Бочки разлетелись, точно кегли, некоторые помялись, будто делали их из алюминия. Некоторые разгерметизировались, и из них натекли целые лужи тягучей светящейся жидкости. В комнате стало светло и красиво, как если бы все озарил расплавленный неон.

Холода оттащили в первое помещение и принялись приводить в чувство. Очнувшись, он несколько минут хлопал глазами, переводя недоуменный взгляд с Атоса на Демона, словно ожидая, что они вот-вот рассмеются и скажут, как здорово его разыграли. На его лице даже появилась улыбка, но не прежняя игривая, а какая-то жалкая, как у человека, которого глубоко обидели.

Так и не дождавшись объяснений, Холод поковырял пальцем сначала в одном ухе, затем в другом и, запинаясь, спросил:

– Т-так какого хрена это было?

– Аномалия, – ответил Атос, вглядываясь в его лицо. – Ты как себя чувствуешь?

К счастью, серьезно никто не пострадал. Решили сделать перекур и двигать дальше.

– Да как ты ее прям учуял-то? – с нескрываемым восхищением спросил Демон.

Атос затянулся сигаретой, выпустил струйку дыма и ответил:

– А ты сам не заметил? У него на одной руке было шесть пальцев, а на другой – семь.

– И как ты это разглядел в полумраке? – Демон недоверчиво покачал головой.

– Повезло, – пожал плечами Атос.

Теперь впереди шел Атос, а замыкающим – Демон. Во втором помещении и так дышалось с трудом, а теперь из-за разлившихся химикатов воздух стал просто невыносимым. Сталкеры надели противогазы, шли, слушая собственное хриплое дыхание через фильтры.

В той части комнаты, где взорвалась аномалия, лужи почти целиком покрыли пол. Удивительно, но взрыв не сорвал дверь – она так и осталась висеть на одной петле, лишь прекратив раскачиваться.

Сталкеры повернули назад. Найдя стол почище, усадили на него Холода. Атос положил руку ему на плечо:

– Холод, ты покури пока. Мы посовещаемся.

Тот и не думал возражать, молча кивнул. Атос и Демон вернулись к зеленому озерцу.

– Ну, что думаешь? – Атос водил лучом фонаря по зеленым лужам, но прохода не было видно.

Демон пнул носком ботинка крышку от пробирки, та, отлетев, покатилась по полу. Он проводил ее взглядом.

– А что тут думать? Обидно, конечно, но я в эту зеленую хрень не полезу.

– Да и я не рискну, – согласился Атос. – Хотя и досадно – столько сил положено, и ведь почти дошли.

Сталкеры переглянулись, затем, не сговариваясь, посмотрели на Холода. Демон нервно хохотнул:

– Финита ля комедия. Как говорится, близок платок, да не укусит роток. В общем, пора домой. И знаешь, что я думаю? Я не уверен, что это была аномалия. Аномалии, сам знаешь, часто нестабильны. Может, эту ловушку еще тогда заготовили. Мы ведь не знаем, какие здесь проводили эксперименты. Значит, могут быть и другие ловушки, посерьезнее этой. Ты прав. Лучше уйти отсюда живыми, пусть и с пустыми руками. А с Шепардом потом разберемся.

Атос задумчиво кивнул, оглядывая мрачное помещение. Запах химикатов просачивался даже сквозь фильтры противогазов, напоминая о смертельной опасности, притаившейся в этих стенах.

– Так-то оно так, а вдруг все богатство за этой полусорванной дверью? Мы, считай, рядом стоим. И что, просто уйдем от таких денег? Нам только эта зеленая лужа и мешает. Неужто ничего не придумаем, даже не попытаемся? – Атос засунул большие пальцы под ремень, его глаза блестели огнем жадности.

Демон уже открыл рот, чтобы возразить, когда рядом раздался хриплый голос:

– Ну чего вы зря свет тратите? Болтать и в полумраке можно.

Атос щелкнул выключателем, Холод хоть и контуженый, а все же сообразил правильно.

– Ну, чего решили? – Холод завертел головой, выискивая, куда бы присесть.

– Поворачиваем обратно, – твердо сказал Демон.

– Зачем? – возмутился Холод, его голос дрожал от разочарования. – А артефакты, а бабло?

– Ты сам уже не вполне… – с досадой объяснил Атос, – да и прохода нет.

– Как нет? – Холод почти выкрикнул, его лицо исказилось от возмущения. – А это что?

Сталкеры повернулись к зеленым лужам. Без яркого света в полумраке стало видно, что лужи не образовывали сплошного озерца. Будто большие кляксы, они расползлись по полу, во многих местах не соприкасаясь. Между ними змеилась причудливо изогнутая дорожка, зачастую не шире подошвы ботинка.

– Молодец, Холод! – Атос с восторгом хлопнул его по плечу.

– Да ты у нас Зоркий Сокол! – вторил ему Демон, похлопав Холода по другому плечу.

Теперь Атос инструктировал скорее Демона, чем Холода:

– Двигаемся шаг в шаг. Холод, держишь меня за ремень сзади, а Демона спереди. Еще я тебя за ремень спереди возьму, а Демон сзади. Максимальное внимание! Демон, контролируешь Холода. Не дай Зона, он начнет заваливаться. Сразу останавливаешь всех и держишь его. Вопросы есть? Тогда поехали.

Если кто ходил в детский сад, наверняка представляет себе игру в паровозик. Но этот паровоз был очень коротким, всего из трех больших вагонов. Атос, точно маневровый тепловоз, неспешно подавал весь состав, заставляя его ловко лавировать между опасными лужами. Только что задний ход не давал. И правильно делал, иначе это действо больше походило бы на танец маленьких лебедей. Если бы умирающий на полу смог это увидеть, он бы взорвался от смеха.

Ситуация выглядела комичной для непосвященных, но сталкеры не смеялись. Контакты с непонятными веществами в Зоне редко улучшали здоровье, чаще лишали его навсегда. Но кровосос[5] побери! Сегодня им сопутствовала удача – все трое благополучно достигли входа в третье помещение. Преодолев череду испытаний, они ожидали обнаружить здесь много чего интересного. Реальность оказалась совершенно иной.

Из помещения вынесли все. На полу валялись лишь растоптанные обрывки документов, да на стене сиротливо висел календарь, приклеенный скотчем. Все трое в растерянности разглядывали пустое помещение и потом друг друга, словно вопрошая: «Какого черта мы здесь делаем?»

– Шепард падла! – Демон со злостью пнул ногой стену, потому как больше пнуть было нечего. – Клянусь, я брошу эту сволочь на съедение мутантам!

Атос вздрогнул, машинально потянулся за сигаретой. Холод, казалось, утратил всякий интерес к происходящему. Все трое закурили, усевшись прямо на пол. Мысли Атоса и Демона, при всем их различии, сводились к одному: как, люби меня Зона, могла случиться такая грандиозная подстава? Шепард никогда не продавал раньше такую гнилую информацию. А Холод просто наслаждался тем, что не нужно никуда идти, а потом взрываться.

Атос нервно провел рукой по волосам:

– Что-то здесь не так, – он резко обернулся, будто почувствовав чье-то присутствие за спиной.

– Да здесь все не так! – Демон со злостью затушил окурок и попытался подняться, но неожиданно потерял равновесие и плюхнулся на пятую точку.

Смеяться никто не стал. Атос сидел неподвижно, застыв как изваяние, и прислушивался. У Демона чуть слышно потрескивал счетчик Гейгера. Казалось, Атос прислушивается к тому, что происходит у него внутри. А происходило там что-то страшное. Лицо исказила гримаса ужаса, взгляд устремился на висевший на стене календарь. Атос обхватил голову руками и застонал:

– Что-то не так…

Волосы у него на голове вздыбились, точно наэлектризованные. Демон с Холодом переглянулись и разразились хохотом, повалившись на пол. Атос поднялся на ноги с таким усилием, как если бы нес на плечах мешок с валунами.

Шаркая, как древний старик, он приблизился к стене и сорвал календарь. Под ним на стене оказался глаз – огромный, размером с половину человеческой головы. Его зрачок перемещался по мере того, как глаз переводил взгляд с одного сталкера на другого.

– Мама Миа, да он живой! – выдохнул Демон, мгновенно перестав смеяться.

– Чертовщина какая-то, – отозвался Атос.

Холод уже не хохотал, но смотрел на глаз с улыбкой, словно встретил старого друга, которого давно не видел. Веки глаза казались прозрачными и неосязаемыми, будто это и не веки вовсе, а тонкий слой воды. На зрачке временами появлялось что-то вроде паутины, но не такой, какую обычно можно увидеть: она мерцала и переливалась, будто из жидкого металла.