Отклоняться от намеченного курса Флэй и не подумал бы. Целью на кого-то поохотиться не задавался. Так, он должен был быстро добраться до края Купольного Леса. Выйти на равнину и полями пробраться к населенному пункту. Уже оттуда – на тракт, ведший на север.
Север… Когда ты на крайнем юге Западного мира, бежать более попросту некуда.
Лишь вверх по карте.
Так думал Альдред. Знал бы он, что некоторые безумцы, наоборот, рвались сюда.
В Ларданы.
Умиротворенный, как никогда, Альдред шел вперед холмами, боролся попеременно с контрастом высот, огибал встречные ручьи, миновал трясины, еле видные под кронами старых деревьев. Это занимало некоторое время, но степенно Купольный Лес расступался. Сами араукарии да пихты росли не так кучно. Это ли не добрый знак?..
Остановился путник лишь раз. Перекусил у родника. Счел воду достаточно чистой, так что восполнил мех из обнаруженного источника.
Шел Флэй уже долго, и постепенно сквозь кроны деревьев начал пробиваться полуденный зной. Он успел уже промокнуть от пота: ландшафт не отличался ровностью, бросая Киафу вызов.
Теперь, с наступлением жары, его организм будет вдвое быстрее терять влагу. С водой стоит обращаться благоразумно. Ведь неизвестно, когда удастся добраться до нового родника.
Это не влажные джунгли, а субтропики. Причем засушливые. Не бывает такого, чтоб после дождя почва захлебывалась: высыхала за считанные часы.
– Беру свои слова назад, – ворчал Флэй, утирая со лба пот. – У моря гораздо веселее. Тут как в котле!
Тень от деревьев едва ли спасала от жары. Как будто наоборот, лишь нагнетала духоту за счет испаряемой влаги, осевшей в ночи. И естественно, когда Альдред выйдет на равнину, начнет припекать голову.
Ему вспомнился элементарный вывод.
У природы нет мягкой погоды. Жар или хлад, среда обязательно попытается тебя убить.
Об этом он думал куда меньше там, в Саргузах, где сплошь и рядом было можно скрыться в прохладных каменных зданиях, подвалах и иже с ними. Контраст стал очевиден.
По пути на восток Альдред практически никого не встретил. Из живых, имеется ввиду. Время от времени, где-то в нескольких верстах крикнет марал, запоет крупная птица, но не более того. Судя по всему, гули действительно захаживали в Купольный Лес: Флэй наткнулся на обглоданный скелет кабана, недоеденную тушу черного медведя в окружении останков зараженных.
Им уже занялись мухи, отложив опарышей. Белые черви неуклюже копошились в мертвечине. Часть просто вываливались из ран и катались по земле, почерневшей от крови.
Вонь стояла жуткая. У Альдреда аж засвербело в носу. А по затылку будто огрели табакеркой. По крайней мере, не стошнило: с обедом расставаться было бы печально.
Барибал отчаянно боролся за свою жизнь. Подрал гулей, но помер от ран и сам. Одно радует: человек – единственное млекопитающее, которое Черная Смерть сгоняет в рой кровожадных, всепожирающих термитов. С рядом других животин жизнь выживших была бы просто невыносима.
Те же крысы. Они явно переносили эту заразу тоже, как целый ряд других. Но чума не забирала их души, только здоровье. Воронье, питавшееся отравленной плотью гулей, – туда же. Падальщики жили припеваючи, просто терпеливо дожидались новой трапезы после жатвы.
Даже сейчас всем этим стервятникам достается очень много дармового мяса…
Гули и дикие звери – далеко не единственные существа, чьи остовы Флэй повстречал на пути. Был еще один человек. Альдред, увидев его останки, понял сразу: это кто-то из лесников.
Та же самая одежка, что и на Киафе теперь. Лук, стрелы – из их домика на дереве. Судьбу лесничий встретил незавидную. Нижняя половина тела, уже подыстлевшая порядком, валялась в овраге на буреломе.
Альдред заприметил ее первой. Опознал лесника по сапогам, которые носил и сам. В нем взыграло любопытство. Как если бы времени у него имелось немерено, вознамерился отыскать верхнюю половину.
Прошел чуть дальше и все-таки нашел. Через обломки лука, рассыпанные стрелы, у корневища дуба, что врос в склон холма.
Кто-то или что-то вскрыло грудную клетку бедолаги, чтобы дорваться до внутренностей.
Раскололо череп и вытянуло мозг. Источник питательного жира. Оно и неудивительно. Костный мозг тварь тоже не обошла стороной: поломала ребра и высосала все, что смогла.
Что бы это ни было, чрезвычайно умная образина. Питается правильно.
– Кто же с тобой так? – задался вопросом Альдред, склоняясь над останками.
Имен лесников Киаф не помнил. Это мог быть кто угодно. Автор письма или же один из троицы пропавших. Умер этот бедолага с месяц назад.
Успел разложиться. Только кости и остались. Они потемнели на солнце, запылились. Всего одно неосторожное движение – и скелетный каркас рассыплется на составные части.
Многим позже тлен хватит одежду. Жара, холод, насекомые – и пожалуйста, остатки пылью развеет ветер. Кости утонут в зимней грязи. Если кто-то будет проходить мимо, не узнает даже, что здесь свою гибель встретил один из четверки лесников.
Такова жестокая реальность. Не хорошо и не плохо.
Для Альдреда было очевидно: бедолагу загрыз никакой не гуль. Тут явно похозяйничала нечисть, выползшая в Материальный Мир из абстрактных глубин Серости.
Хотелось бы знать, что это за лихо. Инквизиторских компетенций Флэю не хватало. Знания его затерлись, раз не подкрепились практикой в отделе персекуторов. Он надеялся пролить свет истины посредством собственного дара.
Идея возникла сама собой. Будто Альдред уже родился онейромантом и проворачивал подобное не один раз. Рука вспыхнула изумрудным огнем.
Плоть под кожей сокращалась, будто по ней проходил переменный ток. Легкими, короткими волнами. Непередаваемое чувство, наталкивающее на мысли о сложносочиненности собственного тела.
Флэй коснулся раздробленного черепа и…
Ничего не произошло. Совсем.
Киаф Снов опешил. Его рука погасла. Он растерянно хлопал глазами, совершенно ничего не понимая. С его губ сорвалось разочарованное:
– В смысле?..
Рядом возникла Мелина. Как раз вовремя. Призрак надменно хихикнула. Она любила подтрунивать над Альдредом за несообразительность и неспособность грамотно обращаться с вверенной силой. Но незлобиво, просто обращалась с ним, как с законченным несмышленышем.
– На что ты рассчитывал? Что просто коснешься его останков и увидишь, как он умер?
– Я на это надеялся, – буркнул Альдред, вставая. Взглянул на призрака, хмуря брови. – Чего не хватает-то?
– Тебе или ему? – призадумалась Мелина, вставая в позу. Закатила глаза, воображая. – Если тебе, то смекалки и опыта. А ему… Ну, может, мяса на костях? Крови? Он умер слишком давно, чтобы восстановить картину последних событий. В довесок мы пришли слишком рано, чтобы порвать пространство и изъять из Серости хрономираж по его гибели. Как-то так.
Флэй часто, но едва заметно кивал. Теперь он начал понимать.
– Его душа давно покинула Поломанный Мир. А психосфера еще не собрала по крупицам точный эпизод, рассеянный в Серости. Ясно! Неудачный момент – и баста.
Слишком рано радоваться. Конечно, Сокофон щедро подарил Киафу свои силы. Или, вернее будет сказать, потенциал. Однако его надлежало развивать.
Хорошо, если систематически, со знанием дела. Плохо, если методом тыка. Впрочем, в нынешних реалиях Флэю выбирать было не из чего. Увы.
– Да какая разница, кто его загубил? – беспечно пожимала плечами первая любовь. – Мы здесь только теряем время, Альдред.
Тот всплеснул руками растерянно.
– Никогда не знаешь, что за напасть может ожидать за поворотом. – Чистой воды демагогия. Удел людей. Боги не тратят на это ни силы, ни время.
– Он здесь уже лежит, как месяц. Где бы сейчас ни была эта тварь, точно не здесь. На твоем месте, я бы сейчас беспокоилась кое о чем другом. – Мелина вскинула подбородок, показывая за возлюбленного.
Здесь и сейчас Альдред стоял на склоне крутого холма, сразу за которым лес вновь уплотнялся, вдаваясь в низину. Уже отсюда был виден край Купольного Леса. Топать где-то верст десять. А далее – пересеченная местность с прекрасной обзорностью. Сельская местность.
