Александр Кирнос Шагающий по краю © Кирнос А. Е., 2024 © Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2024 Вместо эпиграфа Жизнь набело не перепишешь, но я люблю черновики, в них подлинность того, чем дышишь, лгать, притворяться не с руки. Весною ранней так бывает: пуста, не прибрана земля, но тихо к свету прорастают трава, кусты и тополя. И мне б хотелось с каждой строчкой, с упорством тем же, как трава, растить себя, дойдя до точки в поступках, мыслях и словах. 2006–20.02.2016 Скорый поезд по имени жизнь Александринский театр Из мрака вырвавшись с разгона В кинжальный перехлёст огней, На узком пятачке фронтона Четвёрка вздыбилась коней. Стоят в раздумии мгновенном Величественны и просты, Летят на Невский клочья пены, По Росси плещутся хвосты. Нет, Аполлон их не торопит, Но чудится, что через миг На город хлынет и затопит Чеканный перезвон копыт. В них страстный бурный жизни ритм Рукой творца увековечен. Пусть смертны эллины и римляне, Но вечен гений человечий. Когда-нибудь уйдём и мы, Но мир в движенье бесконечен, И будет вновь сиять из тьмы Слепящий гений человечий. 1961 Васильевский остров Васильевский остров, Девятая линия. Здесь небо то пёстрое, То сказочно синее. Весною здесь просто, Привольно и просто: Ломает Нева Ледяную коросту, Над ней чаек крики, Как музыка Грига, Воды синева Сгущена до индиго, Капель по утрам О панель бьётся звонко, А по вечерам Здесь гуляют девчонки. Здесь люди, как улицы, Прямые и чистые, Здесь небо коль хмурится — И то по-мальчишески. Здесь дышится просто И любится сильно, Васильевский остров, Девятая линия. 1963 В электричке Люблю, позабыв про обиды, Нестись неизвестно куда, Летят за окном, как болиды, Встречные поезда. Колёса стучат тревожно, Качается узкий вагон, Несбывшейся встречей дорожной Назад уплывает перрон. И шалый мартовский ветер Мне шепчет стихи наизусть, И нет ничего на свете, Лишь лёгкая светлая грусть. 1965 Попытка объясниться Когда рождаются стихи, Совсем не ладится работа, От повседневной чепухи Вдруг отгораживает что-то, Отодвигаются заботы И мысли ясны и легки. Вот появился первый слог, И сразу же за ним лавиной, Как будто прорвало плотину, Слова полились. Дай-то Бог Запомнить их хоть половину, Я б всё запомнил, если б мог. Но я затоплен ими, смят, Несутся строфы в бурном ритме, И я поэзии солдат, Живущий страстною молитвой. Барахтаюсь в её реке, Лирическому верен флагу, А между тем перо в руке Слова заносит на бумагу. И проявляются стихи, Кристаллизуясь из тумана, В них нет ни фальши, ни обмана, Но это только лишь штрихи Картины той, что в тишине Цветной палитрой вдохновенья Воображенье и волненье Недавно рисовали мне. 1967 Воспоминание Нет ничего прекрасней ночи, В ней света нет и нет прикрас, И мысли пристальней и зорче Десятков самых зорких глаз. Воображенья искры лижут Века, пространства, племена, Пока не спустится пониже Сна бархатная пелена. А сны такое напророчат, Так искры разожгут огнём… Нет ничего прекрасней ночи, Пришедшей за счастливым днём. 1971 Предчувствие «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» Увы, напрасны страстные слова, Становится запутанное ясным, В голубизну исходит синева. Заложена в рождённом обветшалость, Сквозь зелень проступает желтизна, И всё в одном мгновении смешалось В палитру пробуждения и сна. В мечты воспоминания вплетая, Летят секунды, годы теребя, И в пору своей зрелости вступая, В себе трёхкратно чувствую себя. Мальчишка хмурит лоб над первой книжкой, К окну мужчина головой приник, Апрельским лесом, торопясь, вприпрыжку Спешит седой морщинистый старик. 1971 «Вновь луна, как ломтик сыра…» Вновь луна, как ломтик сыра, завалилась за дома, на дворе тепло и сыро, видно, кончилась зима. И по краю небосвода, уклонившийся от дел, словно прячась от народа, тихий ангел пролетел. Снова утренники будут, но сквозь эти холода боль, как битую посуду, унесёт март в никуда. В полдень разольётся слякоть под оранжевым лучом, и сосульки будут плакать обо всём и ни о чём. К ночи снова подморозит, но к апрелю, не спеша, через обморок и слёзы тихо оживёт душа. Многоточьем, а не точкой враз набухнут тополя, и вот-вот взорвутся почки, и раздышится земля. И я тихо повторяю, как за ниточку держусь: «Если буду жив, то к маю потихоньку раздышусь». |
