"В ряды!"
Лошади, брыкаясь, начали пробираться в строй, повинуясь управляющим ими наездникам. Когда толчея понемногу улеглась, и все замерли на своих местах, Снейп оглянулся и поманил Гарри, указав ему на место между собой и сэром Кэдогеном, ужасно взволнованным и посверкивающим глазами в радостном предвкушении заварушки, которая могла принести ему лавры непобедимого героя и защитника справедливости. Рон посторонился, давая дорогу лошади Гарри, на место которого тут же встал Невилл. Гарри оглянулся, чтобы увидеть, где Рон, и тут его взгляд упал на один из узких выступов Северной башни. Он увидел, как в парном стрельчатом окне промелькнули светлые косы Сьюзен. Окном ниже расположился Тео, он изо всех сил махал им руками, чуть ли не целиком высовываясь из окна и рискуя грянуться вниз головой на мощеный двор Хогвартса. В других окнах тоже виднелись заплаканные девичьи лица и махавшие им руки младших, но Гарри, не видя перед собой ничего, кроме прозрачных серых глаз Сью, автоматически поднял руку, точно стараясь дотянуться до своей женщины. Но тут всадники тронулись вперед, и ему пришлось обернуться, чтобы поймать повод и получить весьма ощутимый тычок в бок от Снейпа. Он вонзил шпоры в бок Большому Риоку и подтянулся в строй, работники заторопились, открывая промежуточные створки и пропуская конников. Воины доехали до внешних ворот и остановились. Сзади громко заржала чья-то лошадь, и Гарри вдруг осознал, что они стояли в полнейшей тишине. Из-за ворот не доносилось ни звука.
"Опустить мост", - хрипло сказал Годрик и сплюнул на землю.
Заскрипели ржавые цепи подъемных блоков, и мост начал медленно опускаться. Теплый воздух такой плотной волной окатил Гарри, что он даже зажмурился, вдохнув как следует, голова немедленно закружилась, а грудь, стиснутая ремешками заплечных щитков, креплениями пояса и тяжелой кольчуги, заболела от какого-то непонятного предчувствия. Глядя словно сквозь почти бесконечные ряды оборванных, обозленных наемников, глаза которых горели огнем фанатичной ненависти, к которой примешивалось что-то, вроде страха, Гарри видел не их, не мечи, копья, натянутые луки и короткие арбалетные стрелы, нацеленные на него, а самого себя, идущего сквозь годы своей недолгой жизни, видел, как тот же меч, что он сейчас судорожно сжимал во вспотевшем кулаке, точно вернулся к нему из прошлого, из Тайной Комнаты и застекленной витрины в кабинете Дамблдора. Видел, как время, летящее так быстро для него, шестнадцатилетнего, после их молниеносного броска в прошлое замедляет свой бег, точно огромная река, конца и края которой не видно. Он чувствовал, как эта река медленно затягивает его в удушающую петлю без возврата, унося его к точке абсолютного невозвращения, к которой жизнь влекла его то стремительно, как раньше, то медленно, но неуклонно, как сейчас. Он вдруг ясно ощутил разницу в течении времени его родного ХХ века и того, в котором находился сейчас: там, дома, все было так быстро и ясно, а здесь медленно и точно размыто, и в этом неспешном течении слепящими вспышками выделялись лишь три события - сияние светлого клинка в потайном сундуке Годрика Гриффиндора, яркий взрыв в кончиках всех его нервов, когда он чувствовал, как ногти Сьюзен беспомощно впиваются в его плечи, и... ощущение невидимого тяжелого взгляда того человека, из-за которого он оказался сейчас здесь. В мире вдруг не осталось ничего, кроме той исходной позиции в центре поля, разделенного выстроившимися полками (Гарри показалось, что на поле сейчас не семьсот наемников, как говорила мисс Эвергрин, а намного больше), между которыми стояли четыре всадника на одинаковых вороных лошадях под черными попонами: двое - в серых плащах с изображением вепря с золотыми клыками, еще один - в зеленой мантии и стальном панцире с извивающейся на нем серебряной змеей. Они приближались с каждым шагом их собственных лошадей, и из-за плотно пригнанной пластинки забрала Гарри все четче различал и мрачное удовлетворение, выскальзывавшее сквозь прорези в шлеме барона де Маль Фуа, и скользкий, почти по-змеиному злобный взгляд Драко Малфоя, и изящный, точно вырезанный на позолоченной слоновой кости профиль Салазара Слизерина. Четвертого всадника он не мог рассмотреть получше, его конь всхрапывал и зло тряс головой немного дальше, прячась за остальными, поэтому можно было заметить только темный плащ с капюшоном, делавший его владельца похожим на дементора, и черненые скрепы боевых перчаток поверх тяжелой цепи поводьев. Гарри был так поглощен рассматриванием этой четверки, что даже не обратил внимания на то, как злобно перешептывались норманнские ратники, окружившие их кавалькаду, как зловеще позвякивали натягиваемые тетивы их арбалетов и вынимаемые из ножен метательные стилеты и мечи.
"Перегруппироваться", - тихо сказал Годрик по-саксонски. - "Алистер, прикрой сэра Гарри слева, Канут - назад, за сэром Кэдогеном... Будьте наготове, не снимайте рук с оружия. Тан Кэмпбелл, у вас стрелы наготове?"
"Да", - уронил где-то сзади Росс. Гарри не услышал, а, скорее, почувствовал, как цепкие пальцы Кэмпбелла скользят по оперению стрелы.
"Внимание, Поттер", - вдруг услышал Гарри и не сразу понял, что голос Снейпа раздается в его голове. - "Пока есть время оцените его оружие... Подумайте, что у него может быть в рукаве".
Сквозь узкие глазные щели шлема Гарри вгляделся в неподвижную черную фигуру на могучем вороном коне. На боку у его противника висел такой огромный и тяжелый меч, что гаррин зачарованный клинок рядом с ним казался хрупкой зубочисткой. Всадник сидел на коне, опираясь на воткнутое в землю копье с черно-зелеными полосами и длинным штандартом дома Слизерина на конце, возле обвода наконечника, который, Гарри уже ясно видел это, был плоским, турнирным, с тремя скошенными тупыми зубцами, но все равно, что-то в этом копье было не так... Гарри с трудом тряхнул головой в тяжелом шлеме, и ему вновь почудилось, что на конце копья вспыхнул голубоватый магический огонек, мигнул и исчез.
Они подъехали почти вплотную к четырем темным всадникам и остановились так близко, что Гарри мог разглядеть каждую белесую прядь Драко Малфоя, которую шевелил легкий утренний ветерок. Длинная светлая челка упала Драко на глаза, и он небрежно отбросил ее рукой, затянутой в кожу и сталь.
