Мы с Ольгой переглянулись. - А что ещё говорят про них? — спросила я.
Говорят, что только приплыли, у них поселение севернее, недели две ходу от нас. Может, завтра сюда заглянут. Только ведь Клавдия-то тебя под замком держит. А как их понять, то варваров-то этих, ума не приложу.
Ольга схватила меня за руку и посмотрела на меня с надеждой.
- Ладно, пойду я, — поохав, сказала кухарка, потом, глянув на Молли, позвала её с собой на кухню, чтобы дать ей мазь раны смазывать.
Когда все ушли, Ольга прошептала: - Вик, я прям чувствую, что это наши, надо что-то придумать и срочно, это наш шанс.
Уже у себя в комнате передумали все варианты, как к ним подобраться, не вызвав подозрение у тётки и охраны, так ничего толком и не придумав, улеглись спать.
Вечером следующего дня, когда я уже завела своими песнями аудиторию харчевни, увидела, как со второго этажа, где сдаются комнаты, спускаются несколько мужчин в одежде, сильно отличающейся от нашей.
— Том, а ты не знаешь, что это за чужестранцы?
— Да сегодня пришли, говорят, что варвары, а по мне так люди и люди, смотри, какие среди них красавчики есть, только ведь ничего же не поймёшь, что они говорят. Сегодня отплывать собираются. Кого-то искали у нас, так и не нашли.
Мой взгляд заметался по залу, выхватывая охрану, увидела сидящую Клавдию, наблюдающую хитрым взглядом за мной. И вдруг меня осенило, я напела мелодию Тому и запела на русском.
Улетай на крыльях ветраТы в край родной, родная песня нашаТуда, где мы тебя свободно пелиГде было так привольно нам с тобою
Там, под знойным небомНегой воздух полонТам под кровом моряДремлют горы в облаках
Там так ярко солнце светитРодные горы, светом заливаяВ долинах пышно розы расцветаютИ соловьи поют в лесах зеленых
Там, под знойным небомНегой воздух полонТам под кровом моряДремлют горы в облаках
Улетай на крыльях ветраТы в край родной, родная песня нашаТуда, где мы тебя свободно пелиГде было так привольно нам с тобоюУлетай на крыльях ветраТы в край родной, родная песня нашаТуда, где мы тебя свободно пелиГде было так привольно нам с тобою
Мужчины, уже выходившие в дверь, услышав моё пение замерли, обернулись и неверующе уставились на меня.
Подошли ко мне. Один из них спросил: «Отрок, ты россич?» Я, продолжая петь, кивнула головой, потом, опомнившись, отрицательно замотала. Краем глаза увидела, что Клавдия стремительно направляется ко мне, ловко огибая столы.
Допев песню, я натянула самую глупую улыбку и быстро проговорила:
-Если вы ищете княжну, она здесь. Умоляю, сделайте вид, что мы друг друга не понимаем, или нас с ней просто убьют.
В тот же миг до меня добралась тётка и, схватив меня за руку, дёрнула на себя.
— Что они от тебя хотят, ты их знаешь говори, или я твою служанку в кипятке сварю, — брызгая слюной мне в лицо, зло прорычала Клавдия.
Ко мне на выручку неожиданно пришел Том.
— Тётка Клавдия, да ничего непонятно, что они говорят, они же варвары. Тори просто извинилась и сказала, что ничего не понимает, — и музыкант невинно заморгал глазками.
Клавдия отпихнула мою руку и с улыбкой обратилась к россичам: «Что господа хорошие желают?»
Они указали на свободный стол и направились к нему. Тётка окинула меня злым подозрительным взглядом и кинулась за ними.
- Том, спасибо, - я подошла к нему, с благодарностью незаметно сжала ему руку.
Он приблизился к моему уху и прошептал: «Если у вас есть план, как отсюда свалить, я с вами». Потом прокричал: «По многочисленным просьбам наших гостей песня «Когда муж пошел за пивом»».
В зале поднялся одобрительный гул, и я запела.
Побег.
Пока исполняла песню, прикидывала все варианты, как договориться с россами.
Неожиданно сама тётка Клавдия подкинула мне отличный выход.
Подойдя ко мне, она показала мешочек, видимо, с монетами, и сказала:
— Варвары ещё песню просят, знаешь какую?
Я задумалась и кивнула: «Одну ещё знаю, только понятия не имею, про что она». — строя из себя наивную дурочку, сказала я.
- Да какая разница, главное, платят хорошо. И она потрясла перед моим носом мешочком.
Решила спеть «Ой мороз, мороз» и вставлять свои слова с информацией о нас.
Запела, в зале притихли. Сначала россы в недоумении уставились на меня, но в итоге смысл спетого до них дошёл, и в конце песни они удовлетворённо кивнули. Потом резко встали и покинули харчевню.
Вечер тянулся бесконечно долго, и я с нетерпением ожидала, когда Клавдия наконец-то распрощается с последним посетителем.
- Птаха, поди сюда, - подозвала к себе тётка. - Скажи-ка мне, детка, откуда ты столько песен знаешь, да на других языках? - вкрадчиво спросила она.
- Батюшка мой, барон, тётка Клавдия, менестрелей очень любил. - И я сделала многозначительное выражение лица и повела глазами в сторону Тома. - Так каких у нас только музыкантов не бывало. Вот я и запоминала песни эти, - не моргнув глазом, соврала я.
Клавдия засмеялась и как будто немного расслабилась. - Молодец, птаха, хорошо сегодня поработала. Но вроде говоришь всё складно, да только что-то тут не так, девонька, чутьё-то моё меня ни разу не подводило. - И она, прищурившись, погрозила мне пальцем.
- Клаус, когда они тут всё уберут, запри их в комнате до утра. - Она окинула меня подозрительным взглядом. - Бережёного бог бережёт, да, милая? - И она, засмеявшись, похлопала меня по щеке.
Уже почти в дверях она повернулась ко мне и сказала: «Да, милая, забыла тебе сказать, Молли твоя пока у меня в комнате поживёт, ты же не против?»
«Вот чёрт, старая карга, надо с уборкой подольше тянуть», — подумала про себя, а вслух сказала: «Конечно, тётушка, всё моё — ваше».
Ко мне подошел Том. «Крошка, я тут кое-что придумал, только тогда с нами ещё двое уйдут», — прошептал он мне на ухо.
Я с удивлением и растерянностью посмотрела на него: он как-то весь преобразился, исчезла слащавость, взгляд стал твёрдым и решительным.
- Доверься мне, у нас всё получится. - И подмигнув мне,и напевая, собрав тарелки со стола, понёс их на кухню.
В зал вошла Ольга, не видев её целый день, ужаснулась. Что-то с ней было не то.
— Оля, что с тобой? — она облокотилась на мою руку и прошептала: — Викусь, у меня схватки начались.
— Давно? — посмотрела на её живот, было заметно, что он сильно опустился.
— С обеда уже, — и она, сморщившись, согнулась, простонав.
— Держись, сегодня мы непременно выберемся отсюда, — произнесла я, прижимая её к себе и нежно поглаживая по спине.
Из кухни донёсся весёлый смех, и в комнату вошли Том, кухарка и ещё одна девушка. Том держал в руках большой поднос, на котором было много еды, а также стоял запотевший кувшин.
— Клаус, ну что ты там стену подпираешь, иди к нам, — расставляя еду, сказала кухарка. — Давай, иди угощайся, у меня сегодня день рождения, выпьем по одной, — и она, выпятив пышную грудь, зазывно ему улыбнулась.
- Не положено, - сказал с сомнением в голосе он.
- Да иди сюда, мы никому не скажем, работаешь день и ночь, жалко тебя, сядь минутку передохни. - Амбал несколько мгновений постоял, раздумывая, и, решившись, направился к нам.
Повариха налила ему в кружку из кувшина и отрезала большой ломоть мяса, с улыбкой протянула ему. - Давай, давай, ешь, пока никто не видит.
Я было тоже потянулась за кувшином, но повариха ударила меня по руке. - Ты чего удумала, кто в тяжести, тому нельзя алкоголь, я вам сейчас взвара принесу. И она, сексуально улыбнувшись Клаусу, пошла в направлении кухни, призывно виляя бёдрами. Мужик залпом допил, что было в кружке, и направился вслед за ней, подозрительно пошатываясь. Дойдя до двери, стал заваливаться на стену, съехал на пол и захрапел.
Из двери выглянула кухарка. «Томас, давай помоги, затащим его за стойку», — приказала она, и, взявшись за его ноги, они поволокли его в сторону бочек.
