София с интересом рассматривала за окном, посёлок в который они заезжали, он был очень популярным, потому что в нем находился горнолыжный курорт, в зимнее время тут всегда была уйма машин и большое количество людей, которые приезжали покататься на лыжах, чувствовался сильный контраст в сравнении с их посёлком, в котором царили тишина и спокойствие. А ещё здесь находился большой торговый центр, это облегчало задачу, потому что до ближайшего города был минимум ещё один час езды. Они проезжали очередной магазин с лыжными снаряжениями, когда Паша решил прервал долгую тишину. «Ты каталась на лыжах?» — спросил он, не отрываясь от дороги.

— Кхм… — София прочистила горло. — Нет. А ты?

— Я да, мы всегда, когда приезжали к бабушке зимой, ездили сюда. А хотела бы покататься?

— Да, но мне как-то страшно пробовать. Каждый раз приезжая в этот посёлок зимой, я пыталась себя заставить, но никак не решалась.

— Потому что ты была одна. Новичкам можно выбрать низкий склон и взять инструктора. Это здорово, и совсем не так страшно, как кажется.

— Может быть, — вздохнула она, не отрываясь от движущихся вдалеке кабинок подъёмника.

Они зашли в просторный холл торгового центра, в котором до сих пор висели новогодние украшения, а по центру красовалась высоченная ёлка, возле которой радостно бегали дети, и родители с телефонами, чтобы запечатлеть сказочные моменты.

— А тебе что здесь нужно купить? — спросила Соня, когда они ходили между рядов магазина со всякими бытовыми мелочами.

— Инструменты. Я не думал, что надолго останусь здесь, и оставил свои дома, — рассматривая различную посуду на полке ответил Паша.

— Инструменты? — девушка с интересом посмотрела на него.

— Я занимаюсь резьбой по дереву. — пояснил он и взял в руки стопку плоских, белых тарелок и положил их в корзину.

— Точно. Алевтина Игнатьевна как-то говорила, что с этого и начался твой мебельный бизнес. — София взяла с полки стопку глубоких тарелок. — А что, здесь есть такие инструменты?

— По крайней мере три года назад были, надеюсь, этот магазин не закрылся. — ответил он, выбирая кружки.

Купив нужную посуду, Паша пошёл на парковку, чтобы отнести покупки в машину. А София забежала в парочку магазинов, чтобы порадовать себя новой тушью и ещё некоторыми мелочами.

— Нам на второй этаж надо, — сказал Паша, когда они встретились в холле. София кивнула и направилась к эскалатору, — Отлично, работает. — обрадовался Паша, когда они подошли к магазину, а София подметила про себя, что, оказывается, этот мужчина умеет улыбаться, не так, как раньше — натянуто и быстро, а прям так искренне и почти до самых ушей.

В магазине стоял запах дерева и лака, София проходила между полок и с интересом изучала их содержимое. Она раньше не заходила в этот магазин, о чем пожалела, потому что тут было большой ассортимент кисточек, красок, мольбертов, и в целом множество инструментов для разных ремёсел. Они стояли в очереди на кассу, Паша держал в руках что-то наподобие большого пенала, и два куска прямоугольного тёмного дерева. София не представляла, как он превратит прямоугольный кусок дерева в произведение искусства. Но это факт, дом украшает множество его работ, начиная от шкатулок, в которых Алевтина Игнатьевна хранила свои повседневные украшения, до большого полотна на стене в столовой, где изображена женщина с поднятыми руками, которые плавно переходят в ветви деревьев. Вспоминая все эти вещи, на которые она смотрит каждый день, она осознала, насколько восхищается его талантом.

— Ты же не завтракала утром? — спросил Паша, когда они спускались на первый этаж.

— Нет.

— Предлагаю перекусить, не против?

— Да, давай.

Они зашли в небольшое кафе на первом этаже, сели за столик напротив друг друга и принялись листать меню. Когда они сидели в ожидании своих заказов, Соня решила поинтересоваться: «А как выглядят инструменты?»

Паша полез рукой в рядом стоящий на диванчике бумажный пакет и достал пенал. Он положил его на стол перед девушкой и открыл. София начала с интересом рассматривать небольшие ножи разнообразной формы с рукоятками из светлого дерева.

— Ух ты… — не отрывая глаз от инструментов протянула она.

— Вообще может быть достаточно и одного инструмента, — он взял один ножик, со скошенным лезвием. — Вот, нож-резак, он применяется для геометрической и контурной резьбы. Лезвие скошенное, из-за чего с одной стороны образуется носок, то есть острый угол, — он указал пальцем на удлинённый кончик лезвия. — А с другой стороны пятка — тупой, — и указал на короткий конец.

— А этот? — она указала пальцем на тоненький нож, напоминающий маленькую ложку только V-образной формы.

— Это стамеска-клюкарза — применяется для вырезания углублений в труднодоступных местах, — пояснил он, наблюдая с каким интересом София слушает его.

— Как здорово! — она, восхищаясь, посмотрела на него. — Ты же давно этим занимаешься?

— Больше десяти лет, — он положил нож на место и закрыл футляр.

— Они такие острые, можно наверно и без пальцев остаться? — озадачено спросила она.

— Да, есть такой риск, особенно когда только учишься. Но потом начинаешь чувствовать дерево и знаешь с какой силой давить на нож. Помню, когда я только учился я чуть не лишился указательного пальца, — он широко улыбнулся, оголив свои белоснежные зубы. — Никогда не забуду, как вошёл в дом с кровищей до локтя и болтающимся кончиком пальца, бабушка тогда чуть сознание не потеряла, — София ахнула и прижала ладонь к груди. — Бабушка тогда перевязала мой палец и, собрав всех нас, усадила в машину, это был единственный раз, когда она так быстро ехала, Рому даже укачало. А Диана всю дорогу ревела и боялась, что я умру, — расхохотался он, София рассмеялась в ответ. — Тогда она решила, что станет врачом, чтобы если вдруг я снова поранюсь, быстро подлатать меня.

— Боже, какой кошмар, — София широко улыбалась и покачала головой. — Я вижу, что палец удалось сохранить, — указала на его руку.

— Да, мы вовремя успели. А сейчас почти и невидно шрама.

— Это потрясающее…то, что ты делаешь, правда, — вздохнула она и снова улыбнулась. Паша кивнул и бросил быструю улыбку. Через несколько минут им принесли заказ.

— Ты точно решила уехать? — спросил Паша, жуя кусочек курицы.

— Не знаю…, - покачала головой накалывая вилкой помидор. — Обычно я не убегаю от проблем… но здесь слишком необычное дело. И мне реально страшно, мы не знаем, что это, для чего оно это делает, и когда это закончится. Из-за этой ужасающей неизвестности я вторую ночь почти не сплю. А мне работать надо.

— Я понимаю тебя. Но я думаю, что, если бы «оно» хотело нам навредить, оно бы это уже сделало, — уверенно произнёс он, пытаясь успокоить Соню, видя её нервозность.

— Может быть…, - неуверенно ответила и опустила глаза в тарелку.

Когда Соня и Паша пообедали, они заказали кофе с собой и направились к машине. Прогревая машину, они молча пили кофе с картонных стаканчиков.

— Скажи, ты правда думал, что я крушила кухню? — Соня повернула голову в его сторону. Паша постучал пальцем по крышке стаканчика и громко вздохнул, не поднимая на девушку глаз. — Понятно. Значит все-таки думал, — с обидой в голосе ответила за него, не дождавшись ответа, а затем отвернула голову, уставившись в окно.

«Ну вот, настроение снова на нуле. И зачем я согласилась поехать с ним? И зачем задала этот вопрос, если и так знала ответ?» — корила себя Соня по пути домой. К счастью, дорога обратно показалось ей не такой долгой, и, как только Паша припарковал машину в гараже, она сразу же выскочила из неё и быстрым шагом направилась к дому.

Когда София зашла в дом, ей ударил в нос запах непонятного дыма. Она разулась и сняла свой пуховик повесив его в шкаф, а затем пошла на запах дыма, который шёл с зала. Она увидела, как из угла в угол ходит Диана с пучком дымящейся травы в руке и что-то про себя шепчет.

— Что ты делаешь? — спросила София, облокотившись на проем арки.