— Нет. За такое он никогда меня не простит. И Рома тоже… — Диана отпрянула от Софии и уронила голову в ладони.

— Диана, что ты такое сделала, за что они тебя не простят? — одеревеневшим голосом спросила Соня, кажется, начиная догадываться, кем является человек, который всё знает.

— Я не могу тебе сказать, — покачала головой. — Я хотела бы поделиться, но не могу…

— Паша скоро вернется, поговори с ними. Расскажи все…

— Не могу… я не знаю, как признаться. И, кажется, он скоро сам всё узнает. Кстати, что вам сказала гадалка?

— Эммм… ничего такого. Сказала, что дух вашей бабушки больше не станет беспокоить. И ещё, что вокруг вас много лжи, и кто-то из вашего окружения владеет ответами, — немного помолчав София решилась задать вопрос. — Ты всё знаешь, да? Знаешь почему всё это происходило…

— Знаю… — на выдохе ответила она. — Как бы я хотела не знать этого, — с сожалением прошептала.

— И ты с самого начала всё знала?

— Нет, конечно, нет. Я думала, что бабушка решила всё-таки сохранить всё в тайне, и поэтому только после слов Ромы о том, что это может быть из-за того, что есть незавершенное дело, я начала догадываться.

— Диан, не знаю, что за тайны в вашей семье, но думаю Паше лучше узнать правду от тебя.

— Если я расскажу ему, это будет последний раз, когда мы смотрим друг на друга как брат с сестрой. Он не захочет меня знать… понимаешь? — Диана посмотрела на Соню пустым взглядом, глаза девушки снова налились слезами. — Я прошу тебя, не выдавай меня, — она взяла ладонь Софии. — Дай нам время… дай мне время найти правильные слова, — отчаянно просила девушка.

— Не понимаю, ты сама настаивала на том, чтобы мы вызвали экстрасенса. А теперь пытаешься скрыть всё…

— Я была уверена в том, что Паша не согласится. Я знаю его упрямый характер… Я не думала, что бабушка сохранит это письмо.

— Ты понимаешь в какое положение ставишь меня? Я не могу скрывать от него, то, что ответы у него прямо перед носом, — холодно проговорила Соня. — Это нечестно, — уже мягче добавила она.

— Я знаю… знаю! — Диана резко встала с кровати и принялась ходить из угла в угол. — Правда разделит нас, когда они всё узнают, — она остановилась и указала на дверь. — Это разрушит их, потому что всё изменится. Я умоляю тебя. Я знаю, что не должна была приходить к тебе и вываливать всё это… мне просто хотелось с кем-то поговорить.

София громко выдохнула и прижала пальцы к пульсирующему виску. Вот что ей делать? Как правильно поступить? Ей больно смотреть на мучения Дианы, она хорошая девушка и ей искренне жаль её. Но как она сможет скрывать от Паши и Ромы, что собственная сестра обманывает их? Как она будет смотреть им в глаза? Взять на себя тяжёлую ношу и ничего не говорить? Или развести по углам и так потрескавшуюся семью? Ах, как же она устала…

— Хорошо, — сдалась Соня. — Но у тебя есть два дня, чтобы подыскать правильные слова. Ты всё им расскажешь, — Диана закивала головой и прошептала «спасибо».

София стояла под струями горячей воды, пытаясь смыть с себя груз молчания. Она всего пару часов носит его, а уже чувствует, как он ломит плечи. Она пыталась предположить, что же это за секрет такой, но не находила ни одного адекватного варианта. Она даже приблизительно не понимала, что способно разрушить их семейные узы. Как Диана связана с этим человеком из письма, как с ним связана их бабушка? Были только одни вопросы, от которых уже раскалывается голова.

Когда София зашла в комнату, на кровати сидел Паша, уткнувшись в телефон.

— Привет. — он поднял на неё глаза и улыбнулся.

— Давно приехал? Я, кажется, целый час в душе провела, — затараторила она, уже ощущая укол вины.

— Минут двадцать назад.

— Светлана больше ничего тебе не говорила? — осторожно спросила девушка, промакивая полотенцем влажные волосы.

— Нет. Мы почти всю дорогу молчали, — он пожал плечами, а затем начал широко улыбаться.

— Что? — смущаясь спросила София.

— Я хочу тебе кое-что подарить, — загадочно заговорил он и достал из-за спины прямоугольную подарочную упаковку бирюзового цвета. — Вот, надеюсь понравится, — он протянул ее ей. Соня ощутила, что под упаковкой, что-то твёрдое. Взглянув на Пашу, она улыбнулась и почувствовала, как покраснели её щеки. Она села рядом с ним и медленно стала раскрывать подарок. Какого было её удивление, когда она сняла бумагу и увидела альбом формата А3, с деревянной обложкой из тёмного дерева, на котором изображён её рисунок, тот самый дуб. А задняя часть обшита кожей коричневого цвета. Скетчбук с боку скрепляли металлические кольца. Соня поняла, что он сделан из дуба, который он купил в том магазине. «Боже, как же красиво!» — ликовала она про себя, водя пальцами по ветвям изображённого дерева, чувствуя подушечками пальцев прорезные углубления.

— Тебе нравится? — поинтересовался Паша и наклонил к ней голову. Она повернулась к нему с застывшими слезами в глазах от искренней благодарности.

— Спрашиваешь? Это лучший подарок в мире! — прошептала она, ощущая стекающую слезу по щеке.

— Ты чего? — обеспокоенно спросил он, смахивая большим пальцем слезу.

— Все хорошо. Просто мне очень нравится твой подарок, — тихо ответила Соня. Он улыбнулся и поцеловал её в губы.

— Я заметил, что ты рисуешь на отдельных листках. И подумал, что скетчбук тебе пригодится. Кольца разжимаются, и ты сможешь добавлять листы, — ласково говорил он, поглаживая её спину.

— Спасибо. Это очень ценный подарок для меня, — она снова прижалась к его губам своими, чувствуя ноющую боль в груди от того, насколько этот мужчина может быть ласковым, и насколько точно был он способен подмечать такие мелкие детали. А она скрывает от него ответ на вопрос, который, мучая его, не даст сегодня ночью спокойно спать.

— Доброе утро, Григорий Иванович! — София зашла на кухню, где мужчина возился возле плиты.

— Доброе, Сонечка, — он улыбнулся, помешивая ложкой в кастрюле. Соня налила себе воды и села за кухонный островок, вдыхая аромат прованских трав, которые повар добавлял в суп.

— Как прошли ваши выходные? — наблюдая за процессом спросила девушка.

— Отлично, все два дня провел с внуками, — уголки его рта приподнялись в улыбке. — А ты? Ездила куда-нибудь? — мужчина прикрыл кастрюлю крышкой.

— Только в торговый центр, — девушка пожала плечами, скрывая мелкую дрожь по телу, вспоминая о том дне. Она поймала себя на мысли о том, как всё изменилось с того момента, когда она последний раз видела Григория Ивановича. Несколько дней назад она была уверена, что покинет этот дом, и в её жизни начнётся новый этап. Всего каких-то три дня, а она уже готова изменить планы, слушая сердце она решила остаться, и даже несмотря на привидение в доме. Кажется, её чувства к Паше сильней страха. Впрочем, новый этап и так настал, она наслаждалась нахождением рядом с этим мужчиной, но, с другой стороны, чувство вины не покидало её ни на секунду, оно терзало её, не давая расслабиться. София надеялась, что Диана наберётся смелости и поговорит с братьями в ближайшее время. Потому что сама Соня чувствовала себя, мягко говоря, паршиво от тайн этой семьи.

— Здравствуйте, — на кухне послышался голос Паши, Соня подняла на него глаза и улыбнулась.

— Здравствуй, Паша, — ответил мужчина, наблюдая за тем, как Павел подошёл к Соне и поцеловал в щеку, от стеснения и неловкости она покраснела и опустила глаза.

— Мы едем кататься на лыжах, — констатировал Паша и положил руку на бедро девушки.

— Сегодня? Но… — растерялась она.

— Да, сегодня. Через час, — он взглянул на наручные часы. — Новостей пока нет, так что поедем, развеемся.

— Ладно, но нужна же специальная одежда, лыжи… — начала торопливо перечислять девушка.

— Одежду купим, а всё остальное возьмём на прокат, — сказал он, как отрезал. — Пойду Диану будить, она ещё не выходила. А Рома уже собирается, — она кивнула, затем Паша снова поцеловал её в щеку.