Не обольщайся. Не обольщайся…

– Здравствуйте, это Магнолия Низим, из приемной комиссии Ковена Белены.

Рядом резко садится Сибил, взлохмаченная и настороженная.

Кто это? – артикулирует она.

Прикрываю микрофон и беззвучно шевелю губами: Ковен Белены!

– Я и остальные члены приемной комиссии ознакомились с вашим отчетом о вашем магическом квесте, и… мда.

Она делает паузу.

Я мелко часто дышу, унимаю тошноту. И жду.

Что означает это ее «мда»?

О Богиня, что, если я опять облажалась с заявкой? Что мне теперь делать? Не думаю, что смогу протянуть еще год, околачиваясь…

– Мы все очень, очень впечатлены.

Впечатлены?

Охаю, и Сибил хватает меня за руку. Глаза ее расширены, она взволнована.

– Мы получили сообщение от ПСС, – продолжает она.

– ПСС?

Брови мои сползаются к переносице. ПСС – это Полиция сверхъестественных сил. При чем тут они?

– Они провели расследование катастрофы и пришли к заключению, что самолет сажали с помощью магии. Вы, насколько известно, были единственным супером на борту.

Я не отвечаю, и женщина продолжает:

– Вы осознаете, насколько невероятно потрясающе то, что вы сделали? Вы спасли сотни жизней, посадив самолет. Средства массовой информации, возможно, никогда об этом не услышат, но вы герой, Селена.

Облизываю пересохшие губы, чувствуя замешательство и – да, все еще тошноту.

Герой?

Мысли перескакивают к распечатанной гробнице и опустевшему саркофагу.

Я… не думаю, что слово «герой» тут подходит.

– Селена Бауэрс, – говорит женщина, – от имени всего Ковена Белены хочу официально пригласить вас вступить в наш Ковен.

Два дня спустя я стою на дорожке, ведущей к студенческому общежитию Белены. Нерон застыл рядом.

Я не вполне верю, что все это происходит на самом деле, пока не открываю блокнот и не вижу вложенные в ежедневник распечатки с инструкциями по заселению, на которых указано мое имя. Номер комнаты – 306 – я обвела кружком. Несколько раз.

Шагаю по тропинке к передней двери.

На этот раз, приблизившись к ламассу, останавливаюсь, чтобы дотронуться до одной из них. Не знаю, отчего мне так нравятся эти наполовину женщины, наполовину львицы, но вся буквально трепещу, осознавая, что они будут теперь охранять меня каждый день.

Погладив статую, двигаюсь дальше. Темная, в разводах сырости дверь снабжена изящным бронзовым молоточком, зажатым в острых зубах Медузы. Как и ламассу, Медуза – еще один страж порога.

Едва пальцы мои сжимают дверную ручку, бронзовая Медуза шевелится, змеи ее волос извиваются, бронзовые губы приоткрываются.

– Добро пожаловать домой, Селена Бауэрс, – вылетает из бронзового рта.

На миг меня обдает ароматами розмарина, лаванды, мяты – запахами, ассоциирующимися с защищенностью. Женские голоса шепчут мне в ухо, один из них смеется, потом тихонько хихикает.

А потом ведьмовской ритуал, в чем бы он ни заключался, заканчивается. Фантомные запахи и звуки исчезают, и голова Медузы вновь застывает, как каменная. То есть как бронзовая.

Толкаю дверь и вхожу в здание. Нерон следует за мной.

Женские голоса заполняют пространство. Не могу сдержать расползающуюся на лице улыбку.

Слева от меня – гостиная и колдовская кухня. За ними – обычная кухня, где готовят еду, а напротив – столовая.

С другой стороны – библиотека, атриум и коридор, который, как я знаю, ведет в учебные помещения и Ритуальный зал. А прямо передо мной – главная лестница.

Как и на празднике урожая, в здании постепенно воцаряется тишина: это ведьмы замечают нас с Нероном.

И как раз в тот момент, когда молчание уже становится неловким, из кухни высовывается Шарлотта, ведьма, которую я знаю по Академии Пил, высовывается и кричит:

– Добро пожаловать в семью, Бауэрс!

Еще несколько женщин присоединяются к ней, приветствуя меня. Напряженные плечи слегка расслабляются. Что бы ни вызвало недавнюю тишину, ведьмы уже оставили это в прошлом, чтобы я чувствовала себя комфортно.

– Спасибо! – кричу я Шарлотте и остальным.

Пересекаю фойе, поднимаюсь по лестнице вместе со своим фамильяром. Деревянные ступеньки скрипят под нашими ногами.

На третьем этаже сворачиваю направо, скольжу взглядом по медным табличкам с номерами на дверях, пока не нахожу свою.

Комната 306.

Дверь приоткрыта. Внутри – одинокая односпальная кровать, рядом с ней – синее бархатное кресло. У стены – пустой книжный шкаф-стеллаж. Огромное окно выходит на старый корявый дуб.

Напротив кровати – древний на вид письменный стол с такой же древней лампой на нем. В центре стола лежит массивный железный ключ.

Подхожу, беру ключ.

Это ведь шутка, да? В смысле, как мне повесить его на цепочку для ключей – и не выглядеть при этом каким-то замшелым тюремным надзирателем?

Оглядываюсь на дверь – дверь с узорчатой бронзовой ручкой и большущей замочной скважиной над ней.

Ладно, значит, не шутка. Просто, похоже, Ковен не обновлял замки на дверях больше века.

Очень надеюсь, что ламассу достойно справляются с защитой этого места, потому что замок мой – откровенное дерьмо.

Но ключ я все равно сую в карман.

– Что думаешь? – спрашиваю у Нерона.

Пантера обводит взглядом комнату, потом трется мордой о мою ногу.

Я тоже озираюсь.

– Рада, что ты одобрил. Мне тоже нравится.

– Гребаный переезд. – Как же я задолбалась.

Падаю на кровать.

Руки трясутся – немудрено, ведь я целый день таскала вещи на третий этаж, задница и ноги гудят от усталости. Я уж не говорю о том, что бо́льшая часть стикеров и ярлычков, которые я налепила на свои пожитки, отвалилась. Великая Богиня Земли и Небес, все не там, где должно быть, и у меня просто раскалывается голова.

Но знаете что? Дело сделано!

Смотрю в потолок, слышу приглушенный смех ведьм из соседних комнат.

Мурашки бегут по спине. Теперь это моя жизнь. Я вступила в Ковен Белены. Больше никаких ожиданий и томлений. Я буду жить здесь, учиться здесь и воплощать все свои вожделенные мечты.

Снова озираю свою крохотную комнату и останавливаю взгляд на Нероне.

Мой фамильяр развалился на покрывале, которое, я чертовски уверена, он стащил с моей кровати на пол, и грызет кость, которую я раздобыла для него у мясника. Кость тошнотворно хрустит; потом я слышу, как шершавый язык Нерона облизывает Богиня знает что.

– А ты можешь не делать это на моем одеяле? – интересуюсь я.

Полный игнор.

Бракованный фамильяр.

– Мне следовало бы вернуть тебя, – говорю ему. – Держу пари, за ту же цену я могла бы купить полсотни милых пушистых фамильярчиков.

Нерон поднимает на меня взгляд и облизывается. Вероятно, на языке пантер это означает «звучит заманчиво, вкусно, наверное».

Вздыхаю.

Подхожу к окну, открываю его, впуская в комнату свежий воздух.

Снаружи черной тенью маячит гигантский дуб. Под самым моим окном от ствола ответвляется один из самых толстых и прочных сучьев. Расположение ветви настолько удобно, что я даже не сомневаюсь, что какая-нибудь жившая тут раньше ведьма специально заколдовала ее, чтобы росла именно так – либо для себя, либо для своего фамильяра.

Поворачиваюсь к Нерону:

– Я собираюсь оставить это окно открытым, чтобы ты мог уходить и приходить, когда пожелаешь.

В ответ мой фамильяр поднимается на все четыре лапы, с наслаждением потягивается и прыгает на скамеечку под окном.

– Только помни – нельзя охотиться на людей и домашних животных, ясно? Они в меню не входят.

Нерон пристально смотрит на меня.

– Да, и не жрать фамильяров других ведьм. И совершенно точно не нападать на ликантропов. Добром это для тебя не кончится.

Нерон бросает на меня недовольный взгляд, как будто я самая жестокая хозяйка на свете.