Предстояло решить, как поступить. Самое простое – это обогнуть проклятый пятачок, что занимали герцогские гвардейцы, и продолжить путь на равнину, пока не понабежали гули. Зараженные только бы усугубили и без того затянувшийся переход.

Но Альдред Флэй давно отказался бы от своего имени, если бы искал легких путей. Он вознамерился подойти поближе, заприметив у ряженых инквизиторов зачарованные стрелы. Их не помешало бы забрать. А также сухпаек, если таковой имеется. Высшим же мастерством был бы угон лошади.

Лично Киаф никогда не объезжал ни одного коня, но здесь и сейчас поймал себя на том же ощущении, что и в домике на дереве с луками. Мол, это дело плевое. С закрытыми глазами животное поведет навстречу равнинам. В уме – так оно, а вот на практике – кто уж скажет наверняка?

Былое понимание морали увяло, кануло в небытие, как и сам Равновесный Мир. Альдред ясно отдавал себе отчет в том. Его даже не мучила совесть при мысли о воровстве у чужих людей, к которым никакого отношения не имел.

Тем более, что свой добросовестный облик Флэй в край не растерял. По возможности он предпочел бы не убивать людей. Только в случае крайней необходимости. К тому же, весь их скарб Киаф Снов не унесет все равно.

Лишь самое полезное для себя.

Чай, не обеднеют. И быть может, не заметят даже. Либо достаточно поздно.

Хорошо бы.

«Авантюра на десять минут. Забрали и отошли», – настраивал себя Флэй на нужный лад. Долго себя упрашивать не пришлось.

Он загорелся азартом и пошёл – ползком, ползком. Под прикрытием высокого папоротника. И лишь голова торчала. Глаза метались из стороны в сторону, оглядывая округу.

Впереди стоял с арбалетом наперевес дозорный. Где-то в шагах десяти. Альдред чуть замедлился. Размышлял, как прошмыгнуть мимо него. Сама судьба как будто помогала Киафу.

Сзади часового окликнули свистом. Тот повернулся, встречая своего сменщика. Новый дозорный уже держал в руках лук. И на тетиве лежала стрела с лиловой руной порчи. Как по заказу.

«Не повезло, мужик, не повезло», – ехидничал про себя Альдред. Пользуясь пересменкой, стал активно перебирать локтями в сторону, за ствол вековой сосны. Укрылся, дожидаясь, когда один из караульных покинет свой пост. Одновременно с тем косил взгляд на того, что стоял поодаль, контролируя северный подход. Тот на что-то отвлекся и, готовя аркебузу на колесцовом замке, стал отходить от лагеря.

«Лучше бы это был просто суетной заяц», – молился Альдред, значительно напрягшись.

«Никакой это не заяц, – парировала Мелина, заявив о себе из ниоткуда. Она предупреждала: – Но тоже кое-что. Весело будет».

Разумеется, Бог Снов видел абсолютно все вокруг, оставаясь у себя в глубинах Серости. Нет чтоб подсобить своему наследнику! Зачем, смысл? Пусть учится, тянется к образу и подобию предка!

«Могла бы и сказать!» – рявкнул Альдред, нервно пыхтя и жуя губы.

«Размечтался! Тогда вся магия этого конфуза пропадет», – заявил призрак.

«Да и пес с ним», – отмахнулся Флэй. Затаился, раз уж сменщики встретились лицом к лицу.

Разминуться они не спешили, начали болтать обо всем и ни о чем. Альдред выдохнул тоскливо и просто засел, терпеливо выжидая. Ничего не оставалось, кроме как слушать их треп.

– Знаешь, как говорят, Чакко? – заладил пришедший. – Если долго всматриваться в Бездну, Бездна начнет всматриваться в тебя.

– Ой, не блажи, а! – рявкнул тот раздраженно. – Два часа тут проторчал – и что толку? Тишь да гладь. И оленя не пробежало. Вон только, ты, Лиро, всю малину своей болтовней обгадил.

– Твое счастье, что все тихо. Я-то думал, за нами хвост. Но нет, отпустили, сукины дети, – размышлял вслух Лиро. – Скоро уже кабан пропечется. Пожрешь хоть нормально.

– Сам-то ел? Тебе, может, принести пару шматков с сальцем? – заботливо любопытствовал Чакко.

Беда общая, говорят, людей сплачивает.

– Я сухарями уже надавился, спасибо, – отозвался тот. – Мы как закончим с разделкой кабанятины, в путь двинемся. Там и перекушу.

– В путь? Куда еще? Мы уже три дня едем хер пойми, куда. И что в итоге?

– Я так понимаю, через равнины в сторону Вальперги. Обратно. Главное, через леса не соваться. А то опять на этих полоумных дикарей нарвемся. Ты ж сам видел, не жалуют они нашего брата, – пояснял Лиро.

– Нашего? Какого нашего? Они хотели с нас эту броню содрать, вымя сучье, и все это знают. Не было бы этого сраного указа от Барбина, хер бы кто нас тронул! – вспылил Чакко.

Альдред ухмыльнулся, слушая их. Что-то наподобие он и ожидал узнать. Вероятно, на гончих Вальперги напали те же самые люди, что обчистили в Саргузах квадранты.

Сто процентов.

Даже удивительно, насколько Флэй прозорлив оказался. Ему всего-то было нужно взглянуть вдумчиво на группу выживших.

– Я все понимаю. Не кипятись ты так. И языком чеши поменьше. Пакколо весь на нервах, он такие кучи дерьма никогда не разгребал сам. Да и никто из нас, – увещевал его Лиро. – Тут уж какой прок судьбу хаять? Влетели в жир ногами уже.

– Как бы да, но… Вашу ж мать! Обратно в замок? Нам дали шанс убраться восвояси. Подальше от Герцога и его идей, одна охуительнее другой. А мы поедем обратно? И что в сумме? Нас обратно закинут в какую-нибудь смердящую задницу, откуда мы уже не выползем. Затянет в кучу дерьма – и здрасьте!

Чакко мыслил верно – и в то же время вероломно. Ему ни за что бы не хватило авторитета переменить настроение в группе. Он был белой вороной – и наверняка бы подох таковым бездарно. Зря только воздух сотрясал.

– Со своими куда безопаснее, чем…

– Чем где?..

– Да даже в этом лесу, бля.

Тот прыснул смехом.

– Не мочи, братишка! Безопаснее в замке? С какой радости? Гримани кинул Барбинов через хер – и думаешь, Герцог будет просто стоять и плевки утирать? Улыбаться, как будто все нравится? Щаз! Разгребать нам придется. За него. И как будто этого мало, так еще в Вальперге происходит бесовщина всякая. Ты забыл, может, зато я в курсе всего. И не могу не думать об этом.

«Ну-ка, ну-ка». – Альдред навострил уши.

– Успокойся, Чакко. Пока мы живы, жизнь хороша, и жить хорошо.

– Скажи это тем, кто уже подох, как собака. И ради чего? Ради вонючего сарацина и его бредовых идей по выведению вакцины. Лекарства нет! Если когда-нибудь и будет, не на нашем веку. Эта зараза скорее весь мир сожрет, чем мы ее дождемся. Допустим, наши ребята полегли ни за что. Пускай. Новых вышлют, вот увидишь. А если все-таки раздобыли живой труп? Ты себе это можешь вообразить?

«Они нашли себе собственного доктора Вана, – осознавал Альдред и давался диву. – Добром это явно не кончится. И пусть не кончится. Саргузы далеко позади авангарда заразы. Гибель Вальперги – всего лишь вопрос времени».

Человеколюбием в глобальном смысле понятия Киаф Снов не блистал.

И все же, Флэй был удивлен. Ему хотелось бы верить, что пытливых умов наподобие шумайца в Западном Мире предостаточно. Должен быть рабочий способ замедлить экспансию Черной Смерти. Должен!

– Значит, мы стали ближе к разработке прививок. – Лиро пожал плечами.

– Осел! – вспыхнул Чакко. – Это значит только одно: прямой источник заразы в замке. Ты хоть представляешь, сколько говна может один такой ублюдок наворотить? Уйму! Далеко ты убежишь от своры людоедов? Просто к слову, из Вальперги самый простой выход – вниз башкой в пропасть. Всегда так было. Я не хочу жить на пороховой бочке. И тебе не советую, друг мой.

– Мы уже на пороховой бочке, Чакко, – парировал другой гвардеец. – Да что там, я даже больше скажу: мы по самые ухи в дерьме. С тех самых пор, как эта зараза вообще стала назревать гнойником в Саргузах. Все, что было дальше, – просто симптоматика. Гнилец в замке – это не причина, а следствие. Священная Инквизиция – тоже.

– Ты ведь тоже кое-что слышал о Киафах? – поинтересовался Чакко. – Ведь так, Лиро?

Альдред напрягся.

– Где-то что-то, – пробормотал второй, смутившись. – Инквизиторы часто упоминали о них. Да и приближенные Герцога тоже. Ты это к чему вообще?