13 Твоё лицо уж не лучится, как в те недавние года, всё, что могло с нами случиться, не воплотится никогда. Проклятье было непреложно, надежда улетела прочь, нам и расстаться невозможно, и вместе жить уже невмочь. Шесть лет, что мы с тобою вместе, дорогой были в никуда, обломки гордости и чести смывает талая вода разлуки. Сиротливы свечи, и нам судьбы не превозмочь, для дружбы всё ещё не вечер, а для любви уже не ночь. Ни поцелуя, ни объятья и ни улыбки – ничего, и даже без рукопожатья мы расстаёмся. Что с того, что были сплетены так туго, казалось, не разъять вовек. И не жена, и не подруга, чужой, холодный человек. Прощай! Последняя страница прочитана. Но как закрыть мне эту книгу? Будут сниться калейдоскопом твои лица, тоской, бессонницею длиться, фантомной болью будут ныть, пока не оборвётся нить. Прощай. 14 Я тебя любил, не понимая, не умел и не хотел понять, ведь на то, что полюбил, не зная, невозможно злиться и пенять. Так любил я грозовое лето, солнце, ливни, лунный звездопад, громы, что с ворчаньем шлялись где-то, забредая изредка в наш сад, град и ливень, рухнувший стеною, молний свет, расчерчивавший тьму, мощь судьбы, непостижимой мною, неподвластной сердцу и уму. Как в челне, сорвавшемся с причала, вниз срываясь и взлетая ввысь, сердце пело, плакало, кричало, слёзы благодарности лились. Но законам следуя природы, замелькали дни календаря, ты менялась в унисон с погодой, нудный дождь иль снегопад даря. Но ведь я любил тебя другую: ливни, грозы, молнии и град, и, не понимая, но ревнуя, нежен был и злился невпопад. Мы расстались, но в начале мая в небесах я знаменье ловлю. Я причину гроз не понимаю, но, как прежде, грозы я люблю. 15 Да, старый граф, наверно, был не прав, когда принцессу укорял он за эксцессы. Чем старше, неустойчивей процессы, а у принцесс неукротимый нрав. Но вдруг лишь только телом старый граф, был юн душой, как звук виолончели, и, немощь тела дряхлого поправ, душа взмывала вверх, как на качелях, и вниз стремглав, мечтая вдрызг разбиться, и всё это не в шутку, а всерьёз. Раз довелось на склоне лет влюбиться, рыдай до смеха, хохочи до слёз, представив, как принцесса, став метрессой, когда уйдёшь ты и пройдут века, вздохнёт украдкой, полюбив повесу с усталою душою старика. 16 Глухая безъязыкая тоска, отчаянье на грани отупенья. Замкнулся круг, разбросаны каменья, вновь собирать не тянется рука. А обнимать кого-то – что за бред? Дай боже уклониться от объятий. Висят в шкафу, как спрятанный скелет, три вешалки и… этот запах платьев… Ещё воспоминания тая, болит душа, сплавляя правду с ложью, ещё порой во сне ты вновь моя, целую грудь, и бёдра, и межножье. Как прежде, ожидание горчит. В метро, трамвае или магазине вдруг в ритме скерцо сердце отстучит пароль разрыва: «Я поеду к Зине. Ты подождёшь? Я быстренько вернусь». – Я подожду, вернись лишь, сделай милость. Сменялись гнев, недоуменье, грусть — тоской. Она четыре года длилась. И волглые смешали облака стынь неба с полем в мареве белесом, и заячья неровная строка, как вздох астматика, петляла кромкой леса. Но тает лёд, расклад меняя карт, и полынья манит мечтой острожной, и неужели вновь случился март, и вновь любовь, как музыка, возможна. 17 Украл у Клары Карл кораллы губ, глаз бирюзу, и ровный белый жемчуг её зубов, и золото волос, гранаты щёк и, гордостью увенчан, удрать хотел. Ан нет, не удалось. Вдруг оказалось, что пропал кларнет. А как прожить поэту без кларнета? Когда он есть, не замечаешь это, а если нет! Ни встать, ни лечь, ни сесть. Ни спать, ни спеть. Кларнета чистый тон будил в душе прекрасные порывы и Клару с Карлом кстати сблизил он. Как вёл он партию тогда, какое диво! Вдруг озарение: кларнет украла Клара! Майн либер Готт! – каким он был глупцом. Он видел, как на нём она играла, глаза закрыв и посветлев лицом. Поэту не впервой сносить удары. Надев кораллы, жемчуг, что украл, выходит Карл уже в обличье Клары, и вдруг навстречу Клара, то есть Карл. И тут такое между ними началось… кларнет, кораллы крали и дарили, им не пилось, не елось, не спалось… не до того, когда вы полюбили. И создал Карл для всех, кто был влюблён, скользя в веках под звуки менуэта, хрустально-чистый, мелодичный звон: «Кораллы Клары» – пьесу для кларнета. 1996–2005
Царь Давид Венок сонетов 1 |
