Алексей застыл, изумленно глядя на Романа Сергеевича.

— Вот это урок геометрии…

— Многомерной геометрии, — Роман усмехнулся и добавил, — и скорее всего, этот урок преподнесет еще немало сюрпризов.

Леша посидел в задумчивости пару секунд, тряхнул головой.

— А мне можно увидеть сестру? И ребят — Димку и Нику?

— Разумеется. Они каждый день тут дежурили. Сейчас уже вечер, завтра утром их пустят, пообщаетесь. Дима, думаю, остынет к этому моменту, — Роман усмехнулся.

— А он что, горячий был? — хмыкнул Леша.

— Сильно зол был на тебя, из-за того, как лихо ты его провел. Но, думаю, это больше от испуга. Они все очень за тебя испугались.

— А мой разговор с мамой по телефону? — встрепенулся Алексей, вспомнив обещание маминого начальника.

— Мы уже прослушали его, не дожидаясь твоего разрешения. Проанализировали, разложили на составляющие. И тут, кстати, от тебя тоже помощь нужна. Прослушаем с тобой завтра запись, разделенную на отдельные звуковые дорожки. Нужно, чтобы ты подтвердил или опроверг наши догадки.

— Все, что угодно.

Роман Сергеевич достал из кармана смартфон, нажав иконку диктофона:

— А теперь твоя очередь рассказать все, что ты делал и чувствовал. Когда шел за Ксюшей, и за Дусей. По секундам.

После разговора с Романом, когда у Алексея осталось чуть меньше вопросов, чем было вначале, он покорно отдался в руки врачей. Двое медбратьев помогли ему перебраться в кресло-каталку, на удивление довольно комфортное, и вывезли в коридор, где к ним присоединилось еще несколько человек. Леша с недовольством осознал, насколько ослабело тело. Пожалуй, стоять он бы сейчас не смог, хотя лежа чувствовал себя вполне нормально. Во время попыток шевелиться активнее, чем в кровати, в мышцах ощущалась такая слабость, словно не двигался год.

Он дико устал, было не до того, чтобы уделять много внимания окружающей обстановке. Даже не стал пока спрашивать, в каком отделении находится. Но кое-что все же заметил. Хоть и больничный, интерьер старались сделать максимально уютным для пациентов. Теплые светлые цвета стен и пола, мягкий белый свет с потолка. На этаже несколько вестибюлей с зонами отдыха, меблированные низкими диванами, креслами, столиками и стеллажами с зелеными растениями. Там же откидывающиеся столики рядом с розетками и роутерами — можно поработать с гаджетами.

Двери в палаты и кабинеты белые, с матовыми непрозрачными стеклами и крупными указателями, табличками, номерами. На стенах тоже хватает указателей и мониторов с разъясняющей информацией. Не заблудишься. В широких коридорах свободно могут разминуться две каталки с сопровождением.

Леша заметил, что вместе с группой из нескольких врачей, возивших его по отделению, ходят и несколько мужчин, а также одна женщина, одетых не в больничные комбинезоны, а в одноразовые халаты поверх обычной одежды. Когда один из них вежливо, но настойчиво попросил встреченного в коридоре пациента подождать в стороне, пока они все пройдут мимо, Леша понял — это сотрудники Романа Сергеевича. Спецслужбы, охранники? Он смущенно пожал плечами, оставив без ответа вопрос, заданный себе.

На нем была больничная пижама, в которой и пришел в себя. Комфортная, больше похожая на спортивный костюм без молний. На ногах мягкие спортивные тапочки, в таких и в тренажёрке можно заниматься. В коридорах было достаточно тепло, а в кабинетах по-разному. Видимо, разная аппаратура и виды обследований требуют отличающихся температур.

Несколько часов длилось путешествие по веренице кабинетов, где время от времени его просили отвечать на вопросы, что-то измеряли, потом снова просили отвечать, и так по кругу. Одни аппараты были похожи на космические корабли в миниатюре, другие — тянули к нему щупальца проводов и присосок, третьи действовали на расстоянии. Это длилось до десяти вечера. Особенно много внимания уделили мозгу, центральной нервной системе и сердцу. Насчет последнего после обследований заверили, что сейчас оно в порядке.

Когда Лешу, наконец, отпустили, извинившись за долгое обследование, он съел предложенный легкий ужин, и упал на кровать. Сквозь дрему заставил себя укрыться. Заснул почти сразу. Поначалу снов не было. Только спасительные тьма и тишина. А потом, в какой-то момент, все изменилось.

Он снова стоял на крыше высотного дома и смотрел вниз, на далекий асфальт. Видел в нем каждую точку. В следующий миг летел к нему, и ветер свистел в ушах. Со странным спокойствием ждал мгновенной боли, конца и вечной тьмы. Но вместо этого вновь погрузился в густую серую массу. Тело закололо электрическими иглами, вокруг возникли синие искры. Он напряженно осматривался, преодолевая сопротивление густого материала, пытаясь найти выход. В груди стало неровно бухать, сердце сжало, стало трудно дышать. В голове вспыхнуло панически: «Где я? Как отсюда выбраться?». А потом вокруг потемнело, и он начал всплывать куда-то вверх, со странной мыслью, возникшей в ответ: «Перпендикулярность. В ней можно застрять».

С ней он и проснулся.

— Перпендикулярность? Что это значит? — спросил вслух, открывая глаза, и встретился с озабоченным взглядом вчерашней женщины-врача, Ольги, как она представилась.

— Тебе что-то снилось? — она озадаченно смотрела на монитор с показаниями его мозга.

— Мне этот сон начал снится, еще до того, как…

— Расскажешь?

Помявшись, он подумал — почему нет? Поделился содержанием нескольких похожих снов. Ольга сказала:

— Знаешь, я думаю, что нужно рассказать об этих снах Роману Сергеевичу. Ты же не против?

— Ну, как скажете. Все что угодно, если это может помочь.

Через пару секунд она уже говорила с Романом. Закончив, обратилась к Леше:

— А знаешь, твой сон, вероятно, имеет отношение к этим супер-аномалиям.

— Думаете? Но по времени…

— Он начал сниться тебе раньше, ты сказал. Но с этим стоит поработать. А пока не время ломать голову, тебе нужно восстановиться. Сейчас — завтрак и прием гостей. Готов? Да, и твоему папе уже сообщили, что ты пришел в себя. Его руководство устроит вам внеочередной сеанс связи. Это вечером будет.

— Ладно, — пробормотал Леша, переваривая информацию.

Завтрак на белом подносе с ножками принесла, как и вчерашний ужин, молоденькая медсестра. С подноса было удобно есть прямо в кровати. Леша хмыкнул — теперь он знает, что такое завтрак в постель. Он умял паровой омлет со свежими овощами и подсушенным хлебом. Выпив какао, вызвал медсестру, чтобы унесла поднос с посудой. Ольга строго запретила вставать, и Леша решил не нарушать рекомендаций. И так раздраконил всех своим геройством. Хотя, он же пытался понять, там ли мама, можно ли к ней пробиться, и спасал Дуську…

Гости завалились через час. Именно завалились: Ника, Димка и Ксюша протиснулись одновременно в дверь, окружили его со всех сторон, принялись галдеть, смеяться, обнимать и тискать. Он чуть не отхватил легкий подзатыльник от Димы, но тот вовремя остановился.

— У тебя нейроны бузят, не буду пока тебя трогать, — строго сообщил он.

Потом Дима притащил стулья, и они расселись. Леша устроился, облокотившись на подушку и спинку кровати, которая оказалась трансформером, принимавшим нужную конфигурацию. Стоило лишь разобраться в управлении с помощью медсестры, приносившей завтрак.

Ксюша взяла его ладонь, и не отпускала до конца общения. Ника смущенно улыбалась, хотя несколько раз в ее голубые глаза возвращалась насмешка. Тогда она отпускала шуточки, которые странным образом разряжали слегка драматичную атмосферу. Дима держал руки скрещенными, и сжимал их особенно сильно, когда речь заходила о том, как они думали, что Леша не выберется.

Довольно быстро он осознал, что они обсуждают по большей части свои переживания, делятся больше чувствами, чем гипотезами. Им всем было важно выговориться. Поначалу. А вот когда все поделились пережитым, пришел черед для размышлений.