И только после полуночи, когда девушка слегка успокоилась и поняла, что пора действовать, она покинула свое убежище. Но тут одна из бронзовых ваз на камине пошатнулась и упала на пол с таким грохотом, что девушка застыла от ужаса. Однако в гостиную никто не вошел. Она вернула вазу на место. В комнату лился яркий лунный свет. Подойдя к окну, Арлетт увидела сад и длинный газон, обсаженный кустами. На сей раз ей удалось приоткрыть оконную створку.
Выглянув наружу, девушка заметила, что в этом месте земля была выше, чем в других, примерно на пол-этажа. Не колеблясь, она перебралась через оконную раму и спрыгнула на гравий, даже не ушибившись.
Дождавшись момента, когда луну затмило облако, Арлетт пересекла лужайку и подбежала к темной череде кустов. Пригнувшись, девушка пробралась за ними к садовой стене – увы, ярко освещенной луной и слишком высокой, чтобы через нее можно было незаметно перелезть. Зато справа за кустами стоял небольшой павильон, с виду необитаемый. Его ставни были плотно закрыты. Арлетт подкралась к нему и увидела рядом, в стене, дверь, запертую на замок. Однако в замке торчал ключ.
Отодвинув засов, девушка повернула ключ и потянула дверь на себя. Бросив взгляд через плечо, она увидела тень бежавшего к ней человека, но все-таки успела отворить дверь и выскочить на улицу.
Там было безлюдно. Пробежав с полсотни метров, Арлетт обернулась и заметила своего преследователя. Испуг подстегнул девушку; несмотря на то что ее сердце колотилось как сумасшедшее, а ноги подгибались от усталости, она мчалась вперед с ощущением, что никто не сможет ее догнать. Увы, это было не так: силы внезапно покинули ее и она чуть не упала. На ее счастье, по соседней очень оживленной улице, до которой она как раз добралась, проходили люди. Затем рядом с ней остановилось такси. Дав водителю адрес, она захлопнула дверцу машины и увидела в окне, при свете фонаря, своего врага, который садился в другой таксомотор, тотчас помчавшийся следом.
Улицы… снова улицы… Гнался ли за ней похититель? Арлетт не знала, да и не хотела этого знать. На какой-то маленькой площади, куда внезапно выехало такси, стояли машины. Девушка постучала в стекло, отделявшее ее от шофера:
– Остановитесь здесь. Вот вам двадцать франков и поезжайте вперед как можно быстрее, чтобы сбить со следа человека, который гонится за мной.
Выскочив из такси, Арлетт села в другую машину и дала шоферу свой адрес:
– Монмартр, улица Вердрель, пятьдесят пять.
Теперь девушка была вне опасности, но до того измучена, что лишилась чувств.
Очнулась она на диване в своей маленькой спальне; рядом с ней стоял на коленях какой-то незнакомый господин. Мать девушки неотрывно, с тревогой смотрела на нее. Арлетт попыталась ей улыбнуться, но этот человек сказал:
– Не расспрашивайте ее, мадам, еще не время. Нет, мадемуазель, не говорите ничего. Сначала выслушайте меня. Ваш патрон господин Черниц сообщил Регине Обри, что вы были похищены при таких же обстоятельствах, как и она сама. Полиция тотчас начала расследование. Я узнал от Регины Обри, которая числит меня своим близким другом среди нескольких других, об этом происшествии и тотчас приехал сюда. Ваша матушка и я целый вечер ждали на улице, возле дома. Я очень надеялся, что похитители отпустят вас, как отпустили Регину. Я спросил вашего шофера, где вы сели к нему в машину. Он сказал: «На площади Победы». Но никаких других сведений у нас не было. Нет-нет, не вставайте, вы всё расскажете нам завтра.
Девушка застонала, взволнованная воспоминаниями, мучившими ее как страшный сон. Закрыв глаза, она прошептала:
– Там идут по лестнице…
И в самом деле, кто-то позвонил в дверь. Мать вышла в прихожую, и оттуда донеслись два мужских голоса. Один из них объявил:
– Ван Хубен, мадам. Я Ван Хубен, тот самый, связанный с делом о бриллиантовой тунике. Я узнал про похищение вашей дочери и тотчас отправился на охоту вместе с бригадиром Бешу, который только что вернулся из поездки. Нам пришлось обойти несколько комиссариатов – и вот мы здесь. От вашей консьержки нам стало известно, что Арлетт Мазаль вернулась домой, и мы с Бешу пришли расспросить ее обо всем случившемся.
– Но, месье…
– Это чрезвычайно важно, мадам. Дело вашей дочери совпадает с делом о похищении бриллиантов. Орудовали одни и те же бандиты… нельзя терять ни минуты…
С этими словами богач, не дожидаясь разрешения, вошел в комнатку вместе с бригадиром Бешу. Зрелище, которое он там увидел, поразило его до глубины души. Его друг Жан д’Эннери стоял на коленях у диванчика, на котором лежала девушка, и деликатно, осторожно целовал ее лоб, веки и щеки.
Ван Хубен пробормотал:
– Это вы, д’Эннери?.. Вы!.. Что вы здесь делаете?
Д’Эннери вскинул руку, призывая его к молчанию:
– Тише! Не шумите… я успокаиваю это юное создание… Это самый эффективный способ. Вы видите, как она успокаивается?
– Но…
– Завтра… всё завтра… Мы соберемся у Регины Обри. А до тех пор пускай больная отдыхает… Не будем терзать ее нервы… Итак, завтра днем…
Ван Хубен остолбенел от изумления. Да и мать Арлетт Мазаль ничего не понимала. Однако самым пораженным и озадаченным выглядел бригадир Бешу.
Бригадир Бешу, низкорослый, бледный и худой человечек с мощными руками, претендующий на элегантность, стоял, изумленно пялясь на Жана д’Эннери так, словно ему привиделся жуткий призрак. Непонятно было, знает он д’Эннери или нет: судя по его виду, он пытался определить, не кроется ли под этой улыбчивой личиной кто-то другой, напоминавший ему, Бешу, самого дьявола.
Ван Хубен представил их друг другу:
– Бригадир Бешу… Господин Жан д’Эннери… Да что это с вами, Бешу? Похоже, вы уже знакомы с этим господином?
Бригадир попытался заговорить. Он явно хотел что-то спросить, но буквально онемел и только изумленно глядел на этого человека, который невозмутимо продолжал свое странное лечение.
Глава 3
Д’эннери, джентльмен-сыщик
Назначенное совещание состоялось в два часа пополудни в будуаре Регины Обри. Прибыв туда, Ван Хубен увидел д’Эннери, который расположился в этой комнате удобно, как у себя дома, и любезничал с хозяйкой – прекрасной актрисой – и с Арлетт Мазаль. Казалось, вся троица была в прекрасном настроении. При взгляде на веселую, оживленную, хотя и чуточку утомленную Арлетт никто не сказал бы, что предыдущую ночь она провела в смертельном страхе. Девушка не спускала глаз с д’Эннери. Она, так же как Регина, соглашалась с каждым его словом и охотно смеялась над его шутками.
Зато Ван Хубен сидел с мрачным видом, совершенно убитый потерей своих бриллиантов; внезапно он разъяренно вскричал:
– Дьявольщина! Как я погляжу, эта ситуация представляется вам, всем троим, очень забавной?!
– А почему бы и нет? – ответил д’Эннери. – Не вижу в ней ничего страшного. Если вдуматься, все обернулось вполне благополучно.
– Ну еще бы! Это ведь не у вас украли бриллианты! А что касается мадемуазель Арлетт, то все газеты нынче только и пишут что о ее похищении. Какая реклама для нее! Выходит, один только я и пострадал в этом чертовом деле!
– Арлетт, не обращайте внимания на то, что говорит Ван Хубен, он человек неотесанный, и его слова не имеют никакого значения.
– А хотите, я расскажу вам кое-что, что таки имеет для вас значение, дорогая Регина? – буркнул Ван Хубен.
– Ну, говорите.
– Так вот. Этой ночью я застал вашего милейшего д’Эннери на коленях перед мадемуазель Арлетт, когда он испытывал на ней свой личный метод врачевания – тот самый, который так помог вам десять дней назад.
– Да они оба мне уже об этом рассказали.
– Ах вот как? И вы не ревнуете?
– С какой стати?
– Черт возьми, да разве д’Эннери с вами не флиртовал?!
– Признаюсь, очень даже флиртовал, так и что с того?
– Ага, значит, вы признаётесь?
– Д’Эннери изобрел прекрасный метод врачевания и прибегнул к нему. Разве это не был его долг?