— Тише, Люци, — тихо шепнула я. — Иди к себе, нам с папой нужно поговорить.

— Ладно, — вздохнул он и ушёл в свою комнату, где у него было много книжек и игрушек. Мы сказали ему, что его бабушка и дедушка были бы рады видеть и узнать, что у них есть внуки. Хотя они давно умерли, их сын выжил и стал нашей опорой.

Мы сели на диван, и муж осторожно взял Карен на руки, нежно поглаживая её по волосикам.

— На тебя похожа наша малышка любимая, — сказал он с улыбкой. — Я люблю вас больше жизни, мои родные. Не думал, что у меня когда-нибудь будет семья и двое детей.

Я улыбнулась в ответ:

— И жена — да, — тихо парировал он, стараясь не разбудить её. — Что у нас на ужин, дорогая?

Я посмотрела на огонь в камине и ответила:

— Суп с гренками и молоко. Люци уже поел.

Он заметил мой заинтересованный взгляд и тихо спросил:

— Что?

Вздохнув, я сказала:

— Здесь есть школы или академии? Мне стало интересно.

Он вздохнул, укачивая дочку на руках:

— Вроде есть.

Мы мечтали, чтобы наш сын вырос и учился в академии или стал учителем. Карен тоже родилась магом, у неё две силы — тёмная и светлая магия. Муж, вздохнув, добавил:

— Знаешь, что самое интересное, родная?

— Что? — взглянула я с интересом на него.

— Она может создать заслон, чтобы её никто не заметил и не увидел, и даже не почувствовал…

Я удивилась, взглянув на нашу малышку, которая сладко спала в его руках:

— Думаешь, его можно убрать, я про заслон имею в виду?

Он кивнул:

— Можно.

— Это хорошо, — ответила я, вздохнув. Было бы прекрасно, если бы она скрывала свою светлую магию от других, пряча её, чтобы никто из опасных магов не заметил её. Я очень волнуюсь за своих детей.

Наш сын вырос и превратился в настоящего мужчину. У него длинные и чёрные волосы, как у его отца, он носит всё чёрное и не расстаётся с книгой. Однажды он взглянул на меня и сказал: «Карэн была ещё совсем малышкой, ей только исполнился год. А Люциан вырос так быстро!»

Он приходил домой и, держа сестру на руках, улыбался. Весь светился от счастья и что-то ей рассказывал. Она смотрела на него своими крошечными глазками, улыбалась и слушала. Я не понимала, о чём он говорит, но было очень забавно наблюдать за ними. Потом он снова повторил, что ему нужно сходить на кладбище и проверить что-то.

Я не стала спрашивать, не хочу больше слышать о мертвецах. Мужа дома не было, он, как всегда, занят работой у императора. Они с его сыном проверяли все окрестности леса. Люциан дал мне кристалл, с помощью которого можно было связаться с ним. Он попросил беречь его, и если он засветится синим светом, значит, он на связи.

— Мам, не переживай, Каре я уложил, она сладко спит. Я люблю вас, и у меня дела. — сказал он и ушёл.

— Будь осторожен, — грустно бросила я ему вслед, переживая за него. Наш сын вырос и стал преподавателем в академии тёмной магии. Он проводил много времени на кладбище, и это вызывало у нас беспокойство.

Я мирно спала в объятиях своего мужа, ощущая его теплое дыхание на своей шее и стук его сердца. Внезапно в этот сладкий момент я услышала до боли знакомый хриплый голос, который произнес: «Ну, здравствуй, Эрика. Не ожидала снова увидеть меня? Я соскучилась».

Этот голос принадлежал Монике, бывшей ведьме, которая когда-то была возлюбленной моего мужа. Я была шокирована и напугана тем, что она вновь появилась в моей жизни.

«Что тебе нужно? Ты не получишь моё тело! Убирайся прочь, ведьма!» — воскликнула я, сгорая от злости. Но Моника лишь тихо рассмеялась, обнажая свои клыки.

Меня охватил страх, я не могла поверить, что она проникла в мой сон. Меня трясло от ужаса, я встала, схватила белый шелковый халат и накинула его на плечи. Тихо пройдя по комнате, я оглянулась на мужа — он крепко спал, его грудь размеренно вздымалась.

Но я уже не могла заснуть. Я переживала и боялась, что если Моника, бывшая ведьма, будет веселиться в моём теле, я не смогу контролировать свои чувства и эмоции. Я люблю Норвина, он сильный и заботливый, всегда готов прийти на помощь. Когда он приходит домой уставшим, я вижу, как он качает нашу дочь на руках и нежно улыбается.

Мой сын, живущий в академии, преподает некромантию и тёмную магию. Я рада за него, он такой же сильный и смелый, как его отец, и никогда не боится прийти на помощь. Тяжело дыша, я осторожно прошла мимо мужа, чтобы не разбудить его. Они с принцем искали следы тумана, который сгущался вокруг нас.

Войдя в ванну, я тихо открыла воду и набрала её в ладони. Мои руки тряслись, а глаза были красными и сонными. Кусая губы, я думала о том, что её душа всё ещё привязана к моей. Я не позволю ей навредить ни мне, ни моему мужу, ни моим детям, даже Генри. Подумала я.

Выйдя из ванны, я сняла халат и легла обратно, прижавшись к мужу. Я ощущала его тепло и дыхание. Мой любимый, самый родной и ласковый муж на свете. Никому тебя не отдам, прошептала я. Но голос Моники насмешливо прозвучал, и её душа вселилась в моё тело. Я почувствовала холод и ужас, её тьма и сила проникли в меня. Я сидела, как мышь, загнанная в угол.

Наглая улыбка скользнула по её лицу, и она злорадно пролепетала: «Боишься, думаешь, что победишь меня и вернешься к нему? Нет уж, он мой, а не твой. Даже не надейся. Ты не магичка, так жалкая человечка, кожа да кости, без капли магии. И что он тольно в тебе нашёл, кроме смазливой мордашки? Грудь у тебя есть, хоть и не большая, попа что надо, за что можно ухватиться. И хорошо сжать её и трахать как он. Любит это делать жестоко и сильно. Но ты добила дерзко она. Не грусти, чтобы вернуться к нему, нужно будет заново сделать ритуал по... И ещё. Глядя на меня, она решительно заявила: «Сжечь моё тело, зря то тогда не сжёг его. Пока, удачи, борись как хочешь». Грубо произнесла она и бросила ей в след: «Не смей трогать его и моих детей поняла, стерва гадина, я убью тебя!» Взорвала громко я, злясь. Я ненавидела её за то, что она вселилась в моё тело.

Я найду способ и выход, как изгнать её из своего тела. Пусть только попробует тронуть его и моих детей, пожеелет змея.