Это было очень больно, заставив меня закричать, но я приветствовала боль. Мои руки двинулись вверх по его твердому торсу, и он схватил оба моих запястья, крепко сжимая.

— Я же говорил тебе не двигать своими чертовыми руками, любимая, — прошептал он мне на ухо, держа их обе в одной из своих больших рук и поднимая их высоко над моей головой. Он отстранился, а затем снова вонзил свой толстый член. — Не кончай, пока я не скажу тебе, что ты можешь, — сказал он мне. Теперь я чувствовала прекрасное покалывание, и все, что я пережила за последний месяц, становилось далеким кошмаром. Эта боль здесь и сейчас была лучше, чем боль в моем сердце. Он продолжал раскачивать бедрами вперед и назад, двигаясь все быстрее и быстрее.

Давление внутри меня нарастало, заставляя мои стоны становились все громче и громче, пока они не превратились в хриплый крик.

Дмитрий отпустил мои руки, крепко схватил меня за бедра и прижал к себе так близко, как только мог. Я провела ногтями по его плечам, так что начали образовываться глубокие фиолетовые ссадины. Если я и причиняла ему боль, ему, похоже, было все равно.

— Кончай для меня, Алиссия. По всему моему члену, — сказал он между вдохами. Я почувствовала, как готова. Нарастание стало таким интенсивным, а затем я оказалась на грани, так что все мое тело словно взлетело. Я закричала и крепко сжалась вокруг его пульсирующего члена. Дмитрий застонал и сделал последний толчок глубоко в меня, наполняя меня теплой спермой. Я не могла ясно мыслить какое-то время. Или говорить или двигаться, если уж на то пошло.

Дмитрий держал меня на месте, и я прислонила голову к его груди, глубоко дыша.

— Ты приятно пахнешь, — вот все, что я, казалось, могла сказать.

— Знаешь, ты могла бы сказать, что это был самый потрясающий секс, который у тебя когда-либо был, — рассмеялся Дмитрий.

— О, да, и это тоже, — ответила я. Его телефон зазвонил, и мы оба посмотрели на его брюки на полу. Он осторожно вышел с меня и посмотрел мне в лицо. Я жаждала смотреть в глаза этого монстра, когда просыпалась, и что я видела, когда ложилась спать ночью. Мой монстр.

— Ты собираешься забрать свой телефон? — спросила я его.

— Я размышляю. Думаю, я бы лучше отвел тебя в душ, чтобы вымыть тебя и сделать это снова, — сказал он тоном, который говорил мне, что он серьезен. Его телефон снова зазвонил, и Дмитрий сказал что-то по-русски, что, я уверена, было не очень приятным. Я подняла его рубашку, просунула руки в прохладную, хрустящую ткань и затянула ее вокруг себя. Дмитрий схватил свои брюки, натянул их и вытащил телефон. Все его тело было гигантской мускулатурой, и все, что он делал, например, просто держал телефон, заставляло его мышцы дрожать и напрягаться. — Перестань на меня так смотреть, или я снова проигнорирую свой телефон, и в итоге мои люди ворвутся в дом, думая, что со мной что-то случилось, — пробормотал Дмитрий.

Упс, возвращаемся к боссу Дмитрию. Он, должно быть, увидел разочарование на моем лице и сократил расстояние между нами.

— Иди приведи себя в порядок, я буду там, когда закончу, ладно? — сказал он мне и поцеловал в макушку. У меня затрепетало в животе, и я улизнула обратно в свою комнату, прижимаясь к его рубашке и вдыхая запах одеколона. Это было похоже на рай внутри моего ада.

Дмитрий:

Мой чертов телефон собирался разбиться о кафельный пол. Лучшая ночь в моей жизни была прервана моим чертовым телефоном. Я был как толстый ребенок, которому только что подали целый шоколадный торт, а через минуту его унесли. Я посмотрел на свой телефон и увидел имя Ивана на экране, и я сжал переносицу, пытаясь успокоиться. Это не может быть хорошо, если мой главный технический специалист звонит мне так поздно. — Привет, — сказал я, отвечая на звонок, пытаясь не позволить своему гневу просочиться в мой голос.

— Босс, у нас проблема, — быстро ответил Иван. Теперь он полностью завладел моим вниманием — потребовалось много усилий, чтобы вывести Ивана из себя.

— Я слушаю, — сказал я Ивану.

— Я слежу за событиями в Мексике и прослушиваю как можно больше сообщений, и из того, что я слышал, я думаю, что Мексика заключила сделку с Китаем. Они каким-то образом привлекли Китай на свою сторону, так что если дела с нами пойдут плохо, Китай поддержит их, — поспешно сказал он.

— Мексика должна знать, что мы наконец-то их нашли, — сказал я, вздыхая от разочарования. — Я поговорю об этом с Николаем, но как, по-твоему, нам следует с этим справиться? — спросил я Ивана.

На другом конце провода повисла тягучая тишина.

— Д, я думаю, нам стоит попытаться найти способ спасти наши отношения с Китаем. Можешь ли ты представить себе войну с ними? — ответил он, затихая в конце.

— Да, это дерьмо меня напрягло. Спасибо, Иван, — сказал я и повесил трубку. Это будет чертовски долгая ночь. Я вышел в гостиную и налил себе скотча. Я пару раз взболтал янтарную жидкость в стакане, а затем сделал большой глоток. Все вокруг меня ругают меня за то, что я любитель скотча. Они думают, что я должен быть американцем. Но яростное жжение в горле всегда было приятным чувством и стало затягивающим.

Я наклонился над открытым камином и уставился в пламя. Я начал задаваться вопросом, стоит ли эта жизнь того. Моя семья всегда управляла Братвой. Люди боялись нас. Мы зарабатывали деньги и заботились о своих. Мы победили систему, и все хотели быть на нашей зарплате. Но все менялось. Я знаю, что мой отец будет разочарован во мне, но я не знаю, есть ли это во мне еще.

Вырастая в своей семье, видя дерьмо, которое я видел, и делая то, что я делал, я постепенно стал бессердечным человеком. Мне нравилось убивать. Мне нравилось трахать молодых девушек, пока они были связаны, потому что кормить зверя во мне было лучше, чем испытывать альтернативные эмоции. Я отказался жениться и заводить детей, потому что это давало мне слабость перед моими врагами, что злило моих родителей, что я не создавал еще одно поколение, которое возьмет на себя управление бизнесом.

Но теперь здесь была Алиссия, мое будущее было размыто. Я не хотел, чтобы она считала меня злом, и мысль о том, чтобы стать законным, становилась все более и более привлекательной. Может быть, такие люди, как я, тоже могут быть достойны любви. Я вытащил телефон из кармана и набрал номер Николая. — Босс? — пробормотал он, полусонный.

— У нас проблема….

Алиссия:

Я добралась до своей комнаты и поплелась прямо в ванную. Я включила душ и подождала, пока он нагреется. Я чувствовала остатки Дмитрия между ног, и мои губы дрогнули. То, что произошло ранее, было взрывным. У меня уже был хороший секс, который мне очень нравился, но это был жар, которого я никогда раньше не чувствовала. Это было по-другому. Естественно, это заставило меня сравнить его с Филиппом. Черт. Я быстро встала под душ и начала мыться, пытаясь использовать это как отвлечение. Нет, я не позволю чувству вины пожирать меня. Я не просила этого. Ничего из этого.

Когда я закончила принимать душ, я стояла в дверях спальни, уставившись на кровать. Я все еще не могла заставить себя уснуть. Я подошла к окну и уставилась на улицу, плотно обмотавшись полотенцем. Ночь всегда была такой тихой и спокойной. Время от времени я замечала охранника, гуляющего вокруг, но в основном это было похоже на город-призрак. Никто не приходил и никто не уходил.

Это заставило меня задуматься, есть ли у Дмитрия семья. Я никогда на самом деле не спрашивала его о его семье. Он вообще рассказывал своей семье обо мне? Думаю, нет, с тех пор как меня привезли как часть собственности. Сбросив полотенце, я надела большой свитер, села в углу под окном и натянула на себя большое одеяло. Я прислонила голову к стене и закрыла глаза, надеясь, что темнота поглотит меня, как и в любую другую ночь.

Я чувствовала его присутствие даже во сне. Мой разум был затуманен, а глаза были склеены, но я знала, что он был в этой комнате со мной.