Немного утолив голод, едва заставила себя остановиться. То, что я не упала замертво после первой дегустации, ничего ещё не значит. Посмотрим, как проявят себя местные ягоды, когда, а точнее, если мой желудок сможет их переработать.

Соорудив из оторванного края простыни узелок, я нарвала в него ягод поспелее и осторожно соединив края, чтобы ягода не помялась, отправилась блуждать дальше. Пора было возвращаться к дому, и, раз смерть от голода и жажды мне пока не грозила, заняться огородом. Как говорится – быстрее посадишь – быстрее урожай соберёшь.

Но вместо дома я неожиданно снова вышла к ключу, не огорчилась, и напилась с запасом. Вода не ягоды, впрок в простыне не донесёшь. Теперь выбирать направление было немного легче – я помнила, в какую сторону шла, когда наткнулась на ягодный куст. Присев у скалы, я приняла источник за исходную точку и условно разделила местность вокруг на сектора. Моей целью было найти путь к морю.

Конечно, можно было попытаться взобраться на одно из деревьев и определиться с направлением с высоты, но голые стволы местных деревьев не располагали к лазанию. Они скорее были похожи на столбы, на которые в день Проводов зимы в деревнях лезут добры молодцы за призом, прикреплённым на самом верху. Я однажды лично наблюдала за такой забавой, и сделала вывод, что дело это нелёгкое. Не с моей физической подготовкой карабкаться на ствол пальмы.

Никогда не была сильна и в ориентировании по местным признакам, ну то есть помнила, что мох на деревьях растёт с северной стороны. Вряд ли мне это пригодится в лесах Острова, где никакого мха и в помине нет. Было что-то ещё про муравейники, но местных гигантских муравьёв я обходила стороной, не то что искать их муравейники. Эти товарищи, если посчитают меня добычей и поднатужатся, мигом допрут до своего муравейника, только сомневаюсь, что я успею рассмотреть, какой склон у него более пологий.

У меня не хватило воображения ни на что, кроме как нарвать из остатков простыни узких ленточек, и повязывать на стволах или ветках кустарников, таким образом отмечая путь.

Я уже готова была заняться уничтожением ценной ткани, когда взгляд упал на ствол молодого дерева. Само дерево было выше меня на две головы, и на его верхушке трепалась на слабом ветру точно такая же ленточка из простыни.

Сердце радостно ёкнуло. Похоже, тот, кто жил на Острове до меня, позаботился, чтобы пометить направление к дому. Как я только раньше не заметила ленточку! Хотя понятно – я больше смотрела под ноги, озабоченная тем, чтобы не упасть.

Сразу тысяча разных мыслей промелькнули в голове. К примеру, если бы я знала, насколько быстро растут деревья, можно было бы высчитать, как давно жил на Острове предыдущий Робинзон.

Дерево и сейчас было невысоким, по всему получалось, что не так уж давно. И что здесь с ним случилось? Погиб или просто уплыл, а потом не смог вернуться? Желтоглазый сказал тогда, что Остров примет только меня. Но почему раньше он пускал других, а теперь нет? Что изменилось?

Вопросов было полно, а вот ответов негусто. Скорее всего, желтоглазый сам на Острове не был. Каким-то образом он овладел семенами Робинзона и даже пробовал сам вырастить их. Почему-то это было очень важно.

Мысль о том, что меня используют втёмную, очень не нравилась. Это всё равно, как если бы мне в сумку в аэропорту подложили крупную партию наркотиков. Знаешь, что всё этот стоит бешеных денег, но свобода дороже. А тут мне и возможности сбежать не оставили.

Раздумывая обо всё этом, я продолжала пробираться в направлении, отмеченном ленточкой Робинзона, и, задумавшись, не сразу поняла, что иду уже очень долго и пора бы уже выйти к морю. Неужели опять заблудилась?

Я села на какой-то валун и с тоской посмотрела вверх, на деревья. И тут же наткнулась взглядом на следующую ленточку. Облегчённо выдохнув, я призналась себе, что опять забыла, что за то время, как Робинзон пометил стволы, деревья выросли, и метки надо искать по верхам.

Дальше дело пошло веселее. Мне удавалось отслеживать выцветшие ветхие верёвочки и не свернуть с пути. Вот только вывел меня этот путь вовсе не к морю.

Лес вдруг расступился, и прямо перед собой я увидела расчищенный посреди зарослей ярко-зелёный участок и – о, чудо, дом!

Значит, Робинзон нашёл более быстрый путь к источнику и не захотел тратить время на безопасный тоннель. Я его понимала. Давать каждый день такой крюк – не находишься.

А вот как я теперь пройду к дому, не понимала совсем. Деревья расступились, но, сделав шаг вперёд, я словно наткнулась на невидимую стену.

Мой будущий огород хорошо охранялся. Попасть в него можно было только через тоннель. Или нет?

Быть может, родись я в какой другой стране, где никогда не перебегают дорогу на красный цвет, неожиданное препятствие стало бы для меня непреодолимым. И потащилась бы я под жарким солнцем назад к океану, всхлипывая от обиды и усталости.

Но огород был – вот он, руку протяни, и как-то же попадал в него первый Робинзон. Не зря пометил дорогу для потомков. Потому, вздохнув, я занялась тщательным осмотром. Не может быть, чтобы здесь не было никакой лазейки!

Территория дома с участком, в общем-то, была не так уж велика, я бы обошла её минут за десять, не расти так буйно деревья вокруг. И всё же я активно протискивалась между ними, отводя норовящие попасть в глаза разлапистые ветки. Отметила для себя, что росли здесь далеко не пальмы, а какой-то иной вид, названия которого я не знала. Снова пришла мысль, что их посадили специально, чтобы оградить огород от чужаков. Людей здесь не было, значит, от зверей?

При мысли о том, что за мной может сейчас наблюдать какой-нибудь дикий вепрь, по спине пробежал холодок. Но, поразмыслив, я признала, что у него уже было немало возможностей напасть на меня, пока я, сама как кабан, ломилась сквозь чащу. Немного успокоилась и продолжила своё занятие, обходя участок по периметру и тщательно ощупывая стену руками. Глазам я с некоторых пор не доверяла.

Бесполезно! Вернувшись на место, к которому меня вывели метки Робинзона, решила больше не распыляться и искать здесь. Из чистого упрямства облазив каждый сантиметр невидимой стены, я наконец сдалась и уныло уселась под деревом, прислонясь спиной к тёплому стволу. Приходилось признать – я проиграла. Рыдая или ругаясь, но мне-таки придётся возвращаться к тоннелю, иначе на участок не попасть.

В сердцах схватив камень, валяющийся под ногами, я изо всех сил пульнула его в стену. Уфф! Хорошо, что не над своей головой, потому что невидимая преграда остановила камень, и тот отскочил, к счастью, не задев меня.

Некоторое время я развлекалась, злобно бросая камни по касательной. Это было безопасно, но не приносило такого удовлетворения, как расстрел стены в упор.

Немного спустив пар, я решила отдохнуть и перекусить перед долгой дорогой назад. Перекусила ягодами, а от полотняной ленты оторвала длинный тонкий хвост. Это было ребячество чистой воды, но я осуществила свою идею – привязала к камню ленточку и пульнула в свободный полёт с напутствием: «Лети, дракон, лети!»

Камень предсказуемо ударился об охранную стену и свалился вниз, а вот ленточка…она слетела от удара и красиво фланируя, начала было снижаться, но тут дунул ветер, и ленточку унесло за стену!

Я вскочила, не поверив своим глазам. Но ленточка и правда была на той стороне – зацепилась за высокую травину и гордо реяла на ветру.

Это что получается? Защитная стена не пропускает органику, всё живое, да и неживое тоже, зато почему-то не имеет ничего против вещей, сделанных руками человека? Ага, правильно, я толкалась в стену руками, голыми ладошками и налегала плечом, тоже голым! А что, если попробовать так?...

Я замоталась в остатки простыни, закрыв для надёжности и голову, и навалилась на преграду спиной. И полетела кувырком прямо на заросшую травой грядку!

Ох ты ж! Получилось!

Неодобрительно покоившись на стену, отползла для безопасности, и только потом встала, потирая пятую точку. Хорошо хоть, трава была такая густая, что смягчила удар!