Сталкеры не успевали. К ним плыли еще три мутанта, и три остались на берегу. Вот-вот выскочат те, что уже у кромки воды, и будет не до стрельбы по плывущим. Даже если им удастся отбиться, вскоре на них набросятся еще трое, и тогда – конец. Где этот чертов инвалид? Почему Грек не стреляет?

Гайдук и Мангуст теперь сосредоточили огонь на одной цели. Они перенесли стрельбу на ближайшего псевдопса и общими усилиями добили его. Одна пуля пробила легкое, другая оторвала нижнюю челюсть. Тварь захлебнулась собственной кровью и пошла на дно. Но остальные две уже почти вышли из-под обстрела. «Ну что ж, – промелькнуло в голове Гайдука, – значит, мы все останемся на этой поляне».

Он уже хотел дать очередь по псевдопсам у воды, но тут вожак вдруг развернулся и потрусил от берега. Зверюги в воде, как по команде, развернулись и поплыли обратно, а те, что оставались на берегу, поспешили за вожаком. Мангуст выстрелил пару раз вслед уплывающим тварям, из воды донеслось короткое взвизгивание. Вскоре противоположный берег опустел, осталась лишь рябь на воде и тревожная тишина.

Мангуст вышел из кустов, вытирая взмокший лоб трясущейся рукой. Адреналин все еще бурлил в крови, а сердце гулко стучало в груди.

– Стой! – крикнул Гайдук. – Здесь должны быть еще два псевдопса. Чуешь их?

Мангуст застыл, втягивая воздух ноздрями. В этот момент он сам стал похож на охотничью собаку, взявшую след:

– Ничего не улавливаю.

– Ты совсем сегодня мутный какой-то. Это ты имел в виду, когда говорил про «нехорошее место»? – Гайдук сменил магазин с сухим щелчком.

Мангуст промолчал, хмуро глядя вдаль.

– Нужно найти этих тварей. Из-за них никогда не знаешь, что случится в следующую секунду. Любой шаг может оказаться последним, так что будь начеку, – Гайдук вскинул автомат и двинулся к реке, ступая осторожно как кошка.

Псевдопсы нашлись быстро. Их безжизненные тела покачивались у самого берега. Мутанты выглядели так, словно каждая кость в их телах была раздроблена. Казалось, некая исполинская сила выжала их, как мокрые тряпки, и швырнула обратно в воду. Так они и плавали – перекрученные, изломанные – у кромки воды.

– Господи, что за хрень такая? – Гайдук шагнул ближе к воде, не в силах отвести взгляд от жуткого зрелища.

– Не приближайся к воде. Это «Водоворот». Обычно он не подходит так близко к берегу, но все же… – Мангуст достал сигарету, щелкнул зажигалкой.

– Похоже, сегодня удача на нашей стороне. Плохо, что гранат нет, могли и не отбиться. Ладно, пойдем проверим, что с Греком. Он ни разу не выстрелил.

Они нашли Грека в кустах. Он сидел, сжавшись в комок, и беззвучно рыдал. АКМ валялся рядом, будто брошенная игрушка. Его подняли на ноги, почти волоком дотащили до поляны и усадили у потухшего кострища. Автомат положили рядом со спальным мешком. Напряжение постепенно отпускало, пора было подумать об ужине.

Грек, погруженный в раздумья, смотрел в пустоту невидящим взглядом, обхватив голову руками. Руки перестали дрожать, он уже не плакал, дыхание становилось все более ровным. Казалось, в мыслях он унесся так далеко, что совершенно не воспринимал происходящее вокруг. Внезапно на его плечо легла рука, и Грек поднял голову, возвращаясь в реальность.

– Грек, ты в порядке? – спросил Гайдук.

Грек кивнул, но его взгляд оставался отсутствующим, словно он заглянул в иной мир. Гайдук, пытаясь отвлечься от тревожных мыслей, принялся сгребать золу в кострище. Из пепла вывалилось несколько кусков запеченного мяса, источавших слабый, но неприятный запах.

– Неплохо здесь народ погулял, – хмыкнул Гайдук, ковыряя находку веткой. – Видать, зажрались, раз стали мясо выкидывать. А его, если разогреть, еще, поди, съесть можно.

Привлеченный голосом товарища, подошел Мангуст. Едва он разглядел валявшиеся куски, лицо его стало пепельным, а тело застыло, будто пораженное внезапным параличом.

– Не трогай! – выдохнул он сдавленным голосом. – Это… это человечина.

– Шутишь? – Гайдук недоверчиво уставился на Мангуста, его обдало ледяным ужасом. – Может, у тебя сегодня прицел сбит?

Мангуст медленно осмотрелся. Затем он отошел на край поляны, словно пытаясь охватить всю картину целиком.

– Здесь его убили, – прошептал он, и его голос дрожал от напряжения. – И не только его. На этой поляне много смертей было. Я говорил, нехорошее место.

– Слушай, ты давай настройся как следует, – Гайдук нервно заерзал, пытаясь отогнать мрачные мысли. – А то лепишь такое, что после не уснуть.

Мангуст молча кивнул и неспешно направился к реке. Он шел осторожно, точно боялся потревожить призраков – хозяев этого места.

– И этот сдвинулся, что ли? – пробормотал Гайдук, глядя вслед товарищу. – Теперь еще и за ним смотреть? Эй! Ты куда собрался-то?

– Останься пока с Греком, – не оборачиваясь, ответил Мангуст. – Чувствую я, здесь еще что-то есть, связанное со всем этим. Пойду разведаю, далеко не буду уходить.

Он повесил АКМ на грудь и зашагал к воде, оставив позади Гайдука, растерянно смотрящего ему вслед, и Грека, все еще погруженного в свой внутренний мир.

Мангуст замер на берегу, прислушиваясь к тишине. Это место хранило зловещую тайну, и ему очень хотелось раскрыть ее. Вода лениво лизала прибрежную гальку, шепча свои секреты. Мангуст смежил веки, погружаясь в глубины сознания. Безрезультатно. Тогда он опустил ладонь в прозрачную воду, вновь закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Он хотел постичь, что же произошло здесь, на этой загадочной поляне.

Спустя мгновение Мангуст выпрямился и зашагал вдоль берега. Теперь он был уверен, что движется в верном направлении. Он шел неспешно, чутко прислушиваясь к своим ощущениям и окружающим звукам. Справа от него струилась река, ее воды искрились в лучах закатного солнца, напоминая расплавленное золото.

Мысли невольно вернулись к событиям минувшего дня. Грек пережил настоящий кошмар, хотя внешне казался невредимым. Бесстрашный по натуре, он испытывал необъяснимый ужас перед псевдопсами. Мангуст тревожился за друга и стремился поскорее вернуться на поляну, чтобы поддержать его. Воспоминания нахлынули волной…

День угасал, окрашивая в янтарные тона захламленый двор бывшей строительной базы. Вокруг царил сущий бардак – повсюду валялись проржавевшие инструменты, осколки кирпичей и выцветшие красные щиты. Мангуст сидел на облупившейся скамейке, рассеянно наблюдая, как пылинки кружатся в лучах заходящего солнца, медленно оседая на растрескавшийся бетон.

Воздух пропитался ароматом дешевого кофе, смешанным с дымом костра и зловонием близлежащих болот, подступавших почти вплотную к ограде. На душе было паршиво. Кожа Мангуста покрылась мурашками, лишь только он вспомнил сегодняшнее утро.

Чиф последнее время ему совсем не нравился. Мангуст и раньше не испытывал к нему теплых чувств, их связывали только деловые отношения. Но теперь в самом Чифе что-то переменилось. Он разговаривал неохотно, все время отводил глаза, словно боясь выдать то, что говорить не следовало. Мангуст чувствовал это нутром.

После завтрака, когда Мангуст вышел покурить, они встретились во дворе. Он сразу увидел мускулистую фигуру в потрепанной джинсовой куртке, которая лишь подчеркивала беззаботную, бунтарскую натуру этого любителя чужих сокровищ и денежных афер.

Сквозь расстегнутый ворот виднелась бронзовая от загара кожа, а в выгоревших волосах поблескивали серебристые пряди. Едва завидев Мангуста, Чиф скривил губы в едва заметной усмешке, будто владел секретом, которым не собирался ни с кем делиться.

– Привет, Чиф, – Мангуст не сводил с него пристального взгляда. – Ты что, уже с утра под градусом? Все в порядке?

– С чего ты взял? – он избегал прямого взгляда. – Все нормально.

– Ну да, конечно, – Мангуст скептически хмыкнул, заметив грязь под ногтями собеседника. – Ты же знаешь, я чую ложь за версту. Я ведь не просто следопыт, а еще и немного экстрасенс, помнишь?