Взглянув в него, я отшатнулась, увидев незнакомое лицо. Зеркало отражало не меня! Незнакомка посмотрела мне в глаза, и, усмехнувшись, подмигнула.

Из сна меня выкинуло так резко, как будто я была резиновым мячом, который с силой погрузили в воду, а потом отпустили. Вот и я буквально выскочила на поверхность, хватая воздух открытым ртом. Не знаю, что меня испугало больше: это внезапно чужое отражение или голос, который снова транслировал прямо в мой мозг сердитое: «Никогда не смотри в зеркала во сне!»

Кое-как отдышавшись, я потянулась к котёнку, который недовольно завозился у меня под боком.

- Уфф! – сообщила я ему. – Я такое видела!

Несмотря на то, что этот мелкий не так давно выкачал из меня немало энергии, сейчас в крови бурлил адреналин. Хотелось встать и, если не выйти на воздух, хотя бы открыть окно, но, вспомнив, сколько пыли накопилось в этой давно не убранной комнате, я осталась в кровати: побрезговала идти босиком, да и натягивать мокрые кроссовки не хотелось.

Кому я лгала! Просто я струсила.

Мне вдруг показалось, что сейчас в окна моей комнаты безмолвно смотрит Остров, и если мы этой тёмной ночью встретимся взглядами, это может для меня очень плохо закончиться.

Проснулась я на рассвете, и не мудрено: вчера завалилась рано, даже захода солнца ждать не стала. Да и голод, который вчера от всех потрясений ощущался тянущим напоминанием пустого желудка, сегодня начал выгрызать этот самый желудок изнутри.

Но силы, как ни удивительно, прибыли. Видимо, мой персональный вампир вчера хватил столько энергии, что проспал всю ночь без задних ног.

Я покосилась на это пушистое недоразумение. Малыш зевал, широко раскрывая розовый рот с острыми шильцами зубов. Хищник! Вот бы научить его охотиться на какую-нибудь мелкую живность! Не век же ему мою энергию пить. Она мне, чувствую, и самой ой как понадобится!

Котёнок посмотрел на меня укоризненно, но настаивать на кормёжке не стал. Он и без того выглядел здоровым и бодрым. Соскочил на пол и резво потрусил к дверям, но обернулся на пороге, явно поджидая меня.

Вышли мы в ту самую дверь, которой вроде как и не было. Сегодня я по крайней мере знала, где её искать, и всё же, нащупав створку рукой, на мгновение задержалась на пороге. Было страшно, почему-то вспомнилось то ощущение, что Остров смотрит на меня.

Но не могла же я сидеть в доме и медленно умирать от голода! Нужно было жить и делать какие-то шаги, чтобы отсюда выбраться.

Набравшись храбрости, я толкнула дверь.

Утро было настолько ранним, что я вышла из дома в серые сумерки. Но на небе уже лежали первые розовые блики, и я почувствовала, как тугая пружина тревоги немного ослабла. Небо обещало ясный день, даст бог, мне повезёт и с остальным.

Моя надежда найти что-нибудь съедобное на деревьях вокруг – да хоть тот же банан – довольно быстро растаяла. Потому что сразу стало понятно, что рядом я этого не найду. Прям передо мной лежал прямоугольный участок, густо заросший травой. Видно, что когда-то территорию вокруг дома старательно расчищали, но с тех пор буйная природа взяла своё. Правда, деревья сюда пробиться всё же не смогли – в том, как они отстояли на равном расстоянии от дома, чувствовалась незримая граница, через которую не позволено было переступать.

Море отсюда видно не было, да и вообще сомкнувшиеся вокруг участка деревья не давали никакого обзора. Зато они же и защищали этот гмм…огород от ветров. Наверное. Хотя какие тут ветры, не Сибирь, чтобы можно было бояться ветров и заморозков.

Я подхватила котёнка на руки, когда он отважно кинулся в высокую траву, и побрела осматривать свои новые владения. Кроссовки за ночь не высохли, и я задумалась над тем, не сделать ли из запасных комплектов постельного белья портянки, обмотав их на много слоёв – так, чтобы можно было ходить, пока не высохнет обувь. Но сначала нужно было оглядеться.

Когда, основательно зазеленив и без того уже пострадавшую от вчерашних приключений обувь, я завершила обход, картина стала более-менее ясной. Огород был разбит без особых затей. Грядок я не увидела, может быть, семена надо было садить рядками, как картошку? Или квадратно-гнездовым способом?

Хотя последний, кажется, предусматривал машинную обработку посевов, и здесь мне надеяться было не на что. Я тут одна за всех. Как говорится, и пахарь, и жнец, и на дуде игрец.

Вздохнув, я огляделась внимательнее. Ладно, с тем, что придётся всё делать самой, я смирилась, но какие-то инструменты здесь должны были остаться! Не рыл же землю руками тот, кто тут жил до меня!

Сарай обнаружился, когда я совсем было потеряла надежду, и долго возмущалась тем, как ловко его спрятали.

Нет, ну я понимаю, на наших дачах несут всё, что плохо лежит, и тут не важно, лопата это или старенькая стиралка. Но на Острове, предположительно, необитаемом, кто тут мог посягнуть на орудия труда?!

Однако сарай для инструментов тоже невозможно было рассмотреть даже с расстояния двух шагов. Та же самая история, что с дверью, открывающей выход на участок. Я наткнулась на него, когда, наученная опытом, решила проверить себя руками.

Подозреваю, что тот, кто всё это устроил, всё же видел, что творил. Но я, хотя желтоглазый и считал меня магом, такими способностями не обладала. В результате экспедиция закончилась для меня занозой. Хорошо хоть, по пути мне не встретилась открытая дверь, а то бы ещё и лоб украсился шишкой.

Шипя, я вытащила болючую занозу и сунула палец в рот. Надеюсь, я не умру от заражения крови в цвете лет.

Вход в сарай нашёлся довольно скоро. Тут мне помог котёнок. Этот мелкий, похоже, был гораздо более сильным магом, чем я, и прекрасно видел то, что глазом не увидишь. Он просто шёл-шёл, а потом вдруг прыгнул и исчез.

Я последовала за ним, правда, куда более осторожно.

К счастью, как только я шагнула через порог, внутренности сарая проявились. Я уже думала, что придётся снова ходить вдоль стен или даже ползать на четвереньках, пытаясь на ощупь определить, с чем столкнулась в темно…Тьфу. Не в темноте, конечно, но в моём словаре не нашлось нужного слова. В пустоте?

Внутри оказался идеальный порядок. Конечно, насколько это возможно с учётом прошедших лет. Я почувствовала себя богатой, как Крез. Здесь были две лопаты с деревянными гладкими черенками, широкие вилы, какая-то крючковатая приспособа, похожая на грабли. Я призадумалась, зачем она, потому что для граблей узко, и решила, что выкапывать урожай. Ту же картошку, к примеру.

При мысли о печёной картошке я едва не захлебнулась слюной. Пожалуй, отложу подробное знакомство с инструментами на потом. А что, если этой крючковатой копалкой попробовать ловить рыбу? Крючья довольно острые, авось на отмели мне и повезёт!

Подумав, что уже скоро смогу наконец позавтракать чудесной свежей рыбиной, я уже не смогла думать ни о чём другом.

Вернувшись в дом, я вынесла на солнце джинсы, решив идти в юбке из простыни. Надеюсь, в штанины не наползут местные муравьи.

С насекомыми здесь было не так страшно, как я опасалась. Не было гнуса, который во всех передачах буквально жрёт народ заживо. А вот бабочки летали, и красивые. Я проводила одну из них мечтательным взглядом, поняла, что оцениваю её с точки зрения содержания протеина и, плюнув, заторопилась на рыбалку.

Котёнка я оставила дома, наказав сидеть смирно и не убегать на улицу, но некоторое время всё же оглядывалась, опасаясь, что малыш увяжется за мной.

Выбираться на пляж пришлось по коридору, проложенному под землёй. Другой дороги я не знала, а если она и была, я подозревала, что путь через джунгли может принести немало сюрпризов.

Потому, когда я вышла на пляж, было уже совсем светло. Солнце готово было взойти, и, как по заказу, я попала на самый красивый миг. Небо переливалось всеми оттенками алого, и из воды медленно показывался тонкий сияющий край солнца. Сейчас, в тот миг, когда солнце словно замерло, собирая силы перед выходом во всей своей ослепительной красе, было заметно, сколько живой мощи в этом привычном светиле. Энергия плескалась в тонком серпике края, переливалась с места на место.