Мирослава: Поддерживаю требование прекратить выгул домашних животных на крышу! Они спугивают вдохновение!

Ядвига: Милочка, это не вдохновение, это голуби! Музы не обгаживают карнизы!

А эти две дамочки, кажется, из нашего подъезда. Про Мирославу ходили нехорошие слухи, что она поэтесса. Не знаю, почему эти слухи “нехорошие”, но квартирная хозяйка Алевтина Витольдовна так и сказала. И еще добавила — осторожнее с ней! А вот с Ядвигой мы оказались коллегами, я как-то перекинулась с ней парой слов — и с тех пор считаю, что лучше бы Алевтина Витольдовна “Осторожнее с ней!” говорила про Ядвигу. По крайней мере, Татьяну Ядвига вообще могла не бояться, Татьяна там по концентрации яда и рядом не проползала.

Ладышев: Мой питомец готов к выпуску всегда. Девы, вэлкам.

О, этот бедняга, кажется, тоже под Васисуалия попал…

Вика: Выпущенный без присмотра питомец считается десертом

Агния: Насилием в отношении зверушек проблему не решить, выпей сразу хозяев

Заржав в голос, я решила, что градус моей неприязни к вампирам, пожалуй, можно понизить. Я-то в любом случае Татьяну в подъезд не выпускать даже не планировала — мало ли, что там она там подцепит. А вот если Вика действительно выпьет противного Мурзаила, я ей что-нибудь приятное подарю. Например, ирригатор, зубы от шерсти отчищать.

Беня: Агния, так их! Нефиг выделываться! Лучше бы на асфальт новый скинулись. Копыта проваливаются по колено!

Не стала набивать сатиру в ответ “А кто этот асфальт копытами подолбал?”, потому что свой вброс на вентилятор я сегодня уже сделала, а хорошего понемножку.

Алина: Змея – супер! А можно нам немного яда для зелья?

Василина: Алефтина, прими меры! Одни квартиранты варят в квартире всякую дрянь, а другая собралась натравить на милейшего, безобидного котика ядовитую змеюку.

Неизвестный пользователь: Ггг. Скорее ядовитого котика на безобидную змеюку

О, не одна я так считаю!

Из чистой вредности набрала ответ Алине:

Червона: Алина, я ядом не торгую, у меня лицензии нет.

Червона: Алина, приходите, налью бесплатно, по-соседски!

Потом пользователь Олег прислал стикер “рукалицо”, и я подумала, что, в общем-то, я существо очень везучее: если бы капитан Сокольский пришел сегодня к моим дверям минут эдак на двадцать пораньше, то у моих дверей он бы застал не взбешенную ведьму Валентину Никаноровну, а голого (голого!) пользователя Олега, который выговаривал мне за немотивированную агрессию в адрес пятиэтажки. Во время драки с котом я мимо кота промахнулась, а мимо несущей стены, оказывается — нет.

Не знаю, что побудило странного мужика читать мне морали нагишом, но эффекта он однозначно добился, драться со стенами я после этого стопроцентно зареклась!

В общем, хватит с меня на сегодня, пожалуй, общения с соседями

Отложив телефон, я попыталась ухнуть в “Ведьмака” — но поняла, что он увлекает меня еще меньше, чем соседи в домовом чате.

Настроение было маятным, беспокойным. И, плюнув на все, а особенно на то, на дворе ранний вечер, я легла спать….только для того, чтобы через несколько часов проснуться с криком в темноте, в холодном поту и с панически колотящимся сердцем.

Трясущимися руками нашла телефон. Твою мать. Почти час ночи.

Уронив руку с телефоном себе на грудь, мимоходом отметила, что пальцы у меня ледяные, и отмахнулась от этой мысли.

Вот же гадство! Приснится же такое!

Меня потряхивало, желудок сжимался комом и подумывал подняться к горлу, и я вместо того, чтобы собраться и решить, что мне делать, старалась не вывернуться наизнанку.

Кое-как взяв себя в руки, стараясь не потревожить бунтующий желудок, я подтянула себя в положение сидя. Нашарила затерявшийся в постели телефон, и глубокомысленно уставилась в экран.

Вот какого я не взяла у него телефон?

Такого, что я не собиралась ему звонить. Я рассчитывала, что либо он денька через два-три сам явится, либо пошел он нафиг, мне оно не надо.

А теперь мне, оказывается, надо, а телефона его у меня нет.

Ладно. Пойдем длинным путем.

Открыв список вызовов, я отлистала его до нужной даты. Вроде, этот. Вызов.

Я надеюсь, они не переводят телефон на ночь в режим “Не беспокоить”. А то я откровенно не сильна в ритуалистике, и мой корявый ритуал скорее меня саму доведет до истерики, чем обойдет простейшее ограничение.

— Алло? — Перебил мои нетерпеливые мысли хриплый спросонок женский голос.

— Екатерина? Здравствуйте. Это Червона, гадалка. Нет-нет, ничего не случилось! Мне нужен номер телефона вашего брата.

15/07

— Моего брата? Откуда вы знаете моего брата?..

— Я ясновидящая, блин! — Огрызнулась я.

Так, спокойно. Теплеева тебе ничего не должна. А что тебя среди ночи разбудили — так, прикинь, и ее тоже.

Уже более спокойным тоном, пояснила:

— Ваш брат приходил ко мне сегодня днем. А теперь мне нужен его номер.

Но Катерина в моих словах услышала что-то не то, потому что вскинулась:

— Не слушайте его! Я Ваню ни о чем не просила! Да я даже рассказывать ему не хотела, я же знаю, какой у него характер — но он как-то сам из меня всё вытянул. Но я не думала, что он к вам полезет! Я ему говорила, чтобы не смел!

— Кто там, Кать? — послышался на заднем фоне голос Андрея Теплеева.

Я услышала, как Катерина в сторону ответила “Не важно!”, видимо, прикрыв динамик, а потом уже мне, и голос ее звучал категорично и твердо:

— Червона, если он вам угрожал — да конечно он угрожал, о чем тут думать, что я Ивана не знаю — словом, забудьте, что он вам наговорил, никакого заявления не будет, у нас с мужем к вам претензий нет!

Потом охнула, в трубке раздалось невнятное возмущенное “Андрей!”, и вместо Катерины я услышала ее мужа:

— Не смейте преследовать мою жену! Хватит! Я ясно вам сказал, чтобы вы не смели… Если не хотите проблем — оставьте Катю в покое!

— Да нужны вы мне, идиот! — Не осталась в долгу я. — Пригорели да пахнете, век бы вашу семейку не видала! Телефон Сокольского мне быстро дал!

Агрессивный наезд сбил напор Теплеева, он замолчал. А потом — бросил трубку.

И пока я покрывалась чешуей, доходя до крайней стадии озверения, телефон бзынькнул сообщением. Незнакомый абонент (ладно, знакомый, просто не внесенный в телефонную книгу) прислал мне номер телефона.

Если Теплеев прислал мне какой-нибудь левый контакт, он об этом пожалеет. Из каких бы сообщений не исходил.

— Алло!

Кровожадные мысли пришлось отставить: голос, ответивший на звонок, был мрачный, но правильный. В него вплетался шум движущегося автомобиля, и я,вспомнив детали своего сна, рявкнула:

— Сокольский, куда ты едешь?

Я, конечно, задним умом понимала, что меня заносит на поворотах, но погасить набранный для предыдущей склоки разгон вовремя не успевала.

В трубке некоторое время переваривали такое небанальное вступление.

— И вам доброй ночи, Червона Никитична!

— Еще раз назовешь меня по отчеству, и…

— И что?

Ирония сочилась из трубки, и я подобрала упавшие поводья.

— И ничего, — буркнула на остатках выхлопа.

Не обещать же ему глупости вроде “И у тебя до конца жизни вставать будет только на Васю”. Уже вполне вежливо и по-деловому продолжила:

— Куда бы ты ни ехал — остановись.

Сокольский хмыкнул, и я отчетливо представила, как ситуация выглядит с его стороны: среди ночи звонит озабоченная истеричка, предъявляет невнятные претензии и чего-то требует. Стало кристально ясно, что меня сейчас пошлют, всё случится, как случится, и мне придется как-то с этим жить.

— Дим, останови.

— Вань, ты чего?

— У нас не горит. Дайте мне пять минут, парни.

Слова, обращенные не ко мне, застопорили разгоняющийся маховик паники. Кажется, этот эмоциональный шторм неспроста, и пророческий сон не прошел для моей психики даром. С истинными пророчествами я раньше не сталкивалась, так что сюрприз-сюрприз.