Она прошла прямиком в свою комнату, не увидела тетю Зину на кухне, но решила не заморачиваться ее поисками. Настроение было паршивым. Лиза скинула с себя мокрую одежду, нашла в чемодане, который так и не разобрала, полотенце, и как смогла вытерла волосы. Не зная, чем еще себя занять, завалилась на кровать и уткнулась лицом в подушку. Дождь монотонно барабанил по железной крыше, ветер свистел в проводах, путался в ветвях деревьев. Внезапный раскат грома заставил Лизу вздрогнуть. Он прокатился над домом словно железная бочка с камнями, пущенная с горы. Глухо, раскатисто. Потом мгновение затишья, и снова ветер, провода, деревья. Гром. Вся эта жуткая какофония плавно переходила в тихую колыбельную, уже не пугая, а успокаивая. Эта мелодия завораживала, проникала в самую глубину души, приносила покой. И неожиданно для самой себя Лиза уснула спокойным и безмятежным сном, а ветер продолжал забрасывать капли дождя на окно, тщетно пытаясь проникнуть в комнату.

Несколькими месяцами ранее

Прошло около двух недель с того момента, как Лиза, вся в слезах, в последний раз глядела на безмятежные лица мамы и папы, прежде чем их навсегда зарыли в землю. А пустота внутри так и не затянулась, и ничто не в силах было ее заполнить. Лиза почти не выходила из дома, почти ничего не ела, почти не жила. Может быть, так совпало по стечению обстоятельств или же так было всегда, но, как раз в это же время всех друзей затянули собственные дела и заботы, и Лиза попросту стала никому не нужна. Именно так она думала, затаив обиду на весь мир и разорвав все связи. Но когда подруга внезапно позвала на вечеринку, то после недолгих уговоров Лиза все же согласилась, посчитав, что ей просто жизненно необходимо развеяться и, может быть, наконец-то, заполнить ту пустоту, пожирающую ее изнутри.

Вечеринка была в квартире у одного знакомого подруги, которого Лиза не знала. А как пришли, выяснилось, что она почти никого не знает, хотя подруга утверждала, что будут «все свои». Да и подруга быстро куда-то пропала, затерявшись в толпе, из чего Лиза сделала вывод, что позвала она ее только ради того, чтобы не приходить одной. Смущенно потолкавшись в коридоре, Лиза прошла в зал, где играла громкая музыка и было темно, лишь яркие вспышки стробоскопа с трудом пробивались сквозь клубы поднимающегося дыма. Толпа весело визжала, прыгая в такт музыке. «Соседи, наверное, уже повесились», – подумала девушка. Лиза хотела влиться в толпу, уловить всеобщее веселье, но тело было как деревянное, а конечности не слушались. Окончательно убедившись, что ничего из этого так и не выйдет, не желая портить и без того испорченное настроение, Лиза, прикрывая глаза рукой от вспышек света, пошла в соседнюю комнату, где стоял стол, в основном, с алкоголем.

Лиза взяла чистый стакан, по крайней мере он таким показался, и плеснула себе из бутылки привлекательного золотисто-коричневого цвета.

– Ну, может хоть это поможет… – пробормотала она себе под нос.

Стакан был пуст, а внутри было все также паршиво. Тогда Лиза тут же налила себе второй. Затем еще. И снова, пока вопли из соседней комнаты не слились в монотонный приятный гул. Лиза села на диван и прикрыла глаза. Кто-то подсел рядом и бесцеремонно положил руку ей на плечо, приобняв. В другой ситуации она бы уже возмутилась, но сейчас ей было как-то все равно. Она лишь приоткрыла глаза и лениво осмотрела того, кто посмел вторгнуться в ее личное пространство.

– Привет! – его речь была слегка заторможена, а глаза были пусты.

– Ну, привет, – исключительно из вежливости и хорошего воспитания ответила Лиза. – Ты бы руку-то убрал.

Незнакомец даже не дернулся.

– Как дела?

«Дохлый номер», – подумала Лиза, но все же решила выговориться, может хоть это поможет.

– Ты знаешь, сказать честно, не очень. Дело в том, что…

– А понятно, – перебил ее парень. – А может уйдем отсюда? Можем ко мне поехать.

Лиза застыла в ступоре. «Так вот оно что, ты сюда не слушать меня пришел! Вот я дура наивная!» Лизу захлестнула такая злоба, такая обида, что это даже отразилось во взгляде. Парень переменился лицом и поспешил убрать руку с плеча Лизы. Но как будто этого показалось мало, и девушка толкнула парня так, что он завалился на бок. В общей суматохе и веселье окружающие даже не обратили внимание на этот инцидент. И это еще больше раздосадовало девушку.

«Почему!? Почему никто вокруг не замечает, что я уже на грани!? Что мне нужна помощь! Почему об этом обязательно нужно орать во всеуслышание!? Неужели всем вокруг настолько плевать на меня, что они не видят таких очевидных вещей?» – вопила Лиза внутренним голосом. По одному только ее взгляду можно было понять, что, как минимум, что-то не так. Да, возможно, она послала бы куда подальше того, кто сейчас попытался бы залезть к ней в душу. Но это только подтверждает тот факт, что ей необходима помощь. Просто нужно сначала подобрать правильный ключик к той двери, за которой заперта та добрая и отзывчивая девчонка, которой она была совсем недавно. И затолкать туда агрессивную злобную суку, в которую она вот-вот превратится!

Но, как известно, спасение утопающих – дело рук самих утопающих… Так и не отыскав утешения на дне стакана, или же в новых знакомствах, и, более не дожидаясь спасительной руки милости из вне, Лиза встала и, слегка пошатываясь, молча пошла прочь.

Ни с кем не попрощавшись, не обронив ни слова, Лиза с трудом протолкнулась через веселую толпу пьяных молодых людей в коридоре, где каждый норовил обнять ее или же схватить за руку, и оказалась на холодной лестничной площадке. Тусклый свет мерцающей лампочки после светлой прихожей казался мраком. В ушах звенело, то ли от внезапно наступившей тишины, то ли от навалившейся головной боли, застигнувшей врасплох. Нащупав перила, Лиза неуверенной походкой стала спускаться вниз.

Дверь подъезда распахнулась, и оттуда «вывалилась» Лиза, споткнувшись о небольшой порожек и чуть было не свалившись кубарем. Смачно выругавшись, что было для нее не типично, она поправила задравшееся платье и, весело смеясь, пошла куда-то в темноту. Была уже поздняя ночь, автобусы давно уже встали в депо, а путь до дома предстоял неблизкий. Но попасть домой Лиза и не стремилась. Она шла по безлюдным улицам, наслаждаясь ночной свежестью и тишиной спящего города. Приступ ярости, заставивший Лизу покинуть душную квартиру, сменился внезапной эйфорией. Алкоголь, выпитый в этот вечер, все более оказывал эффект, как на голову, так и на тело. Картинка в глазах расплывалась, а ноги подкашивались, угрожая внештатно перевести тело в горизонтальное положение. Редкие огни проносящихся мимо машин каждый раз заставляли испуганно шарахаться в сторону.

Пока она шла по лестнице вниз, в животе происходили какие-то странные процессы, теперь же сложившиеся в ясные позывы. Чувствуя, что ее вот-вот стошнит, Лиза свернула в первый попавшийся двор, желая найти укромное место. Уже бегом влетев в арку, подгоняемая усиливающимися спазмами, она бросилась к первым попавшимся кустам и упала на колени, даже не глядя по сторонам. Это было ужасно! Вот теперь ей хотелось домой, чтобы все это поскорее закончилось. А лучше, чтобы этого вовсе не было. Вся в слезах и соплях, с перепачканными землей ладонями и коленками, стоя на четвереньках и рыдая, Лиза недоумевала, как же она могла до такого опуститься. Желудок уже был пуст, а спазмы все не прекращались. Когда все наконец закончилось, Лиза открыла глаза. Картина, представшая перед ней, вызвала еще большее отвращение к себе. Девушка встала и, отряхнувшись, как смогла, пошла прочь, желая как можно скорее добраться до дома. От былой эйфории не осталось и следа.

В арке, ведущей в соседний двор, она чуть было не столкнулась со стариком, который в столь поздний час, опираясь на трость, неспешно брел куда-то по своим делам. Старик, мельком оглядев Лизу, обратил внимание на ее «необычный» вид.