Лежа тут же начала отламывать куски от зажатой в руке булки хлеба и безучастно запихивать в рот. Вторую булку бросила в мою сторону.

— Ужин. — пробубнила она потухшим голосом.

За прошедшие три часа девушка осунулась и будто еще сильнее похудела, я заметил, что воздух вокруг нее слегка мерцает. На темноту, воцарившуюся в комнате после уничтожения ее шара, даже не обратила внимания.

— Альсина… что с тобой? Они…

— Нет. Это по магической части. Используют меня как батарейку и подопытную. Завтра буду выглядеть лучше. Я спать.

— Это хорошо, что восстановишься. Ты, кажется, обещала что-то там мне показать, если окажешься без своих браслетов? — ехидно навис я над ней. — Завтра тебе, вероятно, представится возможность показать мне все, что обещала.

— А-а-а!!!

— Ой, ну что ты как маленький. Терпи, и ори поменьше! А то придет кто-нибудь и нам кранты. Ну-ка…

— А-а! Ой! Да погоди ты!

Я без сил упал на холодный каменный пол. Сейчас это оказалось даже приятно — на смену боли и жжению пришла расслабляющая прохлада.

Но вот надо мной снова нависла грудь Альсины… В какой-нибудь другой обстановке это меня, быть может, могло бы обрадовать. Но, во имя Солнца, не сейчас!

Ведь следом возникли и ее руки, закованные в сдерживающие магию браслеты, и когда она вновь положила их уже мне на грудь, я затрясся и застонал, кое-как сдерживаясь. Кричать и привлекать внимание действительно не стоит.

Чем же мы таким занимаемся? Да, в общем-то, тем, чем я вчера и обещал этой дамочке — снимаем ее браслеты-ограничители. Утром Альсина действительно пришла в норму и, после завтрака, я в общем виде разъяснил ей, что могу помочь ей снять эту дрянь, рассеяв в ней магию.

Честно, я и сам не был уверен. Но практика показала, что это работает! С каждым таким сеансом колдовать ей становилось все легче.

А вот мне дышать — все труднее. Если поглощение маны, заложенной в слабенький светильник привело к неприятному жжению по всему телу, то попытки высосать ману из целого артефакта походили на удары молнии.

А я, напоминаю, не фанат изощренных болевых ощущений!

— Ну чего ты? Почти получилось! Я уже почти могу колдовать в полную силу. Эй, слышишь меня? Не смей вырубаться в такой ответственный момент!

— Да… иди… ты! Раз можешь колдовать — наколдуй снятие своих браслетов, а от меня отвяжись!

Процедив это, я перехватил ее тонкие запястья и дернул, вынудив упасть рядом со мной. И, пока она ныла, что все на свете себе ушибла, просто наслаждался отдыхом без боли.

Эта пытка длилась уже часа два, в несколько десятков подходов. Когда в первый раз я вырубился, мы сообща решили, что это перебор, и выверили время, которое должен длиться сеанс, чтоб я сохранял дееспособность.

И вот теперь, похоже, все закончилось. Девушка действительно приложила усилия, забавно при этом наморщив лоб, воздух вокруг ее запястий засветился, замерцал и, как бы, сдвинулся чуть в сторону от рук девушки, смещая вслед за собой и злосчастные ограничители….

Они, впрочем, тут же вернулись на место — но уже явно не сами, а под контролем девушки. Демонстрировать пленителям свою свободу пока не стоило.

— Ура!.. Ура-а-а… — прошептала она счастливо, хотя сначала явно планировала закричать. Хорошо, совсем голову не потеряла.

Я же просто наслаждался покоем. Этой ни с чем несравнимой радостью, когда то, что долго тебя мучило, наконец перестает. А оклемавшись приступил к дальнейшим расспросам.

— Так, с этим разобрались. — протянул я, развалившись на груде матрасов. — Давай теперь о том, что ты умеешь. Я… плохо разбираюсь в этой вашей магии, так что вводи в курс дела. От этого и будем плясать, думая, как нам выбраться.

Девушка сидела в углу и задумчиво глядела на руки, теперь свободные от ограничений. Затем она щелкнула пальцами левой руки… и в правую ладонь ей упал тонкий нож с короткой рукоятью.

Явно метательный.

— Материализация. — произнесла Альсина, крутя ножик в ладони. Обращаю ману в вещи. У нас в Академии разным видам этого учат, как легко догадаться, на факультете Материализации.

— Ого. — подойдя к ней, я взял нож. Неотличим от настоящего! — И умеющая такое волшебница не нашла у вас работы⁈ Или не наколдовала себе денег?

Я и сам понимал, что это вряд ли разрешено. Но лучше выяснить сразу.

Она подтвердила мои мысли. Сотворенные вещи местные маги легко отличали от настоящих, о деньгах нечего и говорить. И каралось такое очень сурово, вплоть до смертной казни.

— А работу-то я, может быть, и нашла бы. Да только у любого материализатора есть свой… профиль. Тот круг вещей, который выходит материализовывать намного лучше остальных. По этому профилю нас и учат, обычно. А я…

Девушка замялась, но после недолгой паузы продолжила.

— Я, видишь ли, довольно сильно пострадала в детстве от того, что в нужный момент ни у кого под рукой не нашлось оружия. Хоть какого-нибудь, хоть кухонного ножа! Именно после этого меня приняли в Академию… Как одаренную сироту.

— О, вот как. — я невольно подумал о собственной дочери. Никтея ведь теперь тоже фактически сирота. Я настоящий погиб тут, в пещере. А мать… Ладно, неважно, не время думать о всяком. — И, поступив, ты…

Я кивнул на нож.

— Да. Я пошла по пути материализации оружия. Я была в полном разладе несколько лет. Болезненная фиксация… Меня отговаривали все, кто мог, но я не поменяла решения. Да и это давалось мне в разы легче, чем творение еды, предметов быта, или чистого вещества…

Девушку явно задели нахлынувшие воспоминания. Нужно было срочно перевести тему, а нет лучшего способа это сделать, чем обратиться к более актуальным вещам. И, желательно, не менее болезненным!

— Но разве оружие не нужно всем и всегда? Положим, драться ты не умеешь — но почему не продавать его войскам? Им-то какая разница, сотворенное оно, или нет.

— Факультет Дематериализации у нас тоже есть. Да и именно она — первая и самая примитивная магия, которую мы когда-то давно познали. Опыт применения магии в войнах научил прикреплять к любой армии мага-дематериализатора, которому даже умение-то толком не нужно — достаточно просто горы тупой силы, кучи маны. И все твое оружие обратится в ничто. Нет, хорошие, умелые и опытные, маги-материализаторы творят такое оружие, которое от этого почти защищено. И вот они-то живут припеваючи. Но идти к этому нужно годами, десятилетиями. А до того оружейники — самое дно материализаторов. Увы.

— А зачем ты этим-то нужна? — я кивнул на дверь. — Тоже оружие делают? Видел я у одного из них металлическую секиру.

— А, Эгже. Не, это артефакт, и неплохой. Явно кто-то извне им его поставил. Наоборот. Они тут учатся всякой магии. Сами, без сторонней помощи. Экспериментируют. И уж конечно, в первую очередь их интересует дематериализация. Ищут способ терять меньше сил. Вот мы и меряемся с ними. Я пытаюсь создать, они — противиться этому. Ну и маной их заряжаю — нас-то учат цивилизованно ее расходовать.

Еще немного обсудив с девушкой ее способности, я выяснил, что от чар большинства местных магов ее оружие должно быть защищено. Почему-то именно в области грубого развоплощения у них дела шли туговато, хотя в Академии это была самая популярная из дисциплин. Видимо, какие-то особенности развития местной школы волшебства.

Периодически мы замолкали. Мимо двери кто-нибудь проходил — теперь Альсина ясно видела следы аур тюремщиков, даже если они не издавали ни звука.

Утром я, не теряя времени даром, сделал простейшую зарядку — взбодрился, да и первый кирпичик будущего нормального тела заложил. Так что теперь был готов подобрать себе вооружение, наиболее подходящее для боев в этих пещерах.

Ну, как подобрать. Я уже знал, что выберу — короткий колющий меч в одну руку, и наруч с небольшим кулачным щитом — на другую. К счастью, щиты в голове Альсины тоже всегда относились к оружию, и их творить она могла не хуже.