— Мы здесь не спасаем отдельные жизни, мисс Кэррингтон, — возразил Смит. — Мы решаем куда более сложные и глобальные задачи.

Похоже, что ему действительно было наплевать на смерть президента и верхушки власти нашей страны. И не только верхушки, ведь удар пришелся и по низам.

— И тем не менее, посылайте спецназ, — сказала я.

Он неодобрительно покачал головой, но мне было плевать на все эти покачивания, пока он делал то, что я говорю.

Смит связался с нашим подразделением в Техасе и отдал соответствующие распоряжения. Ребята находились в Остине и бодро отрапортовали, что им понадобится не более двадцати минут. Мне осталось только скрестить пальцы и ждать. Больше я сделать все равно ничего не могла.

Все, что угодно, могло пойти не так. Дом мог быть заминирован, там внутри мог сидеть отряд техасских рейнджеров, ловушка с крокодилами или с пираньями. Я бы ничему не удивилась.

Треньк.

— Самолет за миссис Кэррингтон уже вылетел.

— Отлично, — сказала я. — У нас есть второй?

— К сожалению, нет. Я могу договориться о чартерном рейсе. Но, честно говоря, в этом нет целесообразности. Мы выиграем полчаса, не больше, а заплатим втридорога.

— Если так, то в этом нет смысла, — согласилась я.

— Стоит ли нам вообще куда-то лететь? — спросил Смит. — Если техасское отделение получит Блокнот, оно может переправить его сюда.

— Нет, — сказал я. — Лишний перелет — лишние риски. Вы же сами знаете, насколько это скользкая штука.

— В любом случае, нам нужно дождаться конца операции, — сказал Смит. — Я послал вам запрос на доступ к экрану, чтобы вывести на него картинку со спутника. Вам нужно одобрить.

Я одобрила, и на большом экране появилось изображение типичного американского пригорода, в которых так любит селиться средний класс, вид сверху. Разноцветные крыши, аккуратные лужайки, в каждом втором дворе вырыт бассейн. Интересующий нас дом Смит пометил красным.

Ничего зловещего, кроме самой этой метки, в здании с высоты полета спутника не наблюдалось. Дом как дом. Ничего не выдавало в нем строение, внутри которого прямо сейчас находился самый массовый политический убийца в истории.

Картинка была четкая, я даже видела, как на соседней лужайке резвятся дети. Через три дома какой-то чувак стриг газон. По параллельной улице полз фургон с мороженым. Обычные люди жили своими обычными жизнями, понятия не имея, что творится у них под боком.

Я им даже в чем-то завидовала. Было бы неплохо когда-нибудь поселиться в таком вот тихом зеленом райончике, и чтобы Морри ходила в ближайшую школу и дружила с соседскими детьми и приглашала ночевать своих подружек, а я… Ну, в полиции штата всегда есть вакантные места.

Мечты, мечты.

Треньк.

— Похоже, наш убийца переключился на сенат, — сказал Смит.

Я попыталась отбросить сомнения прочь. Я приняла правильное решение, отправив туда людей. Мы должны были остановить это прямо сейчас, иначе неизвестно, сколько людей он еще убьет. Он, похоже, вообще не собирается прекращать.

Спустя вечность и еще несколько минут в поле зрения камеры спутника въехал черный «эскалейд» ТАКС. За ним еще один. И еще.

Три машины. Или у нас там довольно большое подразделение, или они послали туда всех, до кого только смогли дозвониться за столь короткий срок.

Первый внедорожник не останавливаясь въехал на подъездную дорожку, перекрывая выезд из гаража. Два других снесли невысокое ограждение и прокатились по аккуратно постриженной лужайке, нанеся ей ущерб, на ликвидацию которого уйдут годы. Двери машин открылись, из них посыпались люди, с такой высоты похожие на муравьев.

Входную дверь они вынесли сходу, даже не прибегая к тарану. Видимо, дом не готовили к осаде, и его укреплением никто не занимался.

Шестеро спецназовцев остались снаружи, блокируя окна и черный ход.

Поскольку снаружи наблюдать было уже не за чем, Смит переключился на трансляцию с нагрудной камеры спецназовца. Парень шел вторым, и большую часть времени в кадре мелькала спина бойца, двигавшегося в авангарде, но кое-что все-таки можно было рассмотреть.

Спецназовцы проверили уже несколько комнат, вынесли очередную дверь и…

— Стоять! Руки убрал от стола! На колени!

Я ждала неприятностей. Что-то обязательно должно было пойти не так. Могущественные сюжетные артефакты не даются в руки вот так просто. Могущественными сюжетными артефактами не должен распоряжаться невысокий щуплый человечек с залысинами, одетый в старые домашние штаны и заляпанною соусом майку.

Могущественные сюжетные артефакты, используемые для серии политических убийств, равной которой наша история, да, наверное, и никакая другая история еще не знала, должны защищать хорошо вооруженные и подготовленные люди. Могущественные сюжетные артефакты не могут быть найдены в обычном американском доме в обычном американском пригороде.

Но все было именно так.

Спецназовцы быстро повязали парня, посветили перед камерой довольно увесистой книжкой в черной обложке, и, не раскрывая, положили ее в специально принесенный для этих целей сейф, код от которого не должен быть им известен, и потащили добычу в машину. И никто не напрыгивал на них из, допустим, подвала, не стрелял из-за угла, не перегораживал дорогу тяжелыми мусорными грузовиками, не пытался атаковать сверху при помощи вертолетов.

Группа захвата просто села в машины и уехала.

Это было слишком нормально для того, кто привык иметь дело с ТАКС. Операции агентства, по крайней мере те, в которых я участвовала, почти никогда не проходили так гладко.

И мне бы радоваться, что все прошло без проблем, и никто не погиб, даже подозреваемый, и что мы наконец-то сумели захватить Блокнот, и скоро мне представится возможность испытать на нем свою силу Цензора, но радоваться у меня не получалось.

Все прошло настолько нормально, что казалось подозрительным.

— Вот это поворот, да? — сказал Смит, очевидно, испытывавший примерно те же чувства.

— Даже не знала, что так бывает, — сказала я. Просто посылаешь людей арестовать кого-то, и они его… арестовывают. И Черный Блокнот, еще вчера… да что там вчера, еще сегодня утром казавшийся мне неуловимым, изъят из обращения и…

— Куда они его повезут? — спросила я.

— В хорошо укрепленный бункер в пустыне, — сказал Смит. — Держим его как раз для таких случаев. Полагаю, до нашего приезда в Техас с ним больше ничего не случится.

— Хотелось бы верить.

— Тоже ищете, в чем подвох, мисс Кэррингтон?

— Как и любой здравомыслящий человек в этом кресле.

— Иногда бывает так, что подвоха попросту нет, — с сомнением в голосе сказал он.

— Часто так бывает?

— По моему опыту, нет, — сказал он. — Самолет будет через два часа. Какого размера желаете группу сопровождения?

— Разумного, — сказал я. — И не забудьте прихватить мой топор. Не хочу тратить время на призыв из Техаса.

— Конечно, — сказал он.

Не успела дверь за ним закрыться, как на моем столе зазвонил телефон правительственной связи. Я сняла трубку.

— Кто у аппарата? — поинтересовался требовательный мужской голос. Когда я его услышала, у меня почему-то сразу возникла ассоциация с военными.

— Директор ТАКС Кэррингтон, — сказала я. — А вы?

— Слава богу хотя бы вы живы, — выдохнул он. — Я — генерал Бакстер, временно исполняющий обязанности главы Теневой Службы Безопасности. Можете называть меня просто Брэдли.

— Хорошо, Брэдли, — сказала я. — Можете называть меня просто Боб. Что случилось с главой, обязанности которого вы исполняете?

— То же, что и со всеми, чертов инфаркт. Я его…. Был его заместителем, и сейчас просто обзваниваю людей, пытаясь установить масштабы потерь, — сказал он. — Министр финансов мертв, вы знаете?

— Знаю.

— Большие потери и наверху, и внизу, — сказал Брэдли. — За это чертово утро мы потеряли все руководство страны, а ведь еще даже не полдень, и никто не представляет, когда и чем это может закончиться.