться надо мной и припомнить мои ошибки?

– Нет. – спокойно ответил Арделлан. – У меня дело посерьёзнее. Что у тебя тут за бумаги?

Только сейчас Арделлан заметил, что большой лист, лежавший на столе среди чашек, чайника и ваз со сладостями, не имел ничего общего с революционными листовками. Мало того, на листе были расставлены деревянные и металлические фигурки всяких зверей, монстров и рыцарей, рядом с которыми лежали игральные кости. А сам лист был исчерчен карандашом и поделён на одинаковые по размеру квадраты.