Я пригляделся к ним повнимательнее, пока подошедший Мартын проворно сгружал с подноса на стол тарелочки с закусками, рюмки и запотевшую бутылочку «Столичной».

— Тоже понял? — с ухмылкой покосился на меня Александр, когда половой ушёл.

— Ага, подделка, — уверенно произнёс я и втянул ноздрями восхитительный аромат, идущий от маринованных груздей, селёдочки с колечками лука и пупырчатых огурчиков, так и просящихся в рот.

— Гадство, — помрачнел средний и поспешно снял часы, словно они внезапно раскалились докрасна. — Раз и Ян заметил, что это подделка, то лучше от ходиков избавиться. А то высмеют меня знающие люди где-нибудь в зале для общей медитации или на семинаре по общению с Космосом.

— А я тебе сразу сказал, что только слепой поверит в то, что это настоящие золотые часы из мастерской Яблокова, — фыркнул Александр и на правах старшего начал разливать водку по рюмкам.

Я взял свою тару и почувствовал зверский голод. Когда же мне последний раз доводилось есть?

— Давайте помянем нашего отца, Ярослава Горина. Мир его праху, — проговорил старший.

Мы, не чокаясь, выпили. Водка мягко скользнула по пищеводу и осела в желудке. Я тут же подцепил вилкой грибочек и отправил его следом за алкоголем. Он оказался сочным и пряным. Самое то.

Селёдка тоже была выше всяких похвал, как и огурчики. Они весело хрустели на зубах. И я без всяких угрызений совести наслаждался ими, хотя мы вроде бы поминали недавно почившего родного отца. Однако во мне не было никаких чувств ни к нему, ни к Владимиру с Александром. Они казались мне чужими людьми.

Что же со мной всё-таки случилось-то?

— Александр, как деньги-то возвращать будем? Пока Космос молчит и не посылает мне гениальные идеи, — проговорил модник, взяв грибочек.

Лысый грустно посмотрел на среднего и скривился, как от сильной зубной боли. Кажется, он считал, что в семье Гориных совсем не младший брат дурачок.

Память мне подсказывала, что львиная доля людей весьма скептически относится к общению с Космосом, гаданиям, улучшению биополя со всякими чакрами и прочим подобным занятиям.

— Мда-а-а, — наконец сокрушённо проронил старший брат.

Он достал из нагрудного кармана простенький портсигар, извлёк из него папиросу и принялся разминать её пальцами.

Владимир же вдруг встрепенулся, заметив прошедшего мимо нас краснорожего парня с пьяной улыбкой и золотой цепью на шее.

— О, глядите, это же виконт Михайлов. Помните его? Он только с восьмого раза пробудил свой дар, а ведь у него шанс был поболее нашего. Процентов тридцать против наших двадцати. Родители-то у него оба маги. Тем не менее Михайлову всё равно пришлось покупать целую прорву зелий. Считай, каждая «синька» по пятнадцать тысяч. Это же целое состояние!

— Будь у меня такие средства, я бы даже не стал пробовать пробудить свой дар. Чего там у нас откроется-то? Наш дар сильным точно не будет. Батя же был слабеньким магом земли, а матушка так вообще бездарная дворянка. Так что к псу такие эксперименты. Мы же не высшие аристократы. Вот у них-то процент почти к ста подбирается, а сила дара такая, что закачаешься лёжа, — не без зависти сказал Александр и спичками поджёг папиросу.

— Оно и немудрено. Они ведь потомки тех самых аристократов, которые первыми стали пить «синьку». И они издавна скрещиваются между себе подобными, дабы их дети и внуки были сильнее в магическом плане, — добавил Владимир и следом решительно заявил, фанатично блеснув глазами: — А я всё равно накоплю денег и попробую пробудить свой дар! Космос поможет мне.

— Ты только грязную посуду копить умеешь да срамные болезни, — усмехнулся старший и сделал затяжку.

— Ну тебя, — махнул на него рукой Владимир, совсем не обидевшись на брата.

— Василию вон повезло, хотя он имел всего две попытки и шанс лишь в десять процентов на то, что дар откроется, — вспомнил я тучного полицейского.

— Угу, — поддакнул средний и хмуро спросил у брата: — Может, и ты пойдёшь по его пути? Только лучше всего подписывать контракт не с министерством, а с князем Соболевым. У него условия хорошие: четыре попытки пробудить дар и всего двадцать лет служения в дружине, ежели стал магом.

Александр дёрнул щекой и молча выпустил изо рта струйку сизого табачного дыма.

А я мысленно записал ещё один загадочный факт, связанный со мной. Даже если мой дар каким-то чудом открылся с первого раза, то где я взял аж пятнадцать тысяч, кои стоила одна «синька»?

— Ян, ты чего так напряжённо замер, будто думаешь, как мир спасти? — удивлённо посмотрел на меня средний.

— Да просто представляю себя в темнице, — дёрнул я губами и изобразил лёгкий испуг.

— Не бойся. Есть у меня идея, как добыть денег, чтобы вернуть долг Иванову. Сейчас выпьем и расскажу, — ободряюще пророкотал Александр и похлопал меня по плечу.

Я с надеждой посмотрел на него, попутно отметив, что мне замечательно удаётся справляться с ролью прежнего Яна, пусть и начитавшегося книг по психологии. Братья не замечали во мне никаких резких изменений, а это значит, что у меня остались прежние словечки, мимика и прочие мелочи.

— Кха, — внезапно кашлянул в кулак Владимир, поставив перед собой рюмку с водкой.

Он раскрыл над ней ладони, словно грел их над невидимым огнём.

— Ты чего? — удивлённо вскинул брови старший.

— Заряжаю водку положительной энергией.

— Я бы покрутил пальцем у виска, но у меня руки заняты: в одной рюмка, а в другой — медленно тлеющая папироса. Кончай ерундой заниматься. Люди же смотрят.

— Не мешай, — огрызнулся тот, смежив веки и тихонько замычав.

Александр сокрушённо покачал головой и с явным облегчением произнёс тост, когда Владимир открыл глаза и положил ладони на стол:

— Ну, давайте выпьем за то, чтобы к концу следующей недели мы разделались со всеми нашими долгами…

— … И не набрали новых, и живы остались, и здоровы… — вставил средний.

— … Хватит уже. Бог даст, всё будет, — ворчливо прервал его Александр.

Мы чокнулись и выпили. Мне вторая рюмка водки зашла на ура. Она будто смыла часть моих тревог, но на горизонте появились новые…

К нашему столу сквозь клубы табачного дыма целенаправленно шла кудрявая брюнетка с кричащим макияжем. Её глаза яростно сверкали. Крутые бёдра ходили из стороны в сторону, словно она пыталась сломать себе позвоночник. А её бурно вздымающаяся грудь едва не выпрыгивала из глубокого декольте.

Я весь подобрался, не зная, кого из нас троих она собралась сожрать вместе с ботинками. Может, и меня, хотя раньше я, кажется, был трусоват и вроде бы даже мух не обижал. И это опять наводит на размышления о том, что я нынешний не совсем такой, как прежний. Даже не представляю, что меня так поменяло.

— Марьяна, а я как раз собирался тебе телефонировать, — расплылся в приторной улыбке Владимир, немного испуганно глядя на кудряшку.

— Иуда! — гневно выдохнула девушка и отвесила среднему пощёчину.

Звон от неё утонул в громких разговорах, сотрясающих питейную. Но вот красный след от руки девушки остался.

— Ты мерзавец и подонок! Ты обещал жениться на мне, а сам блудил с моей соседкой Галькой! Проходимец!

Девушка смачно плюнула в моего брата, но тот ловко увернулся. Слюна пролетела мимо, угодив на дощатый пол, что весьма разозлило Кудряшку. Она зашипела, как закипающий чайник, но сумела справиться с эмоциями. Больше плеваться не стала. Лишь окатила презрительным взором виновато лыбящегося Владимира, резко развернулась и взвинченной походкой ринулась к выходу из питейной.

— Наверное, она меня с кем-то перепутала, — выдавил усмешку средний и подкрутил крысиный ус. — Так что ты, Александр, хотел нам рассказать о своей идее? Говори, говори. Чего ты замер, как лысая статуя, словно произошло что-то из ряда вон выходящее?

— Ты бы завязывал со своими любовными похождениями. А то когда-нибудь я найду твой хладный труп с перерезанным горлом и следом от пощёчины, — мрачно проронил старший, осуждающе покачав головой, а потом добавил с кривой, саркастичной улыбкой: — И на кой шут тебе сдалась эта простолюдинка? У неё же нет морщин и тугого кошелька. Для чего она тебе?