– Ага… – пробормотала Белла, думая о том, есть ли у Воронцова братья.
– Чего? Нога?
Парень смотрел участливо, явно не правильно поняв Беллино «Ага», но девушка лишь отмахнулась:
– Да нет, я о своём, всё в порядке.
– Ну, смотри. – Старшекурсник отдал учебники, проводив девушку до кабинета боевой магии. – Не падай больше. Пока, может, как-нибудь увидимся.
Белла помахала рукой, так и не решившись спросить про брата.
***
Первый снег выпал тридцатого ноября – поздновато для горной местности, но природа взяла своё очень быстро; снегопады шли один за другим, уже через неделю превратив замок и окрестности в уютную новогоднюю открытку, хотя до Нового года было ещё далековато. А впрочем, предпраздничная лихорадка свойственна не только простакам – студенты уже вовсю покупали хлопушки, а домовые то и дело ругались на своём, убирая с пола конфетти. Некоторые без стеснения щеголяли в красных колпаках Санты – да, детский персонаж сказок, да, ничего общего с суровым божеством зимы – пусть так, здорово же! Да и банкетный зал уже успели украсить к предстоящим праздникам – Даша ощущала какое-то подобие ностальгии, когда вертела в руках упавшую с потолка снежинку. Самую обычную, вырезанную ножницами из листа бумаги – от нехитрой поделки веяло таким простаковским уютом, что настроение поднималось поневоле. Впрочем, отмечать праздники дома девушка всё равно не планировала – её дёргало от одной только мысли, что очередное весёлое застолье может снова превратиться в званый ужин, а оно превратится, если к организации праздника приложат руку Дашины родители. Да ещё и вырядиться придётся, как чёрт знает что – у мамы был просто фетиш на вечерние платья за новогодним столом, хотя в этом корсетном убожестве даже сидеть сложно, не то, что есть.
Белла ходила в предвкушении роскошного праздника в кругу любящей семьи, но долго расстраиваться по поводу перспектив на одиночество Даше, впрочем, не пришлось – в общежитии оставался Никита Боков с её курса, а ещё почти вся команда по квиддичу, за исключением Веры и Ромы. Рома был не прочь остаться, но ему предстояло серьёзное дело – его родители пока не знали, что парень стал вервольфом. Этот подарочек предстояло ещё вручить…
Огромные часы на стене пробили шесть часов. За окном падали крупные хлопья снега, дул ветер – зима окончательно вступила в свои права. В холодное время года банкетный зал держали открытым до позднего вечера, чтобы озябшие студенты могли погреться в единственном тёплом помещении замка с чашкой чего-нибудь горячего. Компания за столиком у камина не могла упускать такую возможность: Белла, Рома, Игорь и Даша сидели в джинсах и толстых свитерах, в тёплой обуви, с кружками, наполненными крепким чаем, но всё равно они никак не могли согреться.
– Холод собачий. – Игорь стучал зубами, а его заново отросшая нога покоилась на решётке камина и, каким бы странным это ни казалось, огонь её совершенно не трогал.
– Что, псина, как раз для тебя погодка, – мрачно заметил Рома, растирая замёрзшие пальцы.
Игорь пропустил колкость мимо ушей: через десять дней полнолуние. Первое полнолуние в новой шкуре. Рома заметно нервничал и кидался на всех по поводу и без. Друзья старались не обижаться на него, но иногда выдерживать это было до крайности проблемно.
– Ребят, чего он на меня всё время смотрит? – взгляд Беллы был направлен на столик возле окна. За ним сидел бледный и очень худой парень. Юлий Васев, второкурсник, сбивший однажды Беллу в коридоре.
После того момента Белла да и её друзья частенько замечали его слежку. Он всегда садился за этот столик у окна и подолгу немигающим взглядом наблюдал за девушкой. Сначала это смущало Беллу – ей казалось, что у неё появился тайный поклонник. Но вместо букетов, что ей могли присылать анонимно, или валентинок без подписи Белла получала только холодный взгляд, который преследовал её попятам. Это разочаровало, а потом начало бесить. Под конец она начала побаиваться нелюдимого студента, особенно после того, что о нём рассказали: «…не все дома… всегда один, почти не ест… не всё ладно с головой, держись от него подальше…». Игорь и Рома как-то пробовали остановить его и поговорить, но нелюдимый парень убежал.
А сейчас вновь следил. Не говорил, не приближался, но не терял Беллу из поля зрения и держался в пугающе близкой дали.
Рома выглянул из-за кресла:
– Глаза не сломай! – крикнул он явно раздражавшему его типу.
На того это не возымело никакого эффекта – тот всё так же продолжал смотреть.
– Нет, я его сейчас ушатаю! – Рома поднялся, и уже было собрался идти к ненормальному за столиком у окна, но Игорь задержал его.
– Оставь пока, а то убьёшь! – процедил Воронцов, силой усадив друга на место.
Рома действительно мог сейчас убить: перед полнолунием его физическая сила возросла настолько, что её порой было трудно контролировать. Каратеев оглянулся, чтобы сказать Васеву что-нибудь неприятное, но тот уже исчез.
***
Восемнадцатого декабря, через неделю после случая в банкетном зале, все четверо сидели в холе общежития и готовились к экзаменам.
– Еle mena sindoro tas eilumaten…
Даша с одуревшим видом учила эльфийский, но подумывала уже о том, что неплохо бы бросить это гиблое дело и взяться за что-то другое: ей всегда плохо давались языки, но этот был что-то с чем-то. Легче засунуть аквариум Беллиной лягушки себе в задницу, чем запомнить хотя бы несколько фраз. Игорь в этом плане с Дашей был солидарен: он почти без акцента говорил на гномьем, знал разговорный румынский и – совсем немного – понимал наречие русалок. Но вот выдавить из себя хотя бы пару эльфийских слов парень был не способен. Рома эльфийский знал, но всегда смеялся, что после произношения у него буквально болят язык и губы. Белла же посылала всех к чёрту, заучивая всё новые и новые слова, и считая эльфийский красивым, необычным и почти совершенным.
Парням было не до эльфийского: в последний год Стандартных Курсов Рома с Игорем усиленно готовились к экзаменам. По крайней мере, должны были готовиться: Игорь, поставив локти на стол и, уронив голову на подставленные ладони вытянутых вверх рук, с выражением глубокой умственной отсталости на лице, читал конспекты по естественным наукам.
– Чародеи-Первооткрыватели*, чтоб тобой жуки обосрались! – процедил Игорь сквозь зубы и зло захлопнул тетрадь.
– Чего ругаешься? – спросила Даша, не отрываясь от эльфийского.
– Тишманский! Ненавижу его лекции! Все путанно, от темы к теме, никакого порядка! Он как будто диктовал нам то, что общеизвестно. «Напишите это, а потом вот то, но тут я не буду говорить, это и так каждый ребёнок знает!» – проблеял Игорь, передразнивая голос покойного старика, на что Даша рассмеялась:
– О покойниках, как у нас говорят, либо хорошо, либо ничего. Отвлекись ненадолго, сделай себе чаю. Рома ведь учит, не жалуется!
Даша повернула голову и с нежностью улыбнулась: откинув голову на спинку дивана и прикрыв лицо тетрадью, Рома спал сном праведника.
Игорь ухмыльнулся. В его глазах мелькнуло что-то вроде «А я тебе о чём толкую?», но совету Даши насчёт чая он внял, поднявшись на ноги и идя на кухню в поисках кружки и заварки. Но дойти не успел – дверь с грохотом распахнулась.
– В…в…видели? В…вид…ддд…ддд
– Успокойся, что с тобой?!
Даша встала на ноги, поймала влетевшего в общежитие Никиту за руку и усадила на диван рядом с собой. Рома проснулся, Игорь подошёл с пустой кружкой, да и народ в холле понемногу стал стекаться к эпицентру, которым сейчас стал заикающийся и трясущийся Боков.
– Что случилось, Никита?
Белла аккуратно дотронулась до ладони парня, но тот так волновался, что не смог сказать ничего кроме «ддд». Зато протянул Даше свёрнутую пополам газету, что до этого сжимал в потной ладони.
– «Километр от академии или Куда смотрит отдел безопасности несовершеннолетних», – прочитала Даша заголовок и тут же поняла, что так разволновало мальчишку: он приближался.
