— Могу ли я спросить, зачем? — спросила я ее, отложив вилку и подозрительно оглядев ее.

— На оперу, мэм. У меня всего несколько часов, чтобы подготовить вас, так что нам нужно начинать прямо сейчас, — ответила она мне и с отвращением оглядела меня.

— О, я забыла об опере, — тихо сказала я, больше себе, чем ей. Она начала постукивать ногой по полу, явно теряя терпение. Я сосредоточилась на ее постукивающей ноге, а затем посмотрела на ее лицо.

— Я сама сделаю себе прическу и макияж, — сказала я ей, не пытаясь скрыть раздражение ее отношением.

— Нет, я сделаю это, мэм. Дмитрий приказывает, — сказала она с самодовольной улыбкой. Я встала со своего места и убедилась, что мы стоим лицом к лицу.

— Дай мне косметику, и я сама сделаю свой чертов макияж. А теперь отвали, — сказала я ей. Она выглядела так, будто хотела взорваться, и открыла рот, чтобы что-то сказать в ответ, но тут между нами встала Анна.

— Светлана, предлагаю тебе положить косметичку и выйти из дома. Это дом Алиссии, и то, что она скажет, будет сделано, — она сказала это сильным голосом, полным власти, от которого даже я бы вздрогнула.

— Это не ее дом. Это дом Дмитрия, — сказала она снова с самодовольной улыбкой.

Все стало ясно. Это, должно быть, одна из его любовниц. Что меня шокировало, потому что мы не могли быть более разными внешне и по характеру.

— Ты уйдешь. И больше не вернешься. Разве ты не знала, что Дмитрий теперь полностью снят с продажи? — сказала она Светлане. Лицо Светланы вытянулось, и она наклонилась в сторону, чтобы посмотреть мимо старушки и снова окинуть меня взглядом.

— Почему ее Анна? — сказала она кислым тоном.

— Уходи, — вот и все, что было сказано. Светлана бросила сумку и вышла гораздо быстрее, чем вошла. Жаль, что ее тошнотворно-сладкий цветочный парфюм, который все еще наполнял столовую, не ушел с ней. Анна взяла сумку и передала ее мне, а затем пошла обратно на кухню. Я положила руку ей на руку, и мы встретились глазами.

— Спасибо. Но почему ты заступилась за меня? Ты никогда раньше со мной не разговаривала. Я даже не знала, что ты говоришь по-английски, — пробормотала я. Она прищурилась и улыбнулась.

— Потому что теперь, когда ты здесь, он стал намного милее. Так что можешь остаться, — заявила она мне и ушла. Что ж, думаю, это хороший комплимент.

Я взяла сумку и направилась в свою комнату, остановившись по пути и прихватив бутылку скотча, потому что мне сейчас нужна была жидкая смелость. Пора начинать шоу, я думаю. Когда я вошла в свою комнату, на моей кровати стояла большая квадратная коробка. Она выделялась тем, что на ней был обмотан большой черный бант. Я положила косметичку и флакон на кровать и провела рукой по коробке, осторожно касаясь шелковистой ленты.

Я осторожно потянула за одну сторону, наблюдая, как бант и лента отваливаются от коробки. Я сняла верх и отогнула бумажную салфетку. Под ней было темно-красное атласное платье. Это было самое потрясающее платье, которое я когда-либо видела. На платье лежала маленькая карточка с надписью: «Я с нетерпением жду, когда увижу это на тебе, моя любовь, и еще больше — на полу». Я бросила записку обратно. Сегодня вечером, как я решила. Мы с Дмитрием собирались все обсудить. Я собиралась пойти в оперу и встретиться с теми, кто пугает меня больше всего на свете, и сегодня ночью спать как младенец.

Я занялась делами на следующие два часа. Я вымылась с головы до ног, побрилась и отшелушила кожу везде, где это было возможно, ходила голой, как мне показалось, целый век, позволяя своему искусственному загару впитаться в кожу, и я высушила волосы феном. Я полезла в сумку, нашла щетку и несколько острых ножниц, поэтому решила пойти на все и подстричься еще и на дюйм. Я нанесла на волосы немного несмываемого кондиционера, который заставил длинные концы моих волос укладываться в естественные волнистые локоны по спине. Затем я пробежалась глазами по макияжу, и мое внимание привлек нежно-розовый блеск для губ. Я взяла его и посмотрела на себя в зеркало. Девушка, которая смотрела на меня, была уже не той девушкой, которая смотрела на нее в номере отеля в Сингапуре. Нежно-розовый оттенок теперь казался мне неправильным. Это был совсем не мой цвет. Я отбросила его и выбрала другой цвет. Цвет, который, как я знала, был моим новым оттенком.

Я надела длинное красное платье и аккуратно застегнула молнию сбоку. Платье было без спинки, оно висело чуть выше моей попы и опускалось чуть выше груди спереди и завязывалось на шее в стиле овального выреза. Оно очень облегало мою талию и бедра, а затем струилось до пола. Я надела простые туфли на каблуках телесного цвета с ремешками, которые стояли у кровати, бросила последний взгляд в зеркало, и ножницы на комоде привлекли мое внимание. Не раздумывая дважды, я схватила их и вышла из спальни.

Дмитрий:

Алиссия спустилась по лестнице, и мой член мгновенно затвердел, но мое сердце также пропустило удар, как у подростка, впервые заговорившего с возлюбленной. Я крепко сжал руки перед собой, пытаясь удержаться от того, чтобы не протянуть ей руки и не выглядеть как киска. Я медленно скользнул взглядом по Алиссии. Платье было идеально подогнано. Как блестящая шелковистая перчатка, идеально облегающая ее изгибы. Ее грудь подпрыгивала при каждом шаге, и я мог видеть только намек на декольте в верхней части платья. Господи Иисусе, мне нужно было взять себя в руки.

Я поднял взгляд на лицо Алиссии, и ее глаза встретились с моими, и я сгорел на месте. На ней был макияж смоки-айз, который делал ее ледяные голубые глаза более выразительными, чем обычно. Ее черные волосы свободно ниспадали на лицо, но больше всего на ней была глубокая кроваво-красная помада. Она была нанесена идеально и делала ее губы такими пухлыми и манящими. Они выглядели бы невероятно, обернутыми вокруг моего твердого члена. Кажется, я начал потеть. Потом Алиссия облизнула губы. Этого было достаточно, чтобы сбросить меня с края. Николай, Иван и несколько охранников стояли вокруг и ждали нас, но мне было все равно.

Я встретил Алиссию на последней ступеньке, схватил ее за руку и крепко прижал к своему телу. Я прижал свой лоб к её лбу и сделал глубокий вдох, чтобы выровнять дыхание.

— Алиссия, ты королева. Ты же знаешь это, да? Ты моя чертова королева, и иногда мне кажется, что я умру без тебя, — прошептал я, а затем поцеловал ее в губы. Ее сочные теплые губы.

Алиссия:

Спускаться по лестнице было сложнее, чем я когда-либо представляла. Потому что он был там. Ждал меня внизу. Я ненавидела, как сильно он на меня влиял, но в то же время любила все это. Я всегда задавалась вопросом, чувствует ли он то же самое, а потом я увидела выпуклость в его брюках и поняла, что он чувствует то же самое. Дмитрий был в черном классическом костюме, его волосы были свободно зачесаны, и на его белой рубашке было расстегнуто несколько верхних пуговиц. Типичный стиль Дмитрия. Выглядел богато, но в то же время непринужденно, но невероятно сексуально.

Я чувствовала, как жар в моем теле устремляется к моему ядру, и я сильно сжалась. Я начала терять самообладание и оглянулась на всех, кто ждал вокруг Дмитрия, а затем снова посмотрела на него и облизнула губы. Одним плавным движением Дмитрий шагнул вперед, схватил меня за руку и притянул к себе. Он наклонился ко мне и прошептал мне какую-то сладкую чушь о том, что я его королева, а затем поцеловал меня. Я была в густом оцепенении, а потом услышала, как кто-то кашляет. Громко. Вот дерьмо, подумала я и сильно покраснела.

— Пора идти, сэр, — сказал Николай рядом с Дмитрием.

— Да, давайте сделаем это. Чем скорее мы будем дома, тем лучше, — сказал Дмитрий, снова уставившись на мои губы, словно ему хотелось отправить всех домой и закончить то, что мы начали. Дмитрий взял меня за руку, и мы вышли за ними из парадной двери. Я коснулась губ, когда мы шли, смакуя воспоминание о том моменте, и Дмитрий крепко сжал мою руку. Он не пропустил ни секунды.