Я сорвал с себя одежду, благодарный за то, что наконец-то избавился от нее, включил душ в ванной и встал под парящую воду. Вода была кипятком на моей коже, и я молился, чтобы жгучая боль помогла мне расслабиться, иначе я могу в конечном итоге пойти на убийственный кутеж, что было бы неидеально. Мне предстояло много работы. Мне нужно было сломать другую девушку, чтобы она стала послушной и готовой работать в нашем клубе. Ее возраст и этническая принадлежность принесут большие деньги в клубе.

Мои мысли вернулись к Алиссии. Мне было интересно, что она делает. Она тоже принимает душ? Она стоит голая под горячими струями воды? Я подумал, как было бы здорово высосать воду с ее груди и слизать воду с ее живота. Мой член начал шевелиться, и я прислонился лбом к кафельной стене. Я схватил свой толстый член и начал двигать рукой вверх и вниз. Эта девушка собиралась меня погубить. Я чувствовал это.

Алиссия:

Я приняла душ и надела самые свободные штаны и майку, которые смогла найти в куче одежды. И слава богу, я наконец-то надела нижнее белье. Я осмотрела ванную и большую спальню и не нашла ничего интересного. Чего я могла ожидать? Я приехала не на каникулы. Я громко вздохнула. Отпуск — вот что в первую очередь привело меня в этот беспорядок.

В дверь постучали, и она распахнулась. Пожилая женщина втолкнула тележку с едой и ассортиментом напитков. Охранник, который был раньше, последовал за ней, бросив на меня мрачный взгляд. Пожилая женщина несколько раз оглядела меня с любопытством на лице, как будто она оценивала научный эксперимент, а затем охранник толкнул ее к двери, и они закрыли ее за собой, и я услышала, как она снова захлопнулась. Я оглядела тележку с едой. Там были горячая куриная паста, миска с сухими хлопьями, небольшая упаковка молока, бутылка сока и вода. Осмотрев содержимое ужина и завтрака, я поняла, что, вероятно, некоторое время никого не увижу.

Я съела немного куриной пасты и забралась в постель. После того, как я ворочалась, казалось, что-то не так со сном в роскошной кровати. Это было слишком обыденно. Слишком знакомо. Все знакомое напоминало мне о моей семье. Это было то, с чем я не могла смириться. Я встала и схватила одеяло с кровати. Я оттащила его в угол комнаты под большое окно и закуталась в него, позволяя себе видеть лица моих детей за веками, прежде чем погрузиться в небытие.

Я проснулась рано утром. Я могла определить это по пикам солнечного света, поднимающимся из-за далеких гор. Время здесь ничего не значило. У меня не было часов. Никаких наручных часов. Никакого мобильного телефона или устройства с временем на нем. Мои дни и ночи были такими, какими они были, без времени или расписания, которым нужно было следовать. Я встала, чтобы сходить в туалет, затем открыла бутылку сока и сделала глоток. Я села на край кровати, и она слегка прогнулась под моим весом, когда из двери раздался щелчок. Дверь отперлась и распахнулась, и я посмотрела на дверь, предполагая, что увижу Дмитрия. Я была готова высказать ему все, что у меня на уме. Сейчас я хотела подловить его, чтобы оставаться в полуразуме, насколько я знала, что это было.

Но вошли Николай и охранник. Николай нес сумку. Я нахмурилась на них обоих, гадая, чего они хотят.

— Еще больше одежды для тебя, — сказал мне Николай, а затем поднял мое черное кружевное платье с пола и вынес его из моей комнаты, ничего больше не сказав. Охранник уставился на меня из двери, а затем захлопнул ее. Я сидела неподвижно на краю кровати, сжимая пальцами простыни в кулаки и ненавидя, что я заперта в этой комнате одна. Я бы предпочла сражаться с Дмитрием, чем сидеть здесь в изоляции, где мне не доставляли компанию только мои мысли. Предыдущие слова Дмитрия пронеслись у меня в голове, Меньшее зло, и теперь я поняла, что он имел в виду.

Первая ночь превратилась в 3 ночи. Все то же самое — сидеть молча, стараясь изо всех сил держать стену против своих эмоций, стучать в дверь, принося еду и тампоны — как мило *закатываю глаза*, и плотно закутаться в одеяло в углу комнаты, спать столько, сколько могу, потому что несуществование сна было для меня желанным подарком.

Четвертую ночь я крепко спала и чувствовала движение вокруг себя. Я открыла глаза и осмотрела комнату. Было темно, как смоль, если не считать отфильтрованного лунного света, проникающего через окно, которое давало комнате мягкий свет. Моим глазам потребовалась минута, чтобы привыкнуть, и затем я увидела его, сидящего на краю кровати и с большим интересом наблюдающего за мной.

— Что-то не так с кроватью? — спросил он меня, потирая щетину на подбородке. Он выглядел уставшим и слишком напряженным, на мой взгляд. Я прижала одеяло к себе, дрожа, и впервые почувствовала страх перед этим мужчиной.

— Думаю, спать в большой кровати слишком нормально для меня. Из-за этого я чувствовала себя слишком одинокой, — я призналась Дмитрию, решая, в чем смысл лгать. Он долго смотрел на меня, прежде чем ответить.

— Я понимаю, — это все, что он ответил, затем он разделся передо мной, прошел в ванную и включил душ.

Я сидела там, наблюдая за паром, выходящим из двери ванной. У него не было проблем с наготой, что не должно было меня удивлять. От него исходила уверенность и сила. Но это было слишком личное. Мне нужно было начать с ним драку.

— Что-то не так с твоей ванной? — крикнула я. Вода выключилась, и через несколько минут я услышала шаги, возвращающиеся в спальню. Он остановился, посмотрел на меня и провел рукой по волосам. Мышцы его рук напряглись и напряглись от движения. Его плечи и грудь были большими и крепкими, с каплями воды, стекающими по его накачанному торсу. У Дмитрия на ребрах были татуировки, похожие на русские надписи, и я поймала себя на мысли, что это значит.

— Моя комната сейчас кажется слишком пустой, — признался Дмитрий, и я быстро перевела взгляд на его лицо. Но ухмылка Дмитрия сказала мне, что он ничего не упустил.

Он сбросил полотенце, и мое лицо покраснело, а затем он забрался в мою кровать, как будто ничего не произошло.

— Что ты делаешь? — спросила я его дрожащим голосом.

— Сплю. Что ты думаешь?

— Почему здесь? Ты тоже замерзнешь, потому что у меня одеяло.

— Мило с твоей стороны заботиться, Алиссия. Если хочешь, можешь присоединиться ко мне и разделить одеяло, — сказал мне Дмитрий. Я ничего не ответила и сидела там, ошеломленная.

— Как я и думала, — вздохнул Дмитрий. Я проигнорировала его, накрыла голову одеялом и в конце концов задремала. На этот раз я не провалилась в глубокий сон пустоты. Мне снились изумрудно-зеленые глаза и сильные татуированные руки, ласкающие мое тело.

Придя на рассвет, я проснулась с грязными глазами и вялым мозгом. Прерывистый сон не сулил мне ничего хорошего. Я выглянула из-за одеяла и посмотрела через комнату. Кровать была пуста. Но то, что было дальше, привлекло мое внимание. Дверь была открыта. Должно быть, он оставил ее открытой по ошибке, поэтому я проигнорировала это, слишком хорошо зная, что то, что было за дверью, было тем, что я всем сердцем не хотела исследовать. Я оставалась там еще час, размышляя о событиях прошлой ночи. Что, ради бога, со мной происходит? Как меня может привлекать этот человек, который выставил меня на аукцион после того, как меня украли? Мой муж и дети, вероятно, все еще искали меня, а у меня были больные и извращенные мысли о русском гангстере.

— Ты готова к завтраку? — раздался резкий голос из-за двери. Я резко повернула голову в сторону и встретилась глазами с Николаем.

— Я не вижу своей тележки с едой, — ответила я и одновременно закатила глаза.

— Похоже, ты будешь завтракать в столовой, — разрешил Николай, раздраженно.

— Зачем? — выдавила я из себя после минутного шока

— Я задавал себе тот же вопрос. Но мне не положено задавать вопросы. А теперь вставай и спускайся вниз на завтрак, — рявкнул на меня Николай и снова ушел. Странно. Я встала и пошла в туалет, чтобы пописать. Я перебрала всю имевшуюся у меня одежду и надела серые спортивные штаны и футболку на размер больше. Наименее сексуальная вещь, которую я могла надеть, и посмотрела в зеркало, прежде чем уйти, чтобы убедиться, что мои стены снова на месте.