— А ты сам не понимаешь⁈ — выдохнул барон, раздувая крылья точёного носа. — Ты только что раскрыл мой секрет, алкоголик несчастный!

— Какой секрет? — недоумённо нахмурился Гранецкий. — Про тебя и Морозову? Так Горин всё знает. Ты же сам рассказал ему.

— Я⁈ — опешил блондин, уронив челюсть на пол. — Ты с ума сошёл, Михаил⁈

— Та-а-ак, — недобро протянул брюнет и вперил в меня мигом потяжелевший взгляд стремительно трезвеющих глаз.

— А что вы хотели, господа? Я вам не игрушка. Меня в тёмную не удастся использовать, — спокойно заявил я и сделал пару глотков шампанского.

Удивительно, но у меня даже пальцы не подрагивали, хотя на мою бедную голову разом свалилась такая куча волнительной информации.

— Николай вам ничего не рассказывал! Вы обманули меня, Горин! — ахнул Гранецкий и отшатнулся, едва не упав вместе со стулом. Тот покачнулся, но устоял.

— Где же я вас обманул? — хмыкнул я, глянув краем глаза на Воронова. Тот стоял в паре метров от стола, сжимая и разжимая кулаки. — Я лишь сказал, что мы с бароном говорили о его конфликте с фон Брауном. Правда, он мне ничего не рассказал. А вас, Гранецкий, я ни о чём и не просил. Вы сами поведали мне об отношениях сударя Воронова и Морозовой.

— Ох, хитрец! Ловко вы использовали меня, Горин. А ведь вы мне пришлись по душе, — криво усмехнулся брюнет и погрозил мне пальцем. — Николай правду сказал. Своей смертью вы точно не умрёте. Я бы мог вызвать вас на дуэль, но не стану этого делать из уважения к Николаю. Вы ему нужны.

— На это он и рассчитывал, — мрачно кивнул на меня Воронов и сделал несколько глубоких вдохов, прогоняя ярость.

Он удивительно хорошо владел собой. Настоящий аристократ. Красавец. Могучий маг. Всех кровей голубее, всех костей белее. И он явно опасный соперник в борьбе за чьё-то внимание…

— Горин, Горин, — осуждающе покачал головой брюнет и посмотрел на барона.

Тот подошёл к столу, схватил фужер Гранецкого, несколькими глотками осушил его и проткнул меня убийственным взглядом.

— Горин, вы не сын Сатаны? Даже не знаю, что такого ужасного я сделал, раз Судьба столкнула меня с вами. Видимо, я где-то всё-таки знатно нагрешил.

— Наверное Судьба наказывает вас потому, что вы втягиваете людей в свои игры. Глупо осуждать меня за то, что я просто борюсь за своё будущее и не хочу быть пешкой в чужих интригах.

В глазах барона мелькнуло невольное уважение, а затем он с пронизывающим холодом в голосе процедил:

— Теперь только пятеро знают о моём секрете: я, мой отец, Михаил, Морозова и вы. И как вы думаете, Горин, кого я в первую очередь сотру в порошок, если пойдут слухи о моём интересе к Морозовой?

— Я буду нем, как рыба. Слово дворянина, — пообещал я и выразительно глянул на насупленного Гранецкого, чьи плечи опустились, а спина сгорбилась.

— Чего вы так на меня смотрите, сударь Иуда⁈ — выдохнул он, резко выпрямившись.

— Вам бы тоже не помешало покляться, что вы ни при каких обстоятельствах не будете говорить о бароне и Морозовой.

— Угу, — поддакнул блондин и требовательно посмотрел на друга.

— Ты теперь мне всю жизнь будешь припоминать это, — пробурчал тот, покосившись на Воронова. — Ладно. Торжественно клянусь, что никому и никогда не поведаю твой секрет, Николай. Слово дворянина. А теперь давайте выпьем, а то как-то муторно на душе: то ли я окончательно протрезвел, то ли мне стыдно.

— А вам, Горин, стыдно? — хмуро спросил Воронов, усевшись за стол. — Вы совершили низкий поступок по отношению к моему другу.

— А вам, сударь, стыдно? Вы играете судьбами людей, — парировал я.

— Хм, — хмыкнул брюнет и вдруг откровенно ухмыльнулся. — Ну, судари, давайте выпьем за бесстыдство!

— Хороший тост, — сказал барон и скривил губы в лёгкой улыбке.

— Поддерживаю, — проронил я, почувствовав, как начало отступать напряжение, возникшее в подвале.

— У меня все тосты хорошие, — вымученно сострил Гранецкий и ловко наполнил фужеры.

Мы выпили, а затем я проговорил, встав со стула:

— Прошу меня простить, судари, но неотложные дела требуют моего внимания.

— Идите, Горин, и постарайтесь дожить до дуэли с фон Брауном, — напутствовал меня Воронов.

Я кивнул и молча пошёл к лестнице, чувствуя спиной два задумчивых взгляда.

Да, мне тоже было о чём подумать. После общения с парочкой аристократов кое-что прояснилось, что-то стало более запутанным, а нечто заставило моё сердце болезненно сжаться. В целом же моё настроение оставляло желать лучшего. И даже жирный шанс на победу в дуэли несильно радовал меня.

Мрачно хмуря брови, я преодолел лестницу и очутился в длинном коридоре, где парочка молодых дворян вела светскую беседу, глядя на старинный мушкет, висящий на стене.

— Эй, человек! — щёлкнул пальцами один из них, заметив меня. — Принеси ещё шампанского!

— Да пошустрее, — вторил ему другой аристократ, недовольно морща лоб. — Надо сказать графу, чтобы он получше вышколил слуг, а то они что-то не торопятся исполнять дворянскую волю. Совсем обленились.

— Да на конюшне их надо всех выпороть, — с апломбом заметил первый, вертя в холеных пальцах пустой хрустальный бокал. — А этого вообще стоило бы выгнать. Смотри как зло зыркает. Больше ты тут работать не будешь, нахал! Уж я-то с графом поговорю! Всё ему про тебя поведаю!

Ярость бросилась мне в голову. Захотелось надавать по мордасам этим высокомерным придуркам. Но здравомыслие возобладало. Да и толика самоиронии немного сбавила градус. Мне весело подумалось, что я наверняка побил какой-нибудь рекорд по скорости увольнения. Ведь меня выгнали с работы, даже не предложив оную.

Однако я всё-таки не сумел молча пройти мимо возмущённых аристократов. Не та у меня натура.

— Господа, кажется, вы уже перебрали с шампанским, если не можете отличить дворянина от слуги. Советую вам перейти на воду, только не на святую. Она может выжечь ваши внутренности.

— Чего? — опешил любитель порки, выпучив глаза так сильно, будто собирался вытолкнуть их из черепа.

— Да какой вы дворянин? — презрительно усмехнулся второй, скривив губы.

— Самый настоящий. Горин моя фамилия, — холодно выдал я, продолжая идти к двери, ведущей в холл.

— Да мне пле… — попытался выпалить первый аристократ, но второй остановил его, торопливо положив ладонь на плечо товарища.

Мне в спину долетел его возбуждённый шёпот:

— Это тот самый Горин. Компаньон барона Воронова и этого психа Гранецкого. Он под их защитой, так что лучше пускай идёт своей дорогой…

Он прошептал что-то ещё, но я уже не расслышал его слов. Впрочем, самое важное мне уже довелось услышать. Оказывается, взаимовыгодные дела с Вороновым окутали меня некой противодворянской защитой. Неплохо-неплохо.

Усмехнувшись, я вошёл в холл, встретив всё того же усача Степана.

Он с большим уважением глянул на меня, открыл передо мной входную дверь и вполне искренне сказал:

— Желаю вам удачи, сударь.

— Благодарю, — проронил я и вышел на улицу, где жёлтый свет жужжащих фонарей падал на немногочисленных прохожих.

Да, удача мне сегодня ночью определённо понадобится. Без неё никак не обойтись. Уж слишком мало у меня времени на то, чтобы обезопасить себя от Жирного. Придётся действовать быстро и грубо. И уповать на то, что бандит не покинул доходный дом Козьмы Еремеева.

К сожалению, только герои романов о рыцарях плаща и кинжала могут неделями следить за своими жертвами, изучая их привычки, окружение и поведение любимой собачки клиента, а мне нужно успеть все сделать до утра.

И чтобы попусту не тратить драгоценное время, я энергичной походкой направился к книжной лавке, виденной мной по пути сюда. Она находилась практически возле трамвайной остановки, прям рядом с азиатской забегаловкой, чью вывеску украшали нарисованные кругляши из риса и рыбы.

В лавке я приобрёл сразу две книги. Одна была посвящена магическому управлению братьями нашими меньшими. А другая касалась ментального воздействия на людей. Мне пришлось отдать чуть ли не последние деньги, но книги того стоили.